Книга Последний воздушный пират - Крис Риддел

— Простите. — пробормотал Ксант. — Я как-то об этом не подумал.

— Не подумал. — проговорил заключённый. — Ирония судьбы, Ксант, что мне здесь остаётся только думать. Я думаю о том, что произошло, о том, что я потерял, о том, что отняли у меня. — Он сделал паузу, и когда снова поднял глаза, на губах его затеплилась улыбка. — Тебе понравятся Дремучие Леса, Ксант. Обязательно понравятся. Там, конечно, очень опасно, ты даже представить себе не можешь насколько: смерть будет подстерегать тебя на каждом шагу. И всё же это удивительное место, прекрасное и полное чудес.

Ксант восторженно кивнул. В первую очередь долгие беседы с бывшим академиком подстегнули его интерес к Дремучим Лесам.

Они говорили о тропах, которыми ходили лесные тролли, о постелях, сплетённых из похожего на угря камыша, о стране эльфов и — что нравилось Ксанту больше всего — о священном Истоке Реки, берущем начало высоко в горах. К этому месту учёный мог вернуться только в своих воспоминаниях: Ксант хорошо понимал, что Главный Верховный Страж Ночи, считая академика слишком опасным заговорщиком, никогда не отпустит его на свободу, а побег из тюрьмы в Ночной Башне не удавался ещё ни одному заключённому.

Пара птицекрысов опустилась на уступ, где ютился пленник. Он, хлопнув в ладоши, отогнал их взмахом иссохшей руки, и птицекрысы взмыли в воздух.

— Убирайтесь вон! — крикнул им вслед заключённый. — Я ещё жив! — Он мрачно усмехнулся. — У них будет возможность дочиста обглодать мои кости, когда я умру. Так, Ксант?

Юный подмастерье изменился в лице.

— Пожалуйста, не надо так говорить. — произнёс он. — Что-нибудь обязательно изменится. Я в это твёрдо верю.

— Тише, тише, Ксант, — предупредил его заключённый. — За такие слова тебя могут обвинить в государственной измене. Если ты не хочешь оказаться в тюрьме, на таком же уступе, прикуси язык. — И старик снова углубился в изучение берестяного свитка. — Я буду думать о тебе, — напоследок сказал он.

На следующее утро Плут Кородёр, стоя на холодном полу в сырой спальне, упаковывал свои жалкие пожитки в вещевой мешок. Он перевязал чёрный шарф на шее и снова внимательно изучил талисман. Потерев друг о друга два небесных кристалла, он застыл, наблюдая, как из них сыплются искры и с шипением гаснут на полу.

«Где же Феликс?» — с недоумением подумал он. Плут не видел своего приятеля с того самого момента, как его имя было объявлено на мосту из летучего дерева. В спальне его не оказалось: постель на гамаке так и стояла неприбранной, и никто из старших учеников его не видел. Плут был в смятении. Неужели Феликс позволит ему уехать, не попрощавшись?

Не может этого быть!

Засунув последнюю рубаху в вещевой мешок и туго затянув верёвку, Плут тяжело вздохнул. И тут в конце узкого длинного помещения послышался гул голосов. Дверь с шумом распахнулась. Плут резко обернулся.

— Феликс! — закричал он, увидев фигуру в дверном проёме. — Наконец-то! А я уж было подумал. — Плут замер. Это был вовсе не Феликс.

— Пошли, Плут, — нетерпеливо произнёс Стоб Ламмус. — Ты готов, наконец!

— Мы тебя ждём уже целую вечность, — добавила Магда Берликс, недовольно поджав губы. — Нам ещё столько всего нужно сделать до отъезда!

Плут в последний раз проверил, туго ли затянута верёвка, и перекинул вещмешок через плечо. И тут, под вещмешком, он заметил какой-то блестящий предмет, лежавший на гамаке. Плут ахнул от удивления. Это был меч, который Феликс носил только по торжественным дням!

— Спасибо тебе, Феликс, — прошептал Плут и, прикрепив меч к поясу, пошагал вслед за остальными. — Прощай и будь здоров!

Глава четвертая. Через великую топь

Дело близилось к вечеру, когда трое юных Библиотечных Рыцарей были готовы к путешествию. Прежде всего им нужно было подобрать себе подходящую одежду. Магда выбрала летящую пелерину с капюшоном, на которой, как маленькие букеты цветов, пучками были прикреплены яркие разноцветные образчики тканей среди множества блестящих булавок и пряжек.

— Самый тонкий шёлк, какой можно найти в лавках Нижнего Города, — улыбнулась она, глядя на своё отражение в зеркале. — О таком может только мечтать каждая уважающая себя шрайка. А как насчёт вас, мадам? Не хотите ли приобрести двадцать рулонов тончайшего, как паутина, шёлка?

Плут рассмеялся, но Стоб Ламмус, их товарищ, отвернулся в сторону.

— Тебе будет не до шуток, Магда, когда на Дороге через Великую Топь тебя со всех сторон обступят охранницы-шрайки, — резко отрубил он. Сам Стоб напялил себе на голову высокую, конусообразную шляпу, какую носят торговцы дровами, и натянул траченное молью пальто из шкуры ежеобраза, под которым был тяжёлый, увешанный образцами древесины жилет. — А теперь послушай меня, младший помощник библиотекаря! — обернулся он к Плуту, презрительно оттопырив губу, и в его тёмных глазах сверкнула насмешка. — Нечего ей потворствовать!

Плут потупился, теребя пальцами ремни, на которых кренился его точильный станок. Щёки у него пылали.

— Какой из тебя получился точильщик ножей! Просто чудо! — продолжал зубоскалить Стоб. — Ну ладно, будем считать, что сойдёт.

Плут понял, что его дразнят, но не стал отвечать. Феликс часто говорил ему: «Помни, ты ничем не хуже других, а может, даже лучше». Милый добрый Феликс!

Плут вздохнул, вспомнив о своём друге.

Сколько раз Феликс приходил ему на помощь, защищая его от надменных, чересчур взыскательных профессоров и их злобных помощников, от задир и хулиганов всех мастей!

— Вы готовы? — Это был профессор Тьмы. Лицо у него было усталым и напряжённым. — Вот ваши документы. Стоб, ты — торговец дровами с Опушки Литейщиков. Магда, ты — продавец шёлка, несёшь образчики тканей в Восточный Посад. А ты, мой мальчик, — сказал профессор, положив руку на плечо своему избраннику, — ты скромный точильщик ножей, мастер по ремонту инструмента. А теперь тихо уходите и ищите в толпе тех, у кого на шее будет амулет из дуба-кровососа. Это друзья Библиотечных Рыцарей, они помогут вам, будут оберегать и направлять вас. В первый раз с вами вступят в контакт у поста на заставе, там, где берёт начало Дорога через Великую Топь. Да помогут вам Небеса!

Стоб сделал шаг вперёд.

— Нет, — остановил его профессор. — Плут, ты иди первым. Ты знаешь тоннели лучше.

Стоб исподлобья мрачно посмотрел на Плута.

— Нам сюда, — сказал Плут некоторое время спустя, когда он вёл их по лабиринту сточных труб. Он направлялся к верхнему тоннелю в плавучих доках, через который в случае паводка сбрасывали воду прямо в Реку Края. Конечно, это был кружной путь до Дороги через Великую Топь, но, как считал профессор, наиболее безопасный, поскольку над ним располагались только молы и пристани. Один за другим все трое вышли на поверхность уже на закате, в неверной игре теней. Вечер был прохладным, и это удивило Плута.