Книга Курортное пугало - Елена Пронина

женщиной, она становится беременной? – быстро сообразил пацан.

– Может стать беременной, – уточнила Люба.

– Мам, а с кем ты переспала без этой штуки, чтобы я у тебя появился? – задал Гаврик новый вопрос, заставивший Любу вспыхнуть еще ярче. Что ответить сыну, она не знала. Назвать имя, отчество и фамилию своего работодателя – тот наверняка все неверно поймет и рассердится. Признаться, что Гаврик – плод недолгой ее связи с приезжим мужчиной, который, возможно, даже представился ей не своим именем – так низко падать в глазах сына не хотелось. Соврать про то, что отец Гаврика был чуть ли не супергероем, но погиб, язык не поворачивался.

Заметив душевные терзания Любы, не знающей, сказать ли сыну правду и как это сделать, Эдуард пришел ей на выручку, взяв ответственность на себя:

– Со мной.

– Ты мой папа? – ошалело уставился на него Гаврик.

– Нет! – вскрикнула Люба.

– Да, – подтвердил Эдуард. – Но не знал о тебе до недавнего времени.

– Мам, а почему ты папе не сказала, что я родился? – повернулся Гаврик к матери.

– Я не знала, где его искать. Он уехал в Москву и потерялся. Видишь же, какой это большой город, – пришлось соврать и Любе, чтобы не наносить сыну глубокую рану. Но как она позже скажет ему правду, она не знала. Ей было неловко перед сыном, а на Эдуарда она злилась – какое право он имел врать Гаврику, что он его отец? Он подумал, каково будет мальчику найти и тут же снова потерять папу?

– Как хорошо, что ты нашелся! – Гаврик подошел к Эдуарду и обнял его за ноги. Он тут же простил его и за ухо, и за запирание в комнате.

– Я тоже рад, – пришлось как-то реагировать Эдуарду. Он неуверенно погладил Гаврика и тут же постарался прервать эту сентиментальную сцену: – Люба, убери презервативы, потом приведите себя в порядок и пойдем ужинать. Гаврик может воспользоваться общей ванной комнатой, а ты – душевой в моей, то есть нашей, комнате.

– Умойся и переоденься в шорты и чистую майку, – пояснила Гаврику его задачи Люба.

Мальчик отпустил Эдуарда и открыл шкаф, ища названные мамой вещи.

Люба поспешно собрала презервативы и понеслась в кабинет Эдуарда – под письменным столом она видела корзину для бумаг. Хозяин последовал за ней.

– Что ты наделал? Зачем сказал Гаврику, что его отец? – прошипела Люба, когда они оказались за закрытой дверью.

– Чтобы лучше сыграл роль моего сына, пока мы будем фиктивно женаты, – спокойно сообщил Эдуард.

– А о его психике ты подумал? – возмутилась Люба, с трудом сдерживаясь, чтобы не расцарапать невозмутимое лицо своего работодателя. – Как мне ему потом сказать, что ты не его отец?

– А не надо говорить.

– Чтобы он потом комплексовал, что отец его бросил?

– Но ведь настоящий отец его на самом деле бросил, разве не так? А я буду поддерживать отношения. Звонить по праздникам, подарки на день рождения и Рождество присылать, – постарался описать преимущества своего мнимого отцовства Эдуард. – Это ж больше, чем ничего.

– А если найдется его настоящий отец? – Люба немного успокоилась, поняв, что сильно грубо разочаровывать сына ей не придется. Хотя бы в ближайшее время, пока он не подрастет и не сможет все понять и простить.

– Тогда и подумаем, как быть, – успокоил Любу Эдуард. – Проблемы нужно решать по мере их поступления. А сейчас перенеси свои вещи в мою спальню, прими душ и пойдем поужинаем.

– А не рано для ужина? Даже шести еще нет? – засомневалась Люба.

– Обычно около шести я и ужинаю, – проинформировал будущую супругу, а по совместительству и домохозяйку Эдуард. – Позже перекусываю фруктами, если приспичит.

– Может, лучше я что-нибудь приготовлю на скорую руку? – предложила Люба. – Это же входит в мои обязанности.

– Еще успеешь наготовиться, сейчас тебе некогда. – Эдуард сел за письменный стол и включил ноутбук, давая понять, что на этом разговор закончен. Люба пошла выполнять его поручения.

До «Рыбной мануфактуры» они дошли пешком.

– Заметил, что вам нравился рыбные закуски. – сообщил Эдуард, открывая перед Любой дверь.

Официант проводил их к свободному столику и положил на него меню.

– Выбирайте, что будете есть, – предложил Эдуард Любе.

Изучив цены, Люба остановила выбор на одном из самых дешевых блюд: шашлычке из трески и рисе. Гаврик решил, что шашлычок он тоже хочет, но вместо риса попросил картофельные шарики. Эдуард заказал всем по гранатовому фрешу и злаковой булочке, себе же взял два рыбных шашлычка, овощи гриль и салат с языком.

– Я еще буду такой же салат, как папа! – гордо заявил Гаврик, заставив Эдуарда поморщиться. Но он сам был виноват в том, что его называет отцом чужой невоспитанный мальчишка, так что промолчал. Хорошо, что потерпеть нужно было немного: через три недели он проводит своих гостей и больше никогда о них не вспомнит. Хотя, наверное, обещанные подарки дважды в год отправлять придется, но эти обязательства не были тяжкими. Отправляет же он подарки детям-сиротам. Одним презентом меньше, одним больше… Нужно только не забыть распорядиться, чтобы Гаврика включили в список тех, кому помогает князевская фирма.

Ужин на троих в «Рыбной мануфактуре» обошелся не намного дешевле, чем обед в предыдущем семейном кафе, а обстановка в том показалась Любе даже более уютной.

– Если б я приготовила все это сама, обошлось бы в пять раз дешевле, – заметила Люба, когда Эдуард отдал официанту пятитысячную купюру. «И вкуснее», – добавила уже про себя.

Эдуард оставил ее реплику без внимания.

– Теперь домой? – спросил Гаврик, когда они вышли из кафе.

– Нет, прогуляемся в «Связной», тут не больше километра, – огласил планы Эдуард. Он слышал, что Люба что-то говорила сыну про покупку смартфона, да и заметил, что у нее самой старомодный кнопочный телефон. У его жены и сына в принципе не может быть подобного металлолома.

Дорогой Любин «металлолом» как раз напомнил о себе пронзительной трелью. Звонила Надя. Первый раз Люба сбросила, надеясь, что подруга сообразит, что сейчас ей неудобно говорить. Но Надя не поняла и продемонстрировала чудовищную настойчивость. После четвертого звонка Люба поняла, что лучше ответить.

– Ну, что? Он? – раздался Надин голос, когда Люба даже не успела поздороваться.

– Не могу сейчас говорить, сама потом перезвоню, – почему-то шепотом ответила Люба.

– Ты только скажи, он или не он? – громко прошептала Надя.

– Не он, – шепнула Люба.

– И не похож даже? – не унималась подруга.

– Я не могу говорить, – прошипела Люба, раздражаясь Надиной бестолковостью. – Вечером сама позвоню.

– А ты только «да» или «нет» отвечай, – подсказала Надюха, даже не подозревая, что динамик у Любиного телефона такой, что ее голос