Книга Настоящий Спасатель 2. Назад в СССР - Адам Хлебов

моему уху и тихо, так чтобы дежурный нас не расслышал, прошипел, — ну теперь, Бодров, пеняй на себя. Ты еще горько обо всем пожалеешь.

Что мне было отвечать моему врагу? Оправдываться? Объяснять про то, что иду с дочкой прокурора в кино? Или рассказывать, что он ошибся? Можно было предположить, что у него начались проблемы.И он видит их во мне.

— Смотри, сам не пожалей, гнида. Держись от меня и от моих близких подальше.

Я ответил ему в той же манере, так чтобы нас никто не мог слышать. Солдатенко отпрянул и почти в истерике закричал.

— Ты мне не угрожай! Напугать меня решил? Сопляк! Посмотрите какой герой!

Это было проиграно на публику, для дежурного. Тот недоуменно проводил взглядом с меня на него. Солдатенко добился нужного эффекта. Если дежурного спросят, как было дело, то он лишь запомнит, что я угрожал.

— В чем дело? — строго спросил меня дежурный. Я пожал плечами и посмотрел вслед удаляющемуся Солдатенко, а затем вышел из здания прокуратуры.

Что же с этого мгновения я понял, что наше хлипкое перемирие закончено. И Солдатенко вырыл топор войны и высоко поднял его над моей головой.

Нужно готовиться к схватке. Мой враг силен и очень опасен. Кулаками тут не отделаюсь, скорее наоборот — только посажу себя в глубокую яму.

К этому моменту, из двери выпорхнула радостная Маша.

— Всё, пошли! — она снова схватила мою руку и потянула за собой, — да что с тобой Бодров? На тебе лица нет.

Я постарался улыбнуться

— Всё нормально, пошли.

Мы направились к кинотеатру, у нас оставалось еще минут тридцать до начала сеанса.

Кинотеатр располагался на той же площади, что и универмаг, в котором работала жена Солдатенко.

Мне захотелось угостить Машу мороженым.

Мороженица, продававшая летом мне мороженное стояла со своим прилавком-холодильников на прежнем месте.

Такое ощущение, что она поселилась здесь навечно. В октябре уже было мало покупателей. По ее глазам я понял она и узнала меня и вспомнила нашу мелкую историю со сдачей. Но она всё равно обрадовалась, что хоть кто-то подошел и купил у нее стаканчики.

— Ешьте на здоровье, ребятушки.

Я поблагодарил её после того как она протянула нам мороженое и сдачу. Я посмотрел на здание универмага. Этот спрут, Солдатенко, неплохо устроился. Похоже он создал небольшую семейную бизнес империю.

Он имел через жену и её «волшебный» склад, на котором всё есть, связи с состоятельными клиентами.

Через Интурист спекулировал валютой и мог закупать через моряков технику и другой дефицит, который тут жена тут же пристраивала нужным и доверенным людям.

— Маш, а ты с «белой блузкой» еще общаешься?

— С Наташкой-то? Ну да. А что? — Маша откусывала мороженое кусками и отвечала мне с полным ртом. Получалось смешно. Будто он шепелявит.

— А где Корольков? Что-то я давно его не видел.

— Так это… В Москву же поступил, в архитектурно-строительный, туда же куда и твоя Вика. разве ты не знал?

— Во-первых, Вика не моя, во-вторых ты меня сейчас на задницу прямо приземлила. Он точно в тот же вуз поступил?

— Ну да, ну да, не твоя. Весь класс видел, как ты ее пиджачком укрывал на выпускном, — в ее голосе не было обиды, только сарказм

— Маш, ну мы же договорились…

— Да прости, ничего не могу с собой поделать. Не пойму мужиков, ну вот что вам еще нужно? Я красивая, пригожая, хозяйственная. Чем тебе…

— Маш…

— Ладно шучу я. Точно в тот же ВУЗ. Наташка неделю себе локти кусала. Он ее здесь в педагогический отправил, сказал, что тоже будет поступать. А сам поматросил и дальше сам знаешь. Уехал в Москву ничего не сказав и даже не попрощавшись с ней. Жалко мне ее дуру.

— Поматросил?

— Ну, мне этого доподлинно не известно, я свечку не держала, но девки говорят — она аборт делала.

Это был неприятный поворот для меня. Конечно, неприятно, что Корольков так поступил с «белой блузкой», еще и в статусе комсорга. Вообще гадство. Но новость про Вику учащуюся с ним в одном ВУЗе, действительно, пришибла меня.

Я был уверен, что без Солдатенко тут не обошлось. Похоже на то, что он всё-таки отыгрывался на мне за отказ мамы много лет назад. Он полагал, что Вика моя девушка и всё устроил так, чтобы ее племянник «увел» её у меня. А Игорь был из тех типов, которые слушали дядю и беспрекословно всё выполняли.

Выходит, Солдатенко сам нарушил наше перемирие у меня за спиной. Мысли не давали нормально сосредоточиться на фильме, но я собрался и не стал показывать Маше свои переживания и рассказывать о чем я размышлял.

Как там было в Сунь-Цзы в искусстве войны? Побеждает тот, кто знает, когда сражаться и когда не сражаться. Побеждает тот, кто будучи готов сам, ждёт, чтобы застать врага врасплох?

* * *

Солдатенко нанес первый удар достаточно быстро.

Выйдя на смену в ОСВОД через неделю я увидел, как два Сереги и другие ОСВОДовцы выносят со станции, мебель, акваланги, оборудование, которое можно нести на руках и грузят в припаркованный на стоянке у здания ЗИЛ видавший виды зеленый.

— Что случилось, Серег? Учебная тревога? — поздоровался я с Бойком, улыбаясь. Но лицо моего друга было сосредоточенно серьезным

— Нет. Мы съезжаем. Нам не до шуток, Макс.

— А в чем дело?

— Короче, полная задница. Горисполком забирает у нас здание. Пойдет под снос. Станции не будет, они внесли изменения в градостроительный план. Этот участок теперь пойдет под кооперативные гаражи.

Вот же мстительная гнида. Солдатенко начал бить. И затеял игру по-крупному.

К нам подошел Рыбников и еще трое парней. Они остановились на перекур.

— Николая Ивановича сняли с должности председателя городского ОСВОД.

— Как сняли? — у меня подступил ком к горлу.

— Да вот так и сняли. Вчера комиссия приезжала из центрального, — Рыбников раздосадовано затушил окурок, посмотрел в сторону чаек, парящих над морем, потом посмотрел мне в глаза и сказал:

— Но это еще не самые крутые новости…

Глава 5

— И какая самая плохая? — я повернулся к Рыбе.

— Николая Ивановича вчера забрали в ментуру, — ответил он подавленно. Было видно, что Серега очень расстроен этим обстоятельством.

— За что?

— Шьют халатность, нарушение техники безопасности при водолазных