Книга Летний сад - Дмитрий Вересов

– О чем шумит вече новгородское?

– Дим, ты представляешь? Оказывается, у них в Англии, – кивнула в сторону Джейн Наташа, – настоящую свадьбу могут позволить себе только богатые люди!

– По этой же причине, Наташ, в нашей стране существуют талоны для новобрачных. – Компания дружно рассмеялась.

– «Бабочками не торгуем, вы еще смокинг попросите», – Вадим очень похоже передразнил гнусавую продавщицу из универмага «Юбилей», в котором новобрачные ленинградцы приобретали необходимое строго по свадебным талонам.

– «Модель только такого размера, больших нет», – в тон ему прогнусавила Наташа. – «Зачем вам с бантиками? Платье же длинное, их все равно не видно».

– «Нет, из импортного гипюра ничего нет», – не унимался жених. – «Зайдите в конце месяца, может, будет»…

– Ой! Я сейчас, – будущая мама быстро выскользнула из-за стола.

В кафе «Лотос», что напротив зоопарка, всех привела Джейн. Заведение чем-то напоминало ей кофейни в Сохо, и в этой атмосфере она чувствовала себя уверенней.

Последнее время Джейн всячески избегала одиночных прогулок и выходов в город. Стоило ей покинуть общежитие без провожатого, как обязательно попадался на глаза тот навязчивый плюгаш в замызганной кепке, которого они с Вадимом впервые повстречали на площади Мира.

Пролетарий не приставал и не заговаривал с девушкой, просто пристраивался следом или чуть сбоку и навязчиво сопровождал ее. Обернувшись, она всегда упиралась взглядом в его маленькие глазки и косую улыбочку.

Единственная возможность оторваться от провожатого – зайти в какое-нибудь заведение. Он никогда не заходил следом, и Джейн не оставалось другого выбора – вместо ленинградских видов знакомиться со здешними, в большинстве очень даже неплохими, кафе. Так она набрела на «Лотос».

«Не хандри!» – мысленно приказала она себе, а вслух спросила:

– Вадим, сколько я должна?

– Пустое! – Домовой подкрепил слова отрицательным жестом руки.

В последнее время Иволгин изменил своей привычке откладывать на неопределенный срок завершение ремонта электробытовых приборов. Так что некоторыми свободными средствами молодая семья все-таки располагала. «Назло Курбатову!» – гордился собой Вадим.

– Мне неудобно спрашивать при Наташе, но пока ее нет… Ты что-нибудь узнал о Кирилле?

– Лечащий врач мило побеседовал со мной по телефону, внимательно выслушал, но ничего определенного не сказал. Держи, это твои эклеры.

– Спасибо… Как называется место, где лежит Кирилл?

Иволгин смутился.

– Это… В общем, это психбольница на Пряжке, – разом выдохнул он. Джейн задумалась, нервно постукивая пальцами по столешнице. – Ты сама подумай, скоро курс должен закончиться, и я больше чем уверен, что Кирилл вновь будет с нами…

– Ты ужасный… Ужасный оптимист! Но, почему-то, я тебе верю!

* * *

Вернувшись домой, будущие молодожены застали родителей Иволгиных в чрезвычайном возбуждении. По-парадному одетый отец торопливо полировал в коридоре обувные пары – свою и женину, а где-то в глубине квартиры, в районе гардеробного шкафа, слышался беспокойный голос матери:

– Это ребята вернулись? Погоди, молчи, я сама расскажу!

– Пап, что стряслось?

Отец смущенно развел в стороны руки со щеткой и ботинком, кивком указав в направлении голоса. В коридоре, на ходу оправляя платье, появилась мать. Она была радостно возбуждена.

– Таташенька, – торопливый «чмок» в щеку будущей невестки, – твои прилетели. Звонили к тебе на квартиру, а там дали наш телефон, – мама-Иволгина, удивленная сдержанной реакцией Натальи, смущенно переглянулась с мужем. – Мы… то есть я предложила, что мы берем такси и забираем их из Пулково… Что-нибудь не так? – Ее возбуждение иссякло.

– Нет, все нормально. Только слишком неожиданно, – Наташа была по-прежнему сдержанна.

– Вот и чудненько! Вы с Вадимом тогда похозяйствуйте тут, организуйте встречу, а мы сейчас быстро обернемся. Или вы хотите поехать сами?

Вадим, сразу уловивший смутную, непонятную им с Натальей интригу момента, взял невесту за руку и разрешил родительские сомнения:

– Конечно, езжайте, мы тут сами…

Хлопнула дверь, звякнула дверная цепочка. Наташа прошла в кухню, с обреченным видом опустилась на табурет.

– Влипла…

– Не влипла, а влипли. – Вадим встал в дверном проеме. – Хотя чего печалиться…

– Ты отца не знаешь! Он же темный, дикий! Водки нажрется, будет орать: «Хват-девка, обортала гулевого, моя школа!»

– Н-да, а других сценариев не предвидится?

Наталья пожала плечами:

– Может, морду набьет, когда узнает, что я в положении. Тоже не подарок.

– Решено, водку из холодильника – долой, на столе – только бутылка вина! – жених решительно двинулся к пузатому ЗИЛу.

– Дим, у него водяры с собой не меньше чемодана.

Иволгин непонимающе посмотрел на суженую.

– Ну не смотри на меня так! – девушка повысила голос. – Любой, кто дальше родной околицы всего пару раз в жизни выезжал, всегда потащит с собой «все свое»!

– Наташ, успокойся.

– Не успокоюсь! – начинались слезы и истерика. – Что ты понимаешь? Боится деревня города, вот и тащит на своем горбу, сколько унести сможет! Думаешь, приятно в здешних магазинах идиотами выглядеть? По себе помню, – она закрыла лицо руками и разрыдалась.

«Совместные хлопоты сближают» – вспомнилась вдруг фраза из научно-популярной брошюрки «В помощь молодоженам», недавно прочитанной Домовым. Он молча положил перед страдающей подругой серьезный кусок сыра «Советский», погремев в пенале посудой, добавил глубокую миску и терку. Ловко управляясь с очисткой чеснока, он, избегая смотреть на Наталью, чувствовал, как спадает ее нервное возбуждение, плач затихает, переходит в тихие редкие всхлипы, и наконец ритмичное клацанье сыротерки по мисочному дну возвестило городу и миру: «Любовь и согласие победили!»

Только надолго ли? Этого не знал никто.

* * *

Недели за две до описываемых событий Наташа Забуга оказалась в родном институте. Девочки-однокурсницы плотным кольцом обступили будущую жену и мать, и началось этакое «Что? Где? Когда?». Атомоходом «Ленин» разметав девичий круг и прервав неформальный брифинг, на нее навалилась профгруппорг Соколова.

– Забуга, это не по-товарищески и не по-комсомольски!

– Ты о чем?

– Все гадают, какой тебе подарок на свадьбу дарить, а ты с приглашением не торопишься. Нехорошо!

– Ленка, но…

– Что? «В тесном семейном кругу», а товарищей – побоку?