Книга Звездный удар - Уильям Майкл Гир

Ливан сломал ее. Почему надо жертвовать кадровыми офицерами, которые рискуют своей шкурой в этом змеином логове, в то время как кабинетные аналитики в Вашингтоне не удосуживаются всерьез отнестись к донесениям с места событий? Ее глаза непроизвольно сузились. Да, именно тогда все рухнуло. Теоретики думали о великом, им нужно было во что бы то ни стало найти подтверждение своим умозрительным гипотезам, и они не прислушались к ее тревожным сигналам. Конечно, мнение боевого офицера никогда не влияло на решения тех, кто делал политику, — а люди погибали. Дебильные вашингтонские бюрократы. В ЦРУ их полно.

— А потом я перевелась в израильские войска, — вздыхая, прошептала она и покачала головой. Прошлое опять попыталось ранить ее, в памяти всплыл туманный образ Ари. Усилием воли она заставила себя не думать о нем.

“Ф-16” взревели, и женщина зажала уши руками. Здание задрожало. Задребезжали стекла. Подобно зловещим черным стрелам, самолеты рванулись ввысь с немыслимой скоростью.

Должно быть, после смерти Ари она сошла с ума. Пытаясь справиться с отчаянием, какое-то время продолжала работать, выслеживая агентурные сети КГБ. В отличие от ЦРУ, МОССАД действовал наверняка.

Рива подошла к окну. За бесконечным бетоном зданий едва виднелись оголенные деревья. Ее рвению пришел конец в тот день, когда она увидела, как израильские солдаты расстреляли юную палестинку.

На самом пике своей профессиональной карьеры она попросила о переводе в АНБ.

А теперь что? Вернулось прошлое? В ее ночных кошмарах глаза Ари становились глазами той испуганной девушки, которая упала на пыльную уличную гальку. Ее щеки и спутанные густые волосы были перепачканы, кровью, тонкой струйкой стекавшей из угла рта.

— Такова жизнь, — прошептала Рива. Она увидела, как па посадочную полосу опустился “Ф-111”. Он так резко затормозил, что здание опять завибрировало.

Чего они от меня хотят? Почему я здесь? Женщина покачала головой, глаза ее были устремлены вдаль, поэтому она не сразу заметила большой реактивный лайнер, подруливший к зданию напротив окна. Вокруг него, как щенки вокруг матери, засуетились грузовики — подвозили топливо. Забегали люди — словно ожидалась инспекция.

— Рива Томпсон?

Она оглянулась, злясь на себя, что не услышала, как открылась дверь. Ее звал караульный полицейский, и она вышла. Он вывел ее на улицу, в прохладу. Прозрачный воздух Вирджинии был пропитан запахами бензина и масел. Позади оставались кубы по-военному уродливых зданий. Впереди вытянулась цепочка столбов с рогатинами, сквозь которые была протянута колючая проволока: она тоненько позвякивала от ветерка, дующего с побережья. Над головой плыла вереница свинцовых туч, таких же серых, как и сам этот день, как холодный грязный асфальт у нее под ногами.

— Вот ваш самолет, мадам, — полицейский указал на большой реактивный лайнер.

— Мой… — Рива запнулась.

— А я ваш шофер, — к ней направлялась женщина, одетая в летную форму. В руке у нее был шлем. — Барбара Дикс, — представилась она. — Вам нужно подняться, одеться, и мы отправимся.

—А вы не знаете, что все это значит?

Барбара Дикс отбросила назад пышную гриву волос цвета красного дерева. Подтянутой, стройной и невозмутимой женщине-летчику на вид было лет тридцать. В направленном на Риву взгляде карих глаз, слегка прищуренных, словно опаленных жгучим пламенем опасности, сквозила уверенная сила.

— Нет, не знаю. Но мне хотелось бы знать — как и вам.

ГЛАВА 3

Шейла Данбер получила огромное удовольствие от путешествия в салоне первого класса “Конкорда”. Она обернулась: улыбающиеся стюардессы по-прежнему стояли у входа в салон. Шейла глубоко вздохнула и стала спускаться по трапу, устеленному мягким ковровым покрытием. Куда подернись все люди? Почему нет представителей Британских авиалиний? В колючем холодном воздухе ощущались ароматы аэропорта. О дьявол, что все это значит?

Она вошла в зал ожидания — у входа ни души. Из международного аэропорта Кеннеди всех эвакуировали? Из-за нее? Ряды кресел пугающе пустовали. Ковровые дорожки хранили следы множества ног. Безлюдье, только просторный зал с огромными окнами, через которые можно было наблюдать за самолетами. В офисе Британских авиалиний у выхода — тоже пусто. Не было и табло, отмечающих время прилета и отправления.

Жуть.

До этого момента ее ничуть не тревожило то обстоятельство, что она оказалась единственной пассажиркой “Конкорда”. Шейла усиленно боролась с зевотой, когда они запихнули ее в самолет за полмира отсюда, в Хитроу. А теперь вот это? По спине ее пробежала дрожь.

Из боковой двери появился мужчина в строгом костюме. Она улыбнулась. В то же мгновение с обеих сторон от нее выросли двое сотрудников секретной службы.

— Добро пожаловать в Соединенные Штаты. Сюда, майор Данбер, -проговорил одетый в строгий костюм мужчина голосом, лишенным какой бы то ни было интонации, что отличало агентов службы безопасности.

— А что, таможни не будет? — Шейла тряхнула головой, и длинные белокурые пряди рассыпались по ее бледно-голубому пальто.

— Нет, мадам.

— Но я хотя бы могу привести себя в порядок?

— Да, мадам.

Агенты встали по обе стороны от входа в женскую комнату. Там она умылась, прополоскала рот, чтобы избавиться от запаха шампанского, и проверила, не застряли ли в зубах кусочки куриного мяса.

Потом осмотрела себя в зеркале. Рост — метр семьдесят пять, вес — шестьдесят килограммов. Не так плохо для двадцати девяти лет.

Подчеркивая красивые икры, она носила юбки до колен. Ее живот все еще был плоским, а тонкая талия удачно сочеталась с выпуклостями грудей, которые кому-то могли показаться слишком маленькими. Осмотр своей наружности Шейла закончила, встретившись с восхитительной голубизной собственных глаз, сиявших над решительным, чисто английским носом. Мужчина, возможно, мог бы сказать, что рот несколько широковат, но разве у нее было время для мужчин? Или у них для нее?

Удовлетворенная, она прыснула освежающим спрэем в рот и распахнула дверь, одарив твердокаменных агентов улыбкой, а потом зашагала за этими истуканами к лифту. Черный лимузин с затененными стеклами повез ее по летному полю. Машина остановилась, и Шейла оказалась возле трапа, по которому предстояло забраться в очередной самолет, холеный и зловещий, с опознавательными знаками американских военно-воздушных сил.

Ее окружал холодный утренний воздух, обжигавший дыхание. Где-то вдали ревел реактивный самолет. Огни казались слишком яркими, от них резало глаза. Руки замерзли от соприкосновения с поручнями трапа.

У входа в салон ее приветствовал офицер в летной форме. Он проводил Шейлу в крохотный тесный отсек возле кабины пилотов.

— А теперь куда? — грустно спросила она.