Книга Тринадцать пуль - Дэвид Веллингтон

— Она не «это»! Ее зовут, — возмутился Хазлитт, замолчал на мгновение и пробормотал сдавленным от боли голосом: — Малверн. Жюстина Малверн. И когда-то она была человеком. Может, это и было сотни лет тому назад, но, пожалуйста, проявляйте уважение.

Кэкстон разочарованно покачала головой.

— Не понимаю. Вас чуть не убили, когда вы пытались уничтожить ее. А теперь вы ее тут защищаете, даже кровью кормите?

— Это было не мое решение.

Аркли похлопал по карману своей куртки, словно это могло что-то объяснить. Но она не поняла. Он глубоко вздохнул и снова уставился на вампиршу, пустившись в разъяснения.

— Когда ее нашли на дне Аллегейни, по-прежнему в гробу, мы не знали, что нам делать. Я все еще находился в госпитале, впрочем, никто меня особо не спрашивал Мои боссы вернули ее тело в Смитсоновский институт. Те сказали, что с удовольствием получили бы ее останки, но пока она все еще жива, они ее не возьмут.

Они попросили нас подвергнуть Малверн эвтаназии, чтобы можно было выставить ее на обозрение. Но потом кто-то совершил ошибку, обратившись к юристу с вопросом, как поступить. И поскольку мы знаем, что она еще ни разу не убивала американских граждан — она почила еще до американской революции,[7]— Министерство юстиции решило, что у нас нет права казнить ее. Забавно, не так ли? Лэрс ходил, двигался, подавал признаки интеллекта, но никто даже не заикнулся, когда я пришил его. Малверн же наполовину сгнила в своем гробу, но, если я воткну ей в сердце кол, все с готовностью назовут это убийством. Ну, вот так все и вышло. У нее, по понятным причинам, нет ни семьи, ни друзей, так что ее объявили лицом, находящимся под защитой суда. Формально я ответственен за ее благополучие. Я должен одевать ее, предоставлять ей кров и кормить ее. Никто не знает, умрет ли она, если прекратить подачу крови, но без приказа федерального суда нам нельзя прекратить кормежку.

— Она уже с лихвой отработала свое содержание, — заметил Хазлитт.

Он снял сифон, который выкачивал кровь из его руки.

— Я семь лет изучаю ее, и каждый день и ночь приносят новые открытия.

— Правда? И что же вы выяснили? — поинтересовалась Кэкстон.

Вампирша подняла голову. Ее нос вздернулся и противно сморщился. Она почуяла запах крови.

— Мы выяснили, что лучше всего ей подходит синий свет. Мы выяснили, сколько крови ей требуется, чтобы поддерживать активность конечностей. Мы выяснили, какой уровень влажности ей нравится и какой диапазон температур влияет на нее.

Кэкстон покачала головой.

— Все это только поддерживает в ней жизнь. Нам-то с этого какой прок?

И тут Аркли впервые взглянул на нее с искрой одобрения в глазах.

— Мы здесь собираемся найти лекарство. — Хазлитт обошел кучу оборудования, его лицо было сурово. — Здесь, в этой комнате. Я вылечу ее. И тогда мы получим вакцину, которая принесет пользу всему обществу.

— Нам не потребуется вакцина, если все вампиры вымрут, — возразил Аркли.

Эти двое на одно короткое, полное неприкрытой ненависти мгновение обменялись горящими взглядами.

— Прошу прощения, но мне действительно нужно покормить ее.

Хазлитт встал на колени возле прикованной к креслу вампирши и поднял мензурку, показывая ей унцию черной крови на дне.

— Господи, и давно вы изучаете ее? — изумилась Кэкстон. — Вы сказали, что занимаетесь этим семь лет. Но она, должно быть, сидит тут уже лет двадцать. Кто работал до вас?

— Доктор Джералд Армонк.

— Покойный доктор Армонк, — добавил Аркли.

Хазлитт пожал плечами.

— Это был несчастный случай. Доктор Армонк и Жюстина были в особенных отношениях. Он привык кормить ее напрямую, надрезая подушечку большого пальца и позволяя ей слизывать кровь. А в девяностые, знаете ли, она была в ужасной депрессии и даже несколько раз попыталась повредить себе. Наверное, это была не самая мудрая идея кормить ее таким образом, но вроде бы это неописуемо бодрило ее.

— У Армонка была докторская степень. Он был выпускником Гарварда. Можете поверить? — вздохнул Аркли.

— В первые дни, когда я начал тут работать, она сияла жизнью и была в самом деле прекрасна, — сказал Хазлитт. — А потом она стала увядать, словно засыхающая роза. Того небольшого количества крови, которое я давал ей, было совершенно недостаточно.

Он поднял мензурку, чтобы приложить к ее зубастой пасти. Аркли выхватил ее у него из рук, расплескав темную жидкость.

— А может, и чересчур много, — сказал он.

Вампирша подняла трясущуюся руку. Единственный глаз полыхал яростью.

Долгую минуту никто не произносил ни слова. Хазлитт открыл рот только затем, чтобы быстро его захлопнуть. Кэкстон сообразила, что, наверное, он до ужаса боится Аркли. Он поприветствовал его, когда тот вошел, и даже разговаривал с ним с некоторой фамильярностью. Но сколько раз за последние годы Аркли входил в эту комнату, прикинула Кэкстон. Сколько раз он выхватывал мензурку?

Впрочем, нет. Это была привычная сцена для всех, кроме нее. Хотя, поняла она, сравнивая позы этих двух мужчин, никогда прежде, до сегодняшней ночи, Аркли не прерывал ритуала.

Аркли нарушил тишину. Обеими руками сжав мензурку, он посмотрел прямо в глаза вампирше.

— Мы получили донесения об активности немертвых, — тихо произнес он. — Безликих. Эта женщина видела тогда одного из них. Сегодня утром я закопал его руку. Есть только один путь сделать немертвого, и он требует молодого, сильного вампира. Нового вампира. Неужели вы были плохой девочкой, мисс Малверн? Вы сделали какую-нибудь глупость?

Голова вампирши на тоненькой шеи перекатилась налево, а затем направо.

— Я слишком долго верил вам, — сказал Аркли. — Кто еще мог создать вампира, кроме вас? Назовите мне имя. Назовите последний известный вам адрес, и я оставлю вас в покое. Нет, более того: скажите мне, как вы это сделали. Говорите, как вы породили чудовище.

Вампирша не ответила вовсе, лишь опустила единственный глаз долу, пока он не сфокусировался на мензурке с кровью.

— Не будьте ублюдком, — прошипел Хазлитт. — По крайней мере, не таким, как обычно. Вы знаете, как ей нужна эта кровь. И посмотрите-ка. Она уже почти свернулась.

— Ладно. — Аркли поднял мензурку и поставил в протянутую руку вампирши.

Она сжала ее мертвой хваткой, от которой костяшки пальцев побелели еще сильнее.

— Наслаждайся, пока можешь.

— Да что с вами такое? — Хазлитт едва не кричал.

Аркли выпрямился и снова похлопал себя по карману куртки. Карман издал еле слышное шуршание — в нем лежал листок бумаги.

— Я сказал, мы не можем отрезать ее от подачи крови, пока у нас нет решения суда. Что ж, новая активность вампиров проливает некоторый свет на очень важные обстоятельства прошлого.