Книга Любовь в сети и наяву - Светлана Лубенец

Митя Алексеев оказался верен тому образу, который так усиленно создавала Нина. Он пришел с двумя букетами пышных белых гвоздик. Один вручил Нине, а второй – Тамаре Львовне. Извинившись перед всеми за опоздание, сказал:

– Вообще-то сегодня надо поздравлять мужчин, но я, честное слово, никак не мог придумать, что вручить хозяину дома, – улыбнулся Митя, весело глядя на Нининого отца. Его взгляд был таким доброжелательно обезоруживающим, что Иван Никитич, поглядывающий на него настороженно, раскрепощенно улыбнулся и ответил:

– Мы, мужчины, и без подарков не помрем! А цветы дамам – это здорово! Это по-джентльменски! – Потом протянул Алексееву руку и сказал: – Ну, давай знакомиться, что ли…

Нина видела, как при этом замерли одноклассники. Ни один из парней не догадался принести хозяйкам дома цветы. Девчонки, конечно же, завидовали Нине: опять ее Митя оказался лучше всех. А она, порозовевшая от удовольствия, налила Алексееву чай и выбрала с тарелок самые аппетитные кусочки пирогов.

Чтобы неловкая пауза не затянулась, Тамара Львовна принялась расспрашивать одноклассников о том, кто куда собирается поступать после девятого класса, кто остается в десятый. Потом разговор плавно перетек на экзамены и выпускной. Нина поймала себя на том, что и этот общий разговор течет мимо нее. Теперь ее мысли были заняты другим вопросом: зачем Алексеев принес гвоздики? Именно для того, чтобы это работало на образ, или она все же сумела ему понравиться, несмотря на наличие какой-то там Маришки? Она опять вздрогнула, когда Митя ответил на вопрос, обращенный к нему:

– Я из школы на Балканской улице. Каким образом так получилось, долго объяснять, да и не нужно, наверно. А в десятый я не пойду. Я собираюсь поступить в политехнический колледж, чтобы побыстрей начать работать. Хочу поскорей перестать зависеть от родителей в финансовых вопросах и начать им как-то помогать. А в институт можно поступить и позже, на вечернее отделение, например, или на заочное.

Поскольку Митя опять высказал мнение, отличное от других, за столом повисла напряженная тишина.

– Можно подумать, что другие не хотят перестать зависеть от родителей или им помогать! – выпалил Антон, поглядывая на Алексеева уже не очень дружелюбно.

– Да ты и не вспоминаешь о родителях, Тошик! – расхохоталась Верховцева. – Только деньги тянешь! Твоя мама вечно жалуется моей, что тебе то на одно надо, то на другое! Недавно, например, клянчил на какие-то навороченные кроссовки! Скажешь, нет?!

– А ты посмотри, сколько на тебе одной косметики, на родительские деньги купленной! – не остался в долгу Вишняков.

– Бросьте, ребята! Не о том вы начали! – перекрыл голоса одноклассников мощный баритон Ивана Никитича. – Давайте-ка я вам лучше покажу одну очень редкую монету, которая как раз была перечеканена.

Он сходил в другую комнату, принес альбом с монетами, перелистал его, достал из кармашка тусклый серебристый диск с портретом императрицы Елизаветы и сказал: – Вот это – серебряный рубль 1741 года. Елизавета, свергнув с престола Иоанна Антоновича, приказала изъять из обращения все монеты с портретом императора-младенца и начать чеканить прямо на них ее собственный портрет. С 1743 по 1745 год все монеты с изображением Иоанна были перечеканены. Эта монета получилась удачно, а на некоторых видны остатки старых надписей и изображений.

– А что, Елизавете слабо было начеканить новых монет? Серебра, что ли, пожалела? – спросил Селиванов.

– А чего ж добру пропадать! – тут же отозвалась Верховцева. – Деньги – они к деньгам! Экономия – она всему голова! Кстати, Иван Никитич, а сколько стоит эта ваша деньга?

– Цена зависит от состояния монеты. На некоторые экземпляры на аукционах она доходит аж до пятидесяти тысяч долларов. В 2008 году одна из таких елизаветинских монет была продана более чем за шестьдесят тысяч.

– А ваша? Ваша сколько стоит? – не унималась Диана.

– Ну а моя… где-то тысяч пятнадцать. Видите, у нее реверс сильно стерт. Герб империи виден хорошо, а номинала почти и не видно. Просто я знаю, что это серебряный рубль. Но я горжусь этим экспонатом своей коллекции. Поскольку чеканка монет началась только в конце года, в декабре 1741-го, именно таких рублей выпущено немного. Редкая монета.

– А что такое реверс? – подала голос Иришка. – Что-то я забыла!

– А я помню! – гордо выкрикнул ее Валера. – Это ж обратная сторона, правда, Иван Никитич? Решка, значицца!

– Ты прав, реверс – обратная сторона. А лицевая, то есть главная, называется аверсом. Но не всегда можно точно определить, где реверс, где аверс, а потому реверс вовсе не всегда тождественен нашей решке. Во многих странах свои правила определения лицевой и обратной стороны монеты. Чаще всего главной стороной считается та, на которой изображен, например, портрет действующего монарха или главы государства. Если нет портрета, то на аверсе находится герб.

– Это что же получается, – заинтересовался Алексеев, – что на наших современных монетах сторона, где герб, – главная?

– Да, это аверс. Но не из-за герба. Герб на наших монетах вовсе не тождественен государственному, а в таких случаях реверсом считается сторона, противоположная стороне с надписью «Банк России», а на ней у нас как раз и начеканен двуглавый орел.

Селиванов тут же вытащил из кармана несколько монеток и стал их рассматривать, бормоча себе под нос:

– Интересно, какое же у этого орла отличие от нашенского герба…

Вишняков тоже вытащил пару пятикопеечных монет и со знанием дела сказал:

– У этих корон нет! И скипетра с державой!

– Точно, – подхватил Иван Никитич, – а еще на государственном гербе России над двумя маленькими коронами над головами орлов, в центре, расположена еще одна, побольше, связанная с ними лентами, а посредине, на теле двуглавого орла, изображен всадник, поражающий копьем дракона. Ну… пожалуй, я вам сейчас еще одну перечеканенную монету покажу, да и хватит нумизматики.

Нинин отец перевернул еще одну страницу альбома, вытащил на свет очередной серебристый диск и сказал:

– Вот поглядите, какой уродливый орел! Просто мутант с тремя головами и оторванной лапой! Это результат перечеканки монеты убиенного Петра III во время царствования его супруги Екатерины. Кроме того, изменили ее номинал, и монета из пятикопеечной превратилась в десятикопеечную. Это было вызвано экономическими соображениями. В общем, об этом экземпляре моей коллекции можно рассказывать еще долго, но, думаю, на сегодня достаточно! Пора вам начинать собственный праздник, ради которого вы и собрались!

После этого Иван Никитич встал из-за стола и церемонно раскланялся. Тамара Львовна поднялась тоже, и Нинины родители ушли в свою комнату.

– Ну! Что я говорил! – опять подал голос Антон. – Вот мои родаки ни за что бы не ушли и в четыре глаза следили бы за нами до самого конца: как бы чего детишки не выкинули!

– Можно подумать, что твоя маман разрешила бы нам собраться у вас в квартире! – не смогла не съязвить Верховцева.