Книга У нас всегда будет Париж - Рэй Брэдбери

Он остановился и прямо на улице начал вертеться как заведенный вокруг своей оси.

До него снова донесся голос.

– Это маменька Перкинс, – прошептал он.

И прислушался.

– Точно, ее голос, – сказал он. – Голос женщины, которая вчера заявилась к нам домой. Сомнений нет.

И все же прошлой ночью гостиная была пуста…

А как насчет радио, которое тихо работало в комнате, и едва различимого голоса, звучащего как будто издалека и повторяющего снова и снова: «О боже. Вот это да! Ну и ну!»?

Он забежал в аптеку и опустил пять центов в телефон-автомат.

Три гудка. Короткое ожидание. Щелчок.

– Алло, Энни? – бодро спросил он.

– Нет, это маменька, – ответил голос.

– Ох, – выдохнул он и бросил трубку.

В тот день он гнал от себя эти мысли. Вся ситуация была невероятна, слишком затянута и просто ужасна. По дороге домой он купил Энни букет свежих роз. Держа его в правой руке, он открыл ключом дверь в квартиру. К тому времени он уже почти забыл о маменьке.

Цветы выпали у него из рук; он даже не нагнулся, чтобы их поднять. Пристально уставившись на маменьку, он наблюдал, как она, сидя на том самом стуле, который не раскачивался, качалась из стороны в сторону.

Ее приторный голос весело окликнул:

– Вечер добрый, Джо, сынок! Какой же ты внимательный, розы принес.

Не говоря ни слова, он набрал телефонный номер.

– Алло, Эд? Слушай, Эд, ты сегодня вечером свободен?

Ответ был отрицательным.

– Может, хотя бы завтра вечером заглянешь? Мне нужна твоя помощь, Эд.

На этот раз ответ был утвердительным.

В восемь часов они закончили ужинать, и маменька принялась убирать со стола.

– Завтра на десерт у нас будет пирог из скрещенной тыквы, – говорила она.

В дверь позвонили, и, открыв, Джо Тиллер буквально с порога втащил в гостиную Эда Лейбера.

– Полегче, Джо, – сказал Эд, потирая руку.

– Эд, – начал Джо, усаживая его и протягивая стаканчик шерри. – Мою жену ты знаешь, а это маменька Перкинс.

Эд засмеялся.

– Рад познакомиться! Я уже давно слушаю вашу передачу.

– Здесь нет ничего смешного, Эд, – возмутился Джо. – Прекрати.

– Не сочтите за дерзость, миссис Перкинс, – стал оправдываться Эд, – но дело в том, что ваше имя так похоже на имя этой вымышленной героини…

– Эд, – перебил Джо, – это на самом деле маменька Перкинс.

– Она самая, – приветливо добавила маменька, продолжая лущить горох.

– Вы меня разыгрываете, – удивился Эд, оглядываясь вокруг.

– Вовсе нет, – ответила маменька.

– Она собирается у нас погостить, и с ней никакого сладу. Эд, ты ведь психолог, посоветуй, как мне быть. Поговори с Энни, прошу тебя. Это ее затея.

Эд откашлялся.

– Ситуация зашла уже достаточно далеко.

Он подошел к маменьке и коснулся ее руки.

– Настоящая, это не галлюцинация.

Он дотронулся до Энни.

– Энни тоже настоящая.

Вслед за тем он потянулся к Джо.

– И ты настоящий. Мы все настоящие. Как дела на работе, Джо?

– Не переводи разговор. Я серьезно. Она у нас поселилась, а я хочу, чтобы ее здесь не было.

– Ну, я думаю, с такой проблемой надо обращаться в службу охраны общественного порядка или к шерифу, но никак не к психологу.

– Эд, послушай меня. Послушай, Эд. Я знаю, что все это кажется невероятным, но честное слово, она та самая маменька Перкинс.

– Ну-ка дыхни, Джо.

– А я хочу, чтобы она осталась здесь, со мной, – вмешалась Энни. – Иногда мне бывает одиноко. Я сижу дома, занимаюсь хозяйством, и мне нужна компания. Я не допущу, чтобы ее выгнали. Она у меня в гостях.

Эд хлопнул себя по ноге и выдохнул.

– Ну вот что, Джо. Похоже, тебе нужен адвокат по бракоразводным делам, а не психолог.

Джо выругался.

– Не могу же я сбежать и оставить ее в когтях этой старой ведьмы! Ты что, не понимаешь? Я слишком сильно ее люблю. Кто знает, что с ней может случиться, если бросить ее здесь на год одну, без связи с внешним миром!

– Тише, Джо. Не кричи. Хватит, успокойся.

Психолог обратился к старушке:

– А вы что скажете? Вы действительно маменька Перкинс?

– Да. Из радиопередачи.

Психолог поник духом. В ее ответе были какая-то прямолинейность и искренность. Он начал взглядом искать дверь, нервно подергивая руками.

– А пришла я потому, что Энни нуждается в моей помощи, – продолжила маменька. – Пожалуй, я знаю эту малышку лучше, да и она знает меня лучше, чем собственного мужа.

Психолог что-то понял.

– Ага. Подождите минутку. Джо, давай-ка выйдем.

Они вышли в коридор и шепотом продолжили разговор.

– Джо, мне неприятно тебе об этом говорить, но с ними что-то не так. Кто эта старушка? Твоя теща?

– Говорю же, это ма…

– Черт возьми! Может, хватит? Я тебе не враг, Джо. Их сейчас нет рядом. Да, мы все вместе пошутили, но со мной сейчас шутить не нужно! – Он пришел в раздражение.

Джо выдохнул:

– Ладно, думай, как знаешь. Но ты же видишь, что у меня неприятности?

– Вижу. Что происходит? Они обе слишком долго слушали радио? Если так, тогда это объясняет, почему они в один голос твердят одно и то же.

Джо собирался пуститься в объяснения, но передумал. Эд, чего доброго, решит, что он тоже свихнулся.

– Я могу на тебя рассчитывать? Что тут можно сделать?

– Предоставь это мне. Я попробую им доказать, что эта ситуация не поддается простой логике. Пошли.

Они вернулись в комнату и налили себе еще шерри. Почувствовав себя снова в своей стихии, Эд посмотрел на обеих женщин и произнес:

– Энни, эта дама никак не может быть маменькой Перкинс.

– Неправда! Это она и есть! – разозлилась Энни.

– Нет, это не она, потому что, будь она маменькой Перкинс, я не мог бы ее видеть. Ты одна ее видишь, понятно?

– Нет, не понятно.

– Если бы это была маменька Перкинс, я смог бы сделать так, чтобы она исчезла, просто убедив тебя в том, насколько нелогично считать ее настоящей. Я бы растолковал тебе, что она не более чем персонаж радиопередачи, выдуманный кем-то…

– Вот что, милок, – прервала его маменька. – Жизнь – это жизнь. И человек, и персонаж хороши по-своему. Может, я и была рождена чьим-то воображением, но все-таки я появилась на свет и с каждым прожитым годом становлюсь более настоящей. И ты сам, и ты, и вот ты каждый раз, слушая меня, делаете мое существование реальным. Умри я завтра – вся страна рыдать будет, разве не так?