Книга Неотправленные письма - Донна Олвард

Дверь в дом была приоткрыта, и Джен не стала стучать, а сразу вошла. Сумка с продуктами оттягивала ей руку, поэтому она сразу положила ее на стол и огляделась. Увы, изменения, которым ранчо подверглось снаружи, не затронули пока сам дом.

Несмотря на заверения Эндрю остаться здесь навсегда, обстановка дома свидетельствовала об обратном — все говорило о временности жилища.

Впрочем, это не ее дело! Пожав плечами, Джен снова вышла к машине. Ей есть о чем беспокоиться, помимо того чтобы ломать голову над тем, останется Эндрю здесь или нет. У нее на носу вечеринка, и она должна приложить все силы, чтобы гости остались довольны угощением. Джен вытащила из машины еще одну сумку, в которой лежала одноразовая посуда, и понесла в дом.

Она уже шла с последней коробкой, когда из-за угла конюшни показался Эндрю. Ее сердце пропустило удар и как будто перестало биться.

Судя по его внешнему виду, он целый день провел за работой. Ботинки и одежда были в пыли и разводах грязи. Коричневая ковбойская шляпа надвинута на глаза, чтобы защититься от по-прежнему яркого весеннего солнца. Эндрю выглядел как обыкновенный рабочий, но, боже мой, и в таком виде, как же он был сексуален!

Джен распрямила плечи и чуть вздернула подбородок, напомнив себе, что тот их поцелуй в пекарне был единственным и больше она не позволит этому случиться. Дружба и только дружба, ничего более.

— Привет! — дружелюбно улыбнулась Джен. — Я тут кое-что привезла. Надеюсь, ты не будешь возражать, что я немного похозяйничала у тебя?

Она бросила на него быстрый взгляд и отвернулась, чувствуя, как по щекам ее разливается румянец. Губы у нее пересохли, и она незаметно облизнула их. Ну почему его близость оказывает на нее такое воздействие? Почему стоит ей увидеть Эндрю, как все мысли о делах улетучиваются у нее из головы и ей требуется неимоверное усилие воли, чтобы не пялиться на его губы, вспоминая его поцелуй, его руки на своей талии и…

— Все в порядке, — ответно улыбнулся Эндрю. — Я нисколько не возражаю, что ты немного похозяйничала, но можно было позвать меня — я бы помог.

Эндрю поравнялся с ней и взял коробку у нее из рук, предварительно открыв дверь и придержав ее для нее. В доме, поставив коробку на стол, он повернулся к ней. Прежде чем он успел что-либо сказать, Джен быстро произнесла:

— У меня есть готовые говяжьи отбивные. Надо лишь полить их соусом и разогреть.

— Не возражаешь, если я сначала приму душ? — Эндрю оглядел себя. — Не могу же я садиться за стол в таком виде!

Это естественное замечание сразу вызвало перед ее глазами образ обнаженного Эндрю, стоящего под струями воды…

— Конечно, — выдавила из себя улыбку Джен, надеясь, что голос не выдает ее эмоций. — Можешь не торопиться.

Эндрю снял ботинки, оставил их у двери и в носках направился к лестнице, ведущей на второй этаж. Джен ничего не могла поделать со своими глазами, которые не желали никуда смотреть, кроме как на высокую худощавую мужскую фигуру, узкие бедра, обтянутые джинсами, длинные сильные ноги… И лишь когда шаги Эндрю стихли, Джен позволила себе облегченно выдохнуть.

Она открыла ящик, в котором когда-то лежали столовые приборы, и обнаружила вилки на том же самом месте, как она и помнила. Из другого ящика она вытащила старую разделочную доску и выложила на нее отбивные. Затем достала соус, полила им мясо и поставила греться.

Наверху в душе полилась вода, но Джен старалась не обращать внимания на этот звук. Через несколько минут шум воды прекратился, и Джен замерла. Она представила, как Дрю тянется за полотенцем и как капли воды, сверкая, стекают по его мускулистому телу…

Джен тряхнула головой. Нет, так дело не пойдет! Сколько можно думать о Дрю?

— М-м-м, как вкусно пахнет, — услышала она за спиной его голос.

— Ты как раз вовремя, — с улыбкой сказала Джен, оборачиваясь к Эндрю. — Хочешь попробовать соус? — Она протянула ему ложку.

Эндрю зачерпнул соус, потянул носом, ловя божественный запах, и отправил ложку в рот. Закрыв глаза, он медленно проглотил полную ложку соуса и облизнул губы.

— Ну как? — спросила Джен, все это время не сводя с него глаз.

— Ты еще спрашиваешь? Потрясающе! Честное слово, Джен. И очень, очень похоже на соус, который готовила мама. Более того, он явно более острый, я бы даже сказал, горячий.

Джен вытащила небольшую бутылочку, добавила в кастрюльку несколько капель, помешала и сказала:

— Думаю, это немного приглушит остроту.

Подняв голову, Джен заметила на лице Эндрю улыбку. А потом наступил самый ответственный момент — она достала черничный пирог, который испекла по рецепту Джералда.

— Вот это тоже попробуй. Я испекла его сегодня. Эндрю прикончил кусок пирога в два счета.

— Никогда не ел ничего подобного! — заявил он, но по его лицу вдруг скользнула тень.

Джен нахмурилась:

— Что такое? Что-то не так?

— Нет, с пирогом все в порядке, — поспешно сказал Эндрю. — Я только подумал, что ты превзошла даже мою маму… — Он отвел глаза, вытер руки бумажным полотенцем и скомкал его в руке.

Джен ничего не говорила, продолжая молча смотреть на Эндрю. Она знала, что Эндрю было тяжело говорить о матери, которая оставила его совсем малышом, ему едва исполнилось пять лет.

— Я… мне приятно об этом слышать, — мягко сказала Джен. Поколебавшись, она все же неуверенно спросила: — Ты хорошо помнишь свою мать? — Спросила и затаила дыхание в ожидании его реакции. Что, если она поторопилась и створки раковины, в которой пребывал Дрю, снова захлопнулись?

Однако Эндрю ответил:

— Нет. Совсем немного. Помню этот пирог… Помню, как она смеялась… Помню, как они ссорились. — Эндрю налил в стакан воды, да так и замер, держа его на весу. — Особенно хорошо помню тот день, когда я вернулся домой и понял, что мама ушла…

Сердце Джен рванулось к нему.

— Мне так жаль, Дрю, — прошептала она, понимая всю беспомощность этих слов, и накрыла его руку своей. — Мне очень жаль…

Затуманившиеся глаза Эндрю прояснились, он словно вернулся в настоящее из прошлого, куда завели его воспоминания. Поднеся к губам стакан, он сделал большой глоток.

— Впрочем, сейчас это уже не имеет значения. Извини, что вообще заговорил об этом. — Эндрю бросил на нее мимолетный взгляд и потянулся за вторым куском пирога. — Кажется, я заставил тебя почувствовать неловкость. Извини. Сам не знаю, что на меня нашло.

— Тебе не за что извиняться. Я все понимаю. Все-таки это твой дом, ты здесь вырос. Нет ничего необычного в том, что тебе захотелось поговорить о прошлом. — И, решив, что пора менять тему разговора, Джен произнесла: — Давай-ка ужинать, а то я сегодня не обедала.

— Конечно, — с готовностью сказал Эндрю. — Это я должен был тебе предложить, а не погружаться в воспоминания.