Книга Карусель - Белва Плейн

— Похоже, Греи делают много добра. Мой брат учился в медицинской школе в Нью-Йорке и рассказывал мне об исследованиях в области рака, финансируемых Греями…

— Так пусть же они для разнообразия распространят часть своей благотворительности и на меня! — взорвалась Аманда. — Чтобы я могла тоже заняться благотворительностью! Ты знаешь, что я делаю! В прошлый раз ты ездил в приют, когда я отвозила туда бедную малышку, которую подобрала на улице. Она весила девяносто фунтов, насквозь мокрая, размалеванная сак клоун, дерзкая, наглая и до смерти напуганная. Она только что приехала из какого-то захолустья, из «неблагополучной» семьи, как это называют. Просто ужас!..

— Да, я видел, — мрачно сказал Тодд. — Не старше моей племянницы. Трагедия.

— Вот именно. Люди, которым все это небезразлично, могут помочь таким девочкам, но для этого, естественно, нужны деньги. Всегда деньги! За время своей деятельности я это хорошо усвоила, Тодд. Для этого не нужно быть квалифицированным социальным работником. Их можно нанять, были бы деньги. В том доме, который я снимаю в центре города, сейчас живут семь девочек, за ними присматривают две женщины. Ты бы видел, как они переменились! Пять вернулись в школу, одна пошла работать, одна снова ушла на улицу.

— Очень неплохой результат, я бы сказал.

— До знакомства с тобой я возила двух из них отдохнуть, я тебе не говорила? Мы жили в палатках в Йосемитском парке, на высокогорных лугах. Они были как собаки, которых долго держали на привязи, а потом отпустили: бегали, высматривали, вынюхивали. Мне кажется, величие природы поразило их, просто у них не было слов, чтобы это высказать. По ночам я плакала. Поэтому мне так нужна земля, которую мы сегодня видели.

— Понимаю, Аманда. Но повторюсь, ты должна пойти на компромисс.

— Я не хочу идти на компромисс! Почему я должна? Черт возьми, деньги там есть! Ты бы видел эту усадьбу, этот «Боярышник». Прямо британские аристократы, мелкопоместное дворянство! Только у меня другой образ жизни.

— Создается впечатление, что ты и не хочешь жить по-другому.

— Нет, но почему у меня не должно быть средств, которыми я могла бы распоряжаться по собственному усмотрению? И если на то пошло, деньги мне нужны для более благородных целей.

— Тебе понадобятся миллионы, чтобы купить землю, построить, управлять. Миллионы!..

— Хорошо, пусть они выкупят мою долю. Я владею четвертью акций «Грейз фудс» — от апельсиновых рощ до картофельных чипсов.

— Ты обсуждала это с ними?

— В прошлом месяце, со своим кузеном. Моего брата не было, но это ничего не меняет. Они держатся вместе. Разумеется, ответ был отрицательный. Объяснения? У них нет наличных выкупить мою долю.

— Это естественно, — заметил Тодд. — Им нужно быть на четверть ликвидными, такого нет ни у кого.

— Это их проблемы. Пусть станут ликвидными. Иначе я продам свои акции тому, кто больше предложит. Я сказала об этом Йену, так с ним чуть удар не случился. Даже по телефону я почувствовала, как он покраснел.

— Я его не виню. В долю войдут какие-то чужаки, у которых в руках окажется четверть доходов с семейного дела, — от этого кто угодно покраснеет. — Тодд задумался. — Но я удивлен, что они не заключили специального соглашения, запрещающего подобные действия со стороны любого члена семьи.

— Ха! Они хотели его заключить, когда мое поколение пришло к управлению, но я не из тех, кого можно удержать. Они могли бы проголосовать против, их было больше, но не стали. Их заставил отступить старик. Я могу быть страшной, когда попирают мои права. Я не позволю подавить себя, Тодд, не позволю! — Ее негодование нарастало. — Между прочим, трое мужчин — кузены и Дэн — получают огромные зарплаты! А я, женщина, что получаю я?

— Равную с ними сумму дивидендов, — быстро вставил Тодд.

— Я хочу зарплату!

— Ты неразумна, Аманда.

Едва ли она его услышала, глядя на часы.

— Сейчас на восточном побережье семь часов. Я не откладывая позвоню брату. Можешь послушать наш разговор по параллельному аппарату.

— Нет, — отказался он. — Я пойду посижу у телевизора.

Когда трубку сняли, Аманда услышала сердитый детский крик и голос Дэна, сказавший: «Забери ее, Салли», и потом: «Алло?» Она представила комнату, которой никогда не видела. Возможно, из нее открывается вид на горы Адирондак — те дома стоят практически на этих горах, — которые в апреле еще едва подернуты зеленой дымкой.

Она сразу ринулась в бой:

— Догадываешься, зачем я звоню?

— Думаю, да.

— Ну так вот, сегодня я снова ездила смотреть тот участок. И я хочу его, Дэн. Правда. Он чудесен!

— Знаю. Я прочитал проспект, который ты прислала вместе с фотографиями.

— Кажется, я это от тебя уже слышала. Я оставила тебе в офисе два сообщения.

— Я знаю, что прошло около двух недель, но у меня были… кое-какие проблемы. Извини.

Ровный тон Дэна только распалил ее.

— Мой проект очень важен, Дэн. Я пытаюсь вернуть жизнь туда, где сейчас царит смерть. Йен не хочет этого понять. Надеюсь, что ты поймешь.

— Это прекрасная идея. Но, к сожалению, мешает цена, как это обычно бывает. Ни ты, ни мы не можем себе этого позволить.

— Вообще-то я могла бы, если бы вы как следует мне платили.

— Ты получаешь такие же дивиденды, как и мы, Аманда.

— А как насчет ваших славных зарплат?

— Мы очень много за них работаем.

— Потому что вы мужчины. — Она сразу же поняла, что это прозвучало сварливо, но уже не могла остановиться. — Ты не считаешь, что я, женщина, способна работать так же много и зарабатывать столько же, сколько и вы?

— Конечно, можешь. Приезжай и покажи нам.

— Я не хочу. У меня другие цели. Выкупите мою долю, и вы избавитесь от меня.

Дэн тяжело вздохнул, но по-прежнему терпеливо ответил:

— Никто не хочет от тебя избавляться. Но твои требования нереальны. Мы просто не можем позволить себе выкупить твою долю, вот и все.

— Тогда это сделает кто-нибудь другой. Я тут поспрашивала, и мне уже назвали приблизительные цифры.

— Аманда, послушай, могу я тебя спросить? Ты действительно хочешь, чтобы пришли чужие и разрушили нашу старую фирму, которая, в конце концов, так хорошо тебе служила?

— Я не хочу ничего разрушать, Дэн, но если это единственный способ достичь моей цели, тогда я это сделаю.

— Аманда, нам придется продать большую часть нашего дела, чтобы дать тебе то, что ты хочешь. Мы превратимся в повозку на трех колесах. Это невозможно.

— Вы можете взять деньги в долг.

— И обременить себя этим долгом? У меня такое чувство, будто меня бьют по голове одновременно с двух сторон. И все это из-за алчности.