Книга Мой пылкий рыцарь - Ханна Хауэлл

— Я думаю, вам лучше следить за людьми, что появились у нас сзади, милорд, — посоветовала она.

Гейбл оглянулся, и в тот же миг раздался оглушительный боевой клич. Мужчины стремительно бросились вперед.

— Во имя Пресвятой девы! Кто они?

— Разбойники, изгнанные из своих кланов и домов. Люди, по которым давно плачет виселица. Они из печально знаменитого рода Грэмов. Тебе лучше поторопиться. Они приближаются.

В мгновение ока Гейбл, оценив силы своего отряда, принял решение. Не готовые к внезапному нападению, да к тому же обремененные двумя ранеными и девушкой, они мало что могли сделать. Бросив отрывистые приказания своим людям, Гейбл пришпорил коня. Пока все делали вид, что обращаются в бегство, двое рыцарей, несшие на носилках Джастиса и Рональда, поспешно скрылись под спасительной сенью густых деревьев. Еще трое воинов остались с ними для охраны.

Погоняя коня и чувствуя, что разбойники преследуют его на своих быстрых лошадях, Гейбл вполголоса выругался. Ему претило удирать как какому-нибудь трусу, но надо было во что бы то ни стало увести нападавших подальше от раненых. Он пожалел, что не оставил с ними Эйнсли. Еще большее сожаление вызывало то, что он позволил себе расслабиться и забыл об опасности. Когда путешествуешь по такой необузданной стране, надо быть начеку, а не любоваться прекрасной погодой и красивой девушкой, что прижимается к твоей спине.

— Если мы возьмем немного левее, то скоро доберемся до небольшого холма! Там нам легче будет обороняться! — прокричала Эйнсли сквозь гулкий топот копыт.

Гейбл не раздумывая последовал ее совету и сам удивился почему. Им управляла интуиция, но насколько можно на нее полагаться в данной ситуации? Откуда молодой девушке из благородного семейства знать, какая позиция лучше всего подходит для обороны? И все же через минуту Гейбл понял, что интуиция не обманула его. Ему даже не понадобилось объяснять своим людям, куда ехать, — они сами стремительно направлялись к холму, указанному Эйнсли, как к естественной крепости.

Девушка негромко вскрикнула, почувствовав, что ее выпихнули из седла, как только конь очутился на вершине холма. Ей стоило большого труда удержаться на ногах. Не дожидаясь, пока Эйнсли придет в себя, Гейбл подтолкнул ее к лошадям, а сам вместе с отрядом приготовился к схватке.

Спрятавшись за спинами беспокойно ржавших лошадей, Эйнсли увидела, как шотландцы подъехали к подножию холма и резко остановились. Она горячо молилась о том, чтобы они не предпринимали столь безрассудную атаку, но сомневалась, что ее молитва будет услышана. Этим людям терять нечего. Они наверняка попытаются напасть на отряд. Эйнсли не хотелось, чтобы кто-то из людей Гейбла пострадал. «А разве это не предательство по отношению к собственной семье?» — мелькнула у нее мысль. Но девушка тут же уверила себя, что нет. В желании, чтобы никто не был ранен или убит, нет ничего дурного, а кроме того, в эту минуту лишь норманны могут защитить ее от злодеев, что толпятся у подножия холма.

— Вы, кажется, сказали, миледи, что знаете этих людей? — осведомился Гейбл, ожидавший, когда начнется неминуемая атака.

— Лишь по преступлениям, которые они совершили, — ответила девушка. — Это убийцы, воры, насильники и предатели. Многие были изгнаны из своих кланов.

— Значит, с этими людьми вряд ли можно договориться.

— Им можно пожелать только одного — поскорее отправиться в ад. Но должна признаться, что сужу о них только по тому, что слышала от других.

— А почему же я ничего о них не слышал?

— Они лишь недавно начали сеять страх и смерть на нашей земле. К сожалению, еще не нашелся смельчак, который разом бы покончил с этим отребьем. Ты думаешь, они нападут на нас?

— Уверен. Но хотя они и превосходят числом, наша позиция лучше. Им не удастся нас одолеть.

Это, конечно, было хвастовство, но, по мнению Эйнсли, вполне оправданное. И сам Гейбл, и его люди — умелые воины. Пока две противостоящие друг другу силы, не предпринимая никаких действий, обменивались взглядами — напряженными, горящими, полными ненависти, — девушка огляделась вокруг в поисках оружия. Вполне возможно, что норманнам удастся отразить атаку, но велика вероятность и того, что бандиты сумеют взобраться на вершину холма. Эйнсли вовсе не улыбалось оказаться безоружной и беззащитной перед лицом врага, когда это случится. Возбужденные крики дали понять девушке, что времени у нее осталось не так много. Она прекрасно знала, что этот воинственный клич означает сигнал к атаке.

Наконец Эйнсли удалось обнаружить свое оружие в притороченной к седлу сумке, и девушка вздохнула с облегчением. Бандиты между тем громко стучали мечами по щитам, разогревая себе кровь этими звуками. Достав из сумки лук и стрелы, Эйнсли от души пожалела неразумных мужчин, которые свысока относятся к этому средству боя, считая лишь мечи достойным оружием, своего рода символом мужской чести и доблести. В отряде Гейбла, например, всего двое лучников, да и тех он оставил для защиты раненых. Приготовив кинжалы и вытащив из ножен меч, Эйнсли осторожно выглянула из-за спин лошадей. Они по-прежнему скрывали ее от неприятеля, но позволяли видеть все, что происходит вокруг.

Только бы атака началась до того, как Гейбл или кто-нибудь из его людей заметит, что она вооружена! Иначе они наверняка все отберут…

Хотя внутренне Эйнсли уже давно была готова к нападению разбойников, от их боевого клича мурашки забегали у нее по спине. Нападавшие пытались с наскока овладеть холмом, но пока им это не удавалось. Эйнсли выпрямилась, сжимая в руках меч. Страшила встал рядом с ней. Он весь дрожал от напряжения и время от времени угрожающе рычал, готовый защитить свою хозяйку. Раздались первые удары мечей, и тут же послышались стоны раненых, от которых у Эйнсли защемило сердце.

Как она и предполагала, нападавшим вскоре удалось взобраться на холм. Превосходя норманнов численностью, они не сомневались в своей победе, но вскоре выяснилось, что это было ошибкой. Мало кто из них имел мужество противостоять хорошо вооруженным рыцарям, закаленным в боях. Сейчас весьма кстати пришлись бы стрелы и лук, но, похоже, на данный момент лишь у одной Эйнсли имелось это оружие. Но, если она пустит его в ход, Гейбл сразу поймет, что она снова вооружилась, пусть даже для защиты от общего врага. Значит, стоит ей воспользоваться луком, как она в ту же минуту его лишится. А ведь несколько метко посланных стрел живо рассеяли бы толпу, карабкающуюся на холм! Вместо этого мужчины предпочли драться лицом к лицу, орудуя мечами. «Ох уж эти мужчины! — презрительно подумала Эйнсли. — Порой они ведут себя так глупо…» Мужчины считают, что в бою главное — честь, отвага и победа. Она же уверена, что главное — остаться в живых.

Эйнсли постоянно была начеку, стараясь следить за всем, что происходит вокруг, но ее взор нет-нет да и падал на Гейбла. Девушка дрожала от страха за его жизнь и одновременно не могла не восхищаться тем, с какой отвагой он сражается с врагами. То, что эти чувства вызывал человек, взявший ее в плен с целью выкупа, и изумляло, и злило Эйнсли.