Книга Ковчег царя Айя. Роман-хроника - Валерий Воронин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поддаваясь непреодолимому желанию, она подошла к постаменту и приложила к его гладкой поверхности ладонь.
– Холодный какой, – невольно вырвалось у нее, – и как стекло. Кирилл, он, как стекло…
Руданский, весь бледный, плелся за Аллой и при последних ее словах ойкнул и, оступившись, упал на мелкий гравий.
Алла рассмеялась шутке журналиста.
– Да ведь стекло лишь на его боках, а ты растянулся на ровном месте. Вставай!
Кирилл сел и замотал, как пьяный, головой. Алла удивленно посмотрела на него.
– Э-э… Ты чего? А ну-ка, поднимайся!
Руданский непонимающе посмотрел на женщину и стал бормотать какие-то бессвязные слова. Явно он не дурил, и Алла, вдруг поняв критичность ситуации, подскочила к нему и стала тащить за руку. Но Кирилл лишь ерзал по гравию и на ноги вставать не собирался.
– Кирюша! – Алла чуть не заплакала. – Тебе плохо?
Руданский глупо улыбнулся и лишь махнул рукой. Тогда Алла рывком стащила с себя рюкзак, также старательно освободила от рюкзака журналиста, а затем, решительно ухватив его за руки, поволокла подальше от куба. Вскоре ее отчаянные усилия возымели успех, и, спустя несколько минут, они были вне зоны действия пульсирующей дымки.
– Где я?
Кирилл открыл глаза и увидел, что сидит на земле, опираясь на выступ стены храма Геи.
– Как ты? – Алла мокрым носовым платком обтирала бледное лицо Руданского.
– Ничего… А почему я здесь сижу?
– Ты что, ничего не помнишь?
– Я? А что я должен помнить?!
– Тебе стало плохо. Кирилл, ты меня сейчас слышишь?
Руданский потер ладонями мокрое лицо:
– Я потерял сознание, да?
– Нет… Но ты вел себя как пьяный. И я тебя выволокла.
– Ты меня…
– Да, а затем вернулась за нашими рюкзаками.
– А долго я здесь сижу, то есть лежу?
– Минут пять, не больше.
– Странно, что я ничего не помню. Алла, дай-ка мне водички. А то во рту пересохло.
Алла налила в пластмассовый стакан родниковой воды, и Кирилл залпом ее выпил.
– Хорошо! Ну-ка попробую встать.
Держась за стену храма, он поднялся и глубоко вздохнул: «Ух!». Алла хотела его поддержать, но Руданский, чувствуя силу, попросил:
– Не надо. Кажется, все в порядке. Но что со мной случилось?
Алла прищурилась, как бы соображая, а затем, решившись на какой-то шаг, уверенно сказала:
– Есть у меня одно предположение.
– Какое?
– Пока говорить не буду. Постараюсь проверить на себе.
Она сбросила ветровку и сунула в руки Руданского.
– Держи.
– Что ты задумала? – не понял Кирилл.
– Я войду в дымку. Затем развернусь возле куба на 180 градусов и, повернувшись лицом к тебе, буду считать. Громко считать, слышишь?
– Слышу…, – кивнул головой Кирилл.
– Если стану сбиваться, немедленно беги ко мне и выводи из дымки.
– А если не будешь сбиваться?
– Значит, сама выйду. Понял?
– Почти. Постой, а зачем ты сняла ветровку?
– Ветровку? Смотри, не выпускай ее из рук, все время держи. Это почти приказ.
Алла решительно вошла в дымку и, развернувшись возле куба, стала громко считать: «Один, два, три…»
Кирилл смотрел ей в глаза и внимательно следил за каждым ее движением. После двенадцати Алла неожиданно произнесла: «Сорок три». Кирилл улыбнулся, мол, шутит, но тут же спохватился и сделал шаг навстречу дымке. Алла замолчала, и Руданский ринулся ей навстречу. Крепко схватив за руку, потянул на себя. Алла на ватных ногах, теряя сознание, двинулась следом и уже на «свежем воздухе» повалилась на гравий. Руданский еле-еле успел ее подхватить и аккуратно уложил на землю. Сбегал за водой и плеснул ей на лицо.
Алла открыла глаза и спросила:
– Сколько?
– Не понял…
– До скольки я досчитала?
– До двенадцати.
– И все?
– Да.
Через минуту, придя в себя, она попросила ветровку и тут же надела ее.
– Теперь я понимаю, в чем тут дело.
– Куб резонирует, – сказал Руданский.
– Ну, это само собой. Помоги-ка мне.
Кирилл подал руку, и Алла поднялась на ноги.
– Я снова к нему пойду.
– Зачем?
– Буду считать.
– Но ведь ты только что там была!
– Кирилл, теперь все будет по-другому. Главное, следи за мной.
Она смело шагнула в дымку и, дойдя до куба, развернулась: «Один, два, три…»
Кирилл смотрел на Аллу, а она продолжала считать, не останавливаясь. Преодолев первую сотню, засмеялась:
– Кирюша, это победа!
– Как ты себя чувствуешь?
– Отлично!
– Тебе помощь нужна?
– Нет, я сейчас выйду.
Она направилась к Руданскому и крепко обняла его.
– Кирюша, все будет хорошо!
Затем вытащила из кармашка футляр, в котором хранился золотой стержень, и покрутила им перед носом журналиста:
– Вот это защита от резонанса, который производит куб. Без нее человек теряет сознание и наверняка умирает, а золотой стержень вырабатывает свою энергию, которая… Короче, похоже на то, что ты как в скафандре находишься. Понял?
– Кажется.
Руданский взял в руки футляр.
– Теперь я попробую.
Он кашлянул и шагнул в дымку, оставив Аллу возле высокой стены храма Геи.
12.01.2006
