Книга Охотники ночного города - Роман Афанасьев

Кобылин подпрыгнул, задел рукой бутылку, но тут же подхватил, раньше, чем она успела завалиться набок. Живот Кобылина все надрывался. «Прекрасное далеко не будь ко мне жестоко», — пел он, а ошалевший Алексей пытался утвердить бутылку на полу. Наконец, положив ее набок, он в ужасе уставился на собственный живот. Мелодия все играла и, казалось, даже пыталась выйти наружу, сотрясая тело хозяина. Спохватившись, Кобылин захлопал ладонями по телу. От старой куртки остались одни лохмотья, — она была продырявлена, изрезана, разодрана. Не столько куртка, сколько лохмотья, скрепленные редкими целыми кусками. Но все же она еще согревала, и в ней оставались карманы…

Засунув руку в карман по самый локоть, Кобылин обнаружил в подкладке огромную дыру. Запустив в нее пятерню, Алексей зашарил пальцами по скользкой ткани, согнулся пополам и постепенно добрался до живота. Пальцы наткнулись на дрожащую коробочку, сжали ее и выдернули из остатков куртки.

Увидев в своей руке черную коробочку знакомого телефона, Кобылин мелко затрясся. Телефон все звонил, но Алексей никак не мог сообразить, что делать дальше. Он точно помнил, что разбил его. Швырнул в стену так, что осколки брызнули во все стороны. Но черный телефон снова здесь и наигрывает незнакомую мелодию, такую, какой никогда не было у Кобылина.

На лбу Алексея выступил холодный пот. Похмелье разом прошло, жажда отступила, а голова перестала болеть. Дрожащим пальцем Кобылин откинул крышечку и поднес телефон к уху.

— Да? — хрипло сказал он.

— Олег? Это вы? Вы сказали звонить только в крайнем случае, и сейчас как раз настал такой случай…

— Вы ошиблись, — глухо ответил Кобылин. — Это не Олег.

Он захлопнул крышечку, и телефон замолчал. Кобылин сидел на полу, разглядывая мобильник. Дрожь в руках прошла, мир стал удивительно четким и ясным, таким, каким он не был уже давно. Это был телефон Олега. Алексей понял, что разбил свой мобильник, но в его кармане лежал и второй, тот, что Вещий сунул ему в руки, прежде чем…

Кобылин покосился на Васю. Тот шумно захрапел, вздрогнул всем телом, но так и не проснулся. Алексей перевел взгляд на экран мобильника. Он был живым. Светился, обещая сделать звонок кому угодно. Кобылин ткнул пальцем в кнопку, и телефон услужливо распахнул перед ним список адресной книги. Алексей листал его, вглядываясь в буквы и цифры. Он вздрагивал всякий раз, когда натыкался на знакомое имя, но никак не мог остановиться. Добрался до самого конца и начал сначала. Потом на одном из имен задержался.

Телефон дрогнул в руках и вновь запел, заглушая храп Василия. Кобылин затаил дыхание и приложил аппарат к уху.

— Да?

— Олег, пожалуйста! Помогите! Вы сказали, что можете это сделать! Я умоляю, спасите меня! Они идут по пятам…

Кобылин попытался представить того человека, кому принадлежал этот голос. Получился — сухонький старичок. Возможно, профессор. А возможно — вахтер.

— Кто идет? — спросил он.

— Я не знаю, — прорыдали в трубке. — Я вижу только тени! Они становятся все ближе, когда наступает ночь. Мне удалось выйти из дома, но я думаю, они меня найдут. Пожалуйста, умоляю, помогите, вы же охотник!

Кобылин облизнул пересохшие губы. Охотник. Знакомое слово. Ответ пришел сам, всплыл из глубины памяти сам по себе, и Алексей с удивлением услышал собственный голос:

— Вы знаете Европейский торговый центр? Будьте там через час, у второго подъезда. Вас заберет машина. Белые «Жигули»-«шестерка». Ясно?

— Да! Спасибо, спасибо, я уже иду…

Кобылин резко сложил телефон, оборвав звонок, и уставился на свою руку так, словно увидел ее в первый раз. Грязную, исцарапанную, с обломанными ногтями. Он смотрел на нее минут пять, не меньше. Потом медленно сунул телефон в карман, опустился на колени и пополз в дальний угол подвала, самый сухой, где не было ничего, кроме голого бетона. Запустив руку под трубу, Кобылин нашарил комок сухих тряпок и вытащил его наружу. Осторожно взяв его двумя пальцами, отнес обратно к своему ложу. Сел. Аккуратно развернул тряпье.

Дробовик Фродо угрожающе сверкал полированной сталью. Затаив дыхание, Кобылин взял его в руки, бережно и осторожно, словно малого ребенка. Проверил заряды — все три на месте. Сжал ребристую рукоять до боли, до рези в пальцах и с облегчением почувствовал, как память возвращается к нему. Робко, неохотно, словно пытаясь понять, не прогонят ли и на этот раз?

Сжав зубы, Алексей вытащил из кармана телефон, открыл адресную книгу и выбрал то имя, на которое недавно смотрел. Вслушиваясь в длинные гудки, Кобылин все крепче сжимал дробовик. Он знал — ему ответят. Не могут не ответить. Но когда ответили, он все же вздрогнул.

— Олег? — раздался сдавленный шепот из трубки. — Ты откуда?

— Здравствуй, Гриша, — спокойно сказал Алексей. — Это Кобылин.

В трубке перестали дышать.

— Гриша, ты вернулся? — спросил Кобылин.

— Леха, это ты? — раздалось из трубки. — Кобылин? Ты как…

— Позже, — оборвал его Алексей. — Ты здесь?

— Вернулся два дня назад, — шумно сопя, отозвался Борода. — А тут уже никого…

— Как нога?

— Уже лучше, — растерянно отозвался Борода.

— Машина на ходу?

— Вроде на ходу, — медленно произнес Григорий. — Я ее забрал. А что?

— Труба зовет, — сказал Кобылин. — Будь через час у Европейского торгового центра, у второго подъезда. Заберешь там человека, он подойдет к машине.

Борода хмыкнул в трубу. Собрался что-то сказать, но передумал, тяжело вздохнул и медленно произнес:

— А потом?

— Потом я позвоню, — сказал Алексей.

Григорий шумно засопел, заскреб телефоном по своей бороде, так, что из динамиков посыпался шорох.

— Значит, теперь ты? — спросил он.

— Я, — согласился Кобылин. — И еще ты.

— Понятно, — протянул Борода. — Если не мы, то кто… Значит, через час?

— Верно.

— До связи, охотник, — выдохнул Борода и засмеялся, — боженьки, как же я рад тебя слышать, Леха!

— И я тебя, — отозвался Кобылин. — Только не вздумай лезть целоваться при встрече. У тебя борода колется.

— Дурак ты, Кобылин, — засмеялся Гриша. — Удачи, охотник!

— Удачи.

Сунув телефон в карман, Алексей взглянул на дробовик, что все еще сжимал в руке. Потом перевел взгляд на початую бутылку, что так и лежала на полу. Взял ее. Поднялся на ноги, медленно выпрямился. Отвинтив жестяную крышечку, наклонил бутылку, собираясь вылить все на пол, но спохватился и замер. Потом, медленно завинтив пробку, осторожно подошел к спящему Василию и поставил бутылку прямо перед ним — так, чтобы сразу увидел, когда проснется. Выпрямившись, Кобылин последний раз окинул взглядом грязный подвал, отвернулся и подошел к двери.