Книга Долина золотоискателей - Габриэль Коста

характер у него намного мягче, в нем меньше прыти. Но все равно, может, дать ему шанс? Кто я такой, чтобы судить, кому бегать, прыгать? Этим занимается Бог, а мое дело простое – прогнать Алтея по барьерам и проверить, на каком он выбросит меня из седла.

Под недовольное фырканье из соседнего стойла я кормлю Алтея яблоками, проверяю воду и сено, а уже потом иду к Рею, который наблюдает за мной с видом оскорбленной гордости. Ничего, потерпит, он сегодня хоть прогуляется.

– Не надо воротить морду, паршивец! Алтей сегодня останется в стойле, а ты второй раз на волю! – Я снимаю щеколду и выпускаю Рея из стойла. Обычно он вылетает, не успевает загон распахнуться, а теперь вышагивает грациозно, да еще и голову задрал. Вот у кого талант актера, так это у него. – Заедем в салун, проведаем Элис, а также разнюхаем новости. Будешь выделываться – вернешься в стойло, а я поеду на Алтее, ясно? Еще и яблоки ему отдам. – Я заслуженно получаю тычок мордой в плечо. Ладно, я знаю, что Рей меня любит. Это взаимно.

Дождавшись своих яблок, Рей направляется в сторону выхода, но я дергаю его за хвост, призывая остановиться. Иногда мне и правда кажется, будто он понимает человеческую речь и поступки. В его глазах полно осуждения, но я киваю в сторону седла. Путь до города не займет много времени, но отбить весь таз не хочется. Рей недовольно ржет, понимая: ему не дадут побегать всласть, сегодня он выполняет свою прямую обязанность – быть ездовым животным.

Седлание длится не больше пятнадцати минут, и то потому, что я все еще вымотан после вчерашнего. Я вывожу Рея из загона и провожаю взглядом Хантера. Дом пуст. Ему самое то. Мне ничего не остается, кроме как взять заготовленный мешок с куском хлеба, водой и запрыгнуть в седло. Рей ждет, когда я дам ему шпору на галоп, однако я еле-еле касаюсь его, приказывая двигаться рабочей рысью. Рею такое совсем не нравится, но что поделать. В отличие от него, я с кобылами не заигрывал и на лугу не пасся, потерпит. Завтра набегается.

– Хоть солнце не жарит, как вчера. – Я поднимаю глаза к небу, отмечая огромные облака-корабли, призванные ветром, чтобы укрыть долину от зноя.

Всего минут сорок пути – и мы будем в городе. Когда мой дед строил фамильное гнездо Дюран, сбежав из Старого Света, он планировал быть ближе к населенному пункту домом, а землей – дальше. Дед умер до моего рождения и не отличался излишней доверчивостью. По этой причине уже мой отец ведет себя с точностью да наоборот: доверяет каждому из нас и, что странно, никто никогда не врет ему по-крупному. Может, только желая сохранить свое спокойствие, как я позавчера.

Я невольно смотрю на поля, где трудятся рабы. Увы, у них-то выходных нет. Стараясь не слишком задумываться об этом, я перевожу глаза на дорогу, которая примыкает к нашей через насколько километров. Вспоминается вчерашний караван. Увижу ли я сейчас кого-то? Обычно эмигрантов видно сразу, пойму ли я хоть слово из их пестрых акцентов? Как правило, мне надо сначала прополоскать рот бурбоном.

Когда город уже маячит вдали, я, как назло, возвращаюсь к мыслям о Хантере. Я и подумать не мог, что он надеется все-таки отыскать золото. А ведь, в отличие от этого самого металла, все на поверхности. Цена его вновь выросла, и несколько хороших самородков обеспечило бы брату билет на Восток. Он заставил меня задуматься о вещах, которые я прежде не брал в голову и, честно говоря, не хотел. Рано или поздно мы разъедемся. Патриция выйдет замуж, Хантер найдет способ сбежать, Джейден поселится в кабаках или переберется в город, я буду с травинкой в зубах считать облака в долине, а мой старик отец… Нет, о таком думать определенно не хочется. Настоящее – это ритмичный стук моего сердца и копыт Рея, шепот ветра, потрепанная кожа поводьев под пальцами, скрип седла, запах пыли и шерсти. Я надеялся избежать пучины неприятных мыслей, они, кстати, редко заходят на огонек, однако ни рысью, ни галопом от них не спастись. Благо я пресекаю черту города, окунаюсь в его шум, вижу знакомых и отвлекаюсь. Надолго ли?

– Франческо! Привет! Когда урожай?! – Миссис Смит, лавочница, машет мне рукой.

На свой вопрос она едва ли ждет ответ. Всем известно, что в сентябре-октябре мы начнем активно завозить товар на рынки. Мы чуть ли не главные поставщики продуктов в город, а наш хлопок – уникальная для штата культура [3] – ценится далеко за пределами ранчо. Я сильнее пришпориваю Рея, желая быстрее добраться до салуна.

– Привет Элис!

Я влетаю в помещение как обычно – громко стукнув дверьми, заставив пьянчуг покоситься на меня. Недовольное ржание Рея режет слух, но я так соскучился по подруге, что не оборачиваюсь. Он в специальном стойле, у него есть вода и тень, переживет, пока я час-другой пообщаюсь и выпью. Я ищу взглядом Джейдена: со слов Хантера, он тоже в городе, и уж кто-кто, а он-то любит опрокинуть стаканчик-другой и отвесить пару сомнительных комплиментов Элис. Но брата что-то не видно.

Мне везет: посетителей немного. Они тут обычно двух типов, те, кто только пришел и с энтузиазмом ищет смысл жизни на дне бутылки, и те, кто не успел уйти со вчерашнего дня. Нет, «Черная кобыла» – не круглосуточное заведение, но некоторые пьяницы весят как отъевшиеся к зиме хряки, не разбудишь, не выкинешь. У старенького пианино сидят то ли двое, то ли трое, тень падает: не поймешь, за одним столиком кто-то спит, пара отцовских друзей общаются за кружкой пива у стойки. Я подхожу с правого фланга и прячусь в тени. От радости мне кажется, что я сейчас выпрыгну из штанов.

– Налей мне бурбона, иначе я умру прям за стойкой! – Мои глаза, наверное, горят, а деньги рассыпаются, как у нетерпеливого ребенка зажиточного ранчеро. Похоже на правду, если опустить слово «зажиточный». – После вчерашнего мне нужен литр бурбона, неделя отдыха и год тишины!

Элис усмехается и наливает мне в стакан напиток, ворча:

– Сколько раз просила не называть виски бурбоном. Да, я прекрасно знаю, что он сделан на кукурузе, но технология схожа. В прошлый раз спор, виски или бурбон, сломал стол, три стула и пять зубов! Пей что дают и не жалуйся!

– Спасибо.

Смотреть на нее и не улыбаться в ответ практически невозможно. Она невероятна: длинные черные кудри,