Книга Самая красивая - Гейл Карсон Ливайн

— Это рядом с Киррией, — сказал кто-то из мужчин. — А там знают, как играть в композиторов?

Возмущение вернуло мне чуточку голоса.

— Мы часто играем.

— Пожалуйста, поделитесь своими впечатлениями от замка Онтио, — попросила леди Арона.

Поделиться впечатлениями? Кухарка вела себя недружелюбно. Знатные господа, наоборот, слишком дружелюбны. Принц очень любезен. Я бросила на него умоляющий взгляд.

— Я разгадал ваш замысел, Арона, — сказал он. — Вы опасаетесь, что леди Эза превзойдет вас, поэтому желаете отдалить свое выступление.

— Ничего подобного. Продолжаем состязание. — Она повернулась ко мне. — Ваша очередь после меня. Граф Амоза, прошу…

После нее!

Граф, мужчина средних лет в алых лосинах, взял в руки толстую книгу из стопки и пролистал.

— Ага. Вот. Этот абзац.

Я заняла место в конце ряда, через одно кресло от принца. Учу растянулся на полу между нами. Сердце у меня бешено колотилось. Если и было во мне что-то хорошее, так это голос. Удалось бы только издать хоть какой-то звук, и тогда, возможно, я выступлю неплохо.

Леди Арона взяла книгу и направилась к сцене.

— Она одна из наших лучших сочинителей, — прошептал принц Айори.

Арона взглянула на выбранный фрагмент.

— Амоза! А я-то не верила, что вы способны на подобное коварство!

Для игры в композиторов обычно используют самые занудные толстые тома. Судья выбирает отрывок, а певец должен с ходу придумать мелодию. Ему разрешается повторять слова, но не менять их. Когда все игроки пропоют, начинается голосование за лучшую мелодию. В этой игре «лучшая» означает «глупейшая» — мелодия, вызвавшая больше всего смеха.

Арона начала петь. Мелодия, которую она подобрала, звучала воинственно и драматично. Так обычно поют о битвах:

— «Свиньи породы упуку склонны к фурункулам…»

Леди Арона трогательно распевала о многочисленных методах вскрытия свиного фурункула. Я хохотала вместе с остальными. Больше всех веселился принц. Когда Арона закончила, мы все замахали руками. Она присела в поклоне и ушла со сцены.

Настала моя очередь. Я прежде никогда не пела со сцены. Дома у нас ею не пользовались.

— Выступим достойно, — прошептал мне принц Айори. — На большее я не надеюсь. — Он слегка опечалился. — Большего я никогда и не добивался. — Потом он улыбнулся.

А я слишком боялась, чтобы улыбнуться в ответ. Мы поднялись и подошли к графу Амозе. Он пометил страницу и протянул мне книгу, которую я тут же выронила. Наклонилась за ней, но граф и принц Айори тоже наклонились. Мы с графом стукнулись головами. Принц Айори поднял книгу и протянул мне.

Мы оба вышли на сцену, за нами плелся Учу. Я так крепко вцепилась в книгу, что пальцы заныли. Я приподняла ее, чтобы спрятать лицо. Мне достался второй том «Энциклопедии сна», принцу Айори — первый. Когда выступают дуэтом, то каждый поет по очереди одно предложение. Дойдя до конца отрывка, игроки начинают заново, но теперь оба поют свои слова одновременно.

Принц Айори любезно предоставил мне право начать:

— Продемонстрируйте, к чему я должен стремиться.

Первому всегда легче. Первый певец задает тон. Но я не могла сосредоточиться. Буквы превратились в закорючки.

Я крепко зажмурилась и снова открыла глаза. Закорючки снова стали словами.

Мне достался кусок потруднее, чем леди Ароне, потому что он был не такой занудный. Чем скучнее текст, тем легче вызвать смех. В моем абзаце приводились советы тем, кто с трудом засыпает, а если некоторые зрители испытывают подобные трудности, то они искренне заинтересуются. И мне придется бороться с их интересом.

Я прочитала отрывок, надеясь, что в голову придет какая-то идея.

— Ваше высочество и леди, пожалуйста, начинайте.

Учу заскулил.

Я присела в поклоне и взглянула поверх голов, боясь издать хотя бы звук.

Люди заерзали в креслах.

Мне хотелось, чтобы у принца сложилось обо мне хорошее мнение, но как этого добиться, если горло парализовано? Он не станет обо мне хорошо думать, если я проиграю его игру.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Наконец я обрела голос, вернее, писк.

— «Далее следуют шестнадцать…»

Писк вырвался случайно, но кто-то — благослови его Бог! — хмыкнул. Я повторила «шестнадцать» на самой высокой ноте, недоступной даже леди Ароне с ее сопрано.

Осмелившись взглянуть на принца, я увидела, что он улыбается.

Воодушевленная, я пропела «шестнадцать методов», широко открыла рот, изображая зевоту, и следующее слово «засыпание» прозвучало на ниспадающей высоте тона. Раздался смех.

То, что надо!

Я повторила «засыпание», и Учу начал подвывать. Мне еще ни разу не доводилось петь вместе с собакой, но я поймала гармонию. Так и закончила свой отрывок под аккомпанемент Учу и оглушительный хохот собравшихся.

Настал черед принца Айори. Теперь, после удачного выступления, я уже могла смотреть ему в лицо. Он нервничал! Я сразу догадалась об этом и улыбнулась, чтобы подбодрить его, словно это было возможно.

— «Некоторые кровати…» — пропел он красивым баритоном без намека на хрипотцу.

Но в мелодии, которую он выбрал, не было ничего необычного — простая лирическая песенка, совершенно не смешная. Принц отличался остроумием в речи, но не в музыке.

К счастью, публика продолжала смеяться после моего выступления. Я смогла посмотреть на зрителей только сейчас, когда их внимание было обращено на другого. Они радостно взирали на принца, готовые отреагировать на любую шутку.

— «…Изготовлены из…»

Принц икнул — чудесная находка.

Все рассмеялись.

— «…Ик-ик-ик…»

Он повернулся ко мне, и я поняла, что он не знает, когда остановиться.

Хорошо бы ему еще поикать немного. Я кивнула и продолжала кивать, а принц продолжал икать.

Я прислушивалась к хохоту и, заметив, когда он достиг наивысшей точки, перестала кивать и показала глазами, что пора продолжить.

Принц схватывал на лету:

— «…Орешника, в особенности-ти-ти…»

Он чихнул — то ли случайно, то ли нарочно, — и раздались раскаты хохота.

Еще несколько слов, и снова настал мой черед. Я позаимствовала у него чих и добавила новый элемент — храп.

Когда мы исполняли наши отрывки вместе, по всему залу разносились икота, чихание, храп и зевки. Учу стоял и лаял. Это был триумф. Мы упивались успехом.

Потом выступление закончилось. Учу перестал лаять. Я сбежала со сцены и плюхнулась в кресло.