Книга Третье чудо - Меллори Кейн

– В безопасности?! О чем ты?

– Ты забыла, что кто-то пытался меня убить? Или поезжайте с мамой куда-нибудь. Туда, где вас никто не найдет. Может, в Вашингтон, поживете у Зака, пока я не разберусь с этим делом. – Ему понравилась эта мысль. Его друг, сотрудник Агентства национальной безопасности, сообразит, как их защитить.

Но Сэнди сразу разозлилась, и он понял, что снова допустил промах.

– Ты сошел с ума, если думаешь, что я куда-то уеду и оставлю тебя на Бодро!

– А что? До сих пор он отлично справлялся.

– Что?! Ты только посмотри на себя. Ты же едва ходишь. Ты потерял фунтов пятнадцать, если не больше. И где же его успехи?

– А вот они! – Он хлопнул себя по груди. – Если бы не он, я бы давно уже умер.

Она с недоверием распахнула глаза.

– Прошу тебя, Трис! Он же ненормальный, да еще каджун. Это само по себе опасное сочетание. Что он сделал? Дал тебе какое-то зелье, потом прикоснулся к твоему лбу и сказал: «Встань и иди. Не бойся», – да? – с горечью передразнила она Бодро.

Насчет зелья она угадала, только вот Бодро сказал ему иначе: «Заставь себя встать и иди плавать. Иначе твоя нога высохнет, и ты до конца своих дней будешь инвалидом».

– Он спас меня. – Тристан рубанул рукой по воздуху. – Впрочем, теперь ты не веришь ни одному моему слову, ведь так?

– Да, не верю. Ты мне солгал, значит, ты закоренелый лгун. И потом, если за тобой не ухаживать, не давать нужные лекарства и не промывать и бинтовать эти раны, как положено, ты можешь умереть… от сепсиса или какой-нибудь инфекции. – Она с трудом удерживала слезы. – Почему бы именно тебе не поехать в Вашингтон? Почему ты не расскажешь обо всем Заку, чтобы он смог тебя защитить?

Тристан удрученно покачал головой.

– Разве ты не слышала, что я сказал? Опасность грозит не мне одному. Мне еще раз повторить это, чтобы ты поняла?

– О, я поняла! – вскричала она.

– Сэнди…

Она остановила его жестом.

– Хорошо. Тогда поедем вместе, машину поведу я.

– Не получится. В таком случае они схватят Бодро.

– Так возьмем его с собой.

– Правильно. Возьмем Бодро. А ты не подумала, что теперь они уже знают, кто такой Зак? Послушай, нам с Бодро нужно кое-что сделать.

– Ну конечно, у тебя на все найдется ответ! На все!

Он смотрел на нее, не зная, что сказать. Она так злилась, а он так растерялся, что готов был ударить ее. Но при этом глаза Сэнди сверкали, как сапфиры, щеки окрасились нежным румянцем, а руки бережно прикрывали живот. Ему казалось, у него сердце разорвется от любви к ней и к ребенку.

– Что ты на меня уставился! Подскажи что-нибудь. Должен же быть какой-то выход.

Тристан задумчиво смотрел на жену.

– Да, один выход есть.

– Так говори. Что ты имеешь в виду?

Он все еще молчал, но она уже догадалась.

– О нет! – Сэнди тряхнула головой. – Нет, нет и нет! Ты не станешь подсадной уткой. Тебя убьют.

– Сэн, этот вопрос не обсуждается. Это единственный способ остановить их.

– Я сказала, нет!

Но конец фразы Тристан не услышал. Он потонул в оглушительном взрыве.

Глава 5

Сэнди невольно вскрикнула. Через секунду она сообразила, что этот оглушительный треск был всего-навсего гром. Перед этим в небе сверкнула яркая вспышка молнии.

Ослепительное сияние погасло, и грохот перешел в ворчливое рычание. Внезапно в кухне стало так темно, что у Сэнди закружилась голова.

Она покачнулась и упала прямо на грудь Тристана, едва не сбив его с ног, но, к счастью, он уперся спиной в притолоку застекленных дверей. Она с трудом обрела равновесие и оттолкнулась от него, но он крепко обнял ее, и все сразу изменилось.

Он прильнул к ней всем телом, по которому она так тосковала. У нее радостно забилось сердце, когда она почувствовала его сильные руки, широкую теплую грудь и подбородок, до которого как раз доходила ее голова.

Она сомкнула руки у него за спиной, стараясь не замечать выпирающих ребер, прижалась головой к его груди и вдыхала любимый запах. Он судорожно вздохнул.

– Сэнди, я… – Он отпустил ее и уставился во двор. В это мгновение снова сверкнула молния. – Пригнись! – крикнул Тристан.

– А что? В чем дело?

– Нагни голову и беги в гостиную! Вырисовываясь на фоне озаряемого молнией неба темным силуэтом, он показал ей, куда бежать.

Она пригнулась и пробралась в гостиную.

– Трис, ты что-то увидел? – шепотом окликнула она.

– Тсс!

Сэнди ждала, одновременно возмущаясь его повелительным тоном и радуясь, что он здесь, рядом. Минут через пять он вошел в гостиную, потирая лоб.

– Ну, что там такое? – нетерпеливо спросила она.

– Ничего. Просто мне что-то почудилось из-за молнии.

– Лгун! Несчастный лгун! – Ухватившись за косяк двери, она встала. – Ты хочешь, чтобы я поверила, будто тебя напугали какие-то раскачивающиеся ветви?

Он отвернулся и снова всматривался во двор.

– Я сказал тебе только то, что видел. Мне показалось, что я увидел нечто странное и непонятное, но все исчезло.

– Тристан, прошу тебя, перестань морочить мне голову. Ты ведешь себя так странно… Я знаю, ты действительно видел что-то. Но раньше ты бы прямо сказал мне об этом, мы вдвоем подумали бы, как быть. Почему ты так изменился?

– Это не я изменился, а ситуация. Пойми, кто-то пытался меня убить. И тот же человек пытался незаконно провезти в Штаты оружие. И только я один могу установить его личность. Но, Сэнди, поверь, ничего не изменилось, я остался таким, каким был.

– Н – ничего не изменилось? – возмутилась она и горько рассмеялась. – Ты это серьезно? Тристан, тебе кажется, что ты не изменился, но изменилось все, все вокруг! Я говорила тебе о том, что было после твоего падения в воду? Мне сказали, что нашли в заливе часть твоего тела… оставшуюся после того, как тебя разорвали акулы.

Она вынуждена была смотреть ему в спину, потому что он не оборачивался.

– Мне пришлось выбирать гроб и просить преподобного Даффи отслужить по тебе заупокойную службу. Мне пришлось выбирать цветы, чтобы положить их на гроб, на твой гроб, Тристан!

Она перевела дух и продолжала:

– Ты хоть понимаешь, что я пережила? Понимаешь, что мы считали тебя погибшим? У меня не осталось будущего, каким я всегда его представляла! Не осталось никакой надежды, ничего, ничего!

Она чувствовала, что слишком разбушевалась, и поняла, что должна успокоиться ради ребенка, который непрестанно толкался у нее в утробе.