Книга Последнее пророчество - Уильям Николсон

Настал день, когда отбросы перестали попадаться Кестрель. После десяти дней похода запасы провизии истощились, и все, Что можно было съесть, было съедено. На одиннадцатый день Кесс не нашла ничего. Зато воды хватало вдоволь, в каждой неглубокой лощинке тек ручеек, и, наполнив пустой желудок водой, Кестрель ненадолго забыла о голоде. Однако вскоре голод начал терзать ее с удвоенной жестокостью.

На двенадцатый день пути она почувствовала головокружение. Когда в полдень Кестрель остановилась, ноги девушки подкосились, словно только ходьба удерживала ее от падения. Она повалилась на землю и больше уже ничего не чувствовала.

Несколько часов спустя Кестрель разбудили яркие солнечные лучи. Солнце низко висело над горизонтом, ослепляя глаза даже сквозь веки. Затем наступила тьма. Когда снова вспыхнул яркий свет, Кесс услышала звуки: грохот колес, цокот лошадиных копыт. Девушка заставила себя приподняться на локте и открыла глаза.

Мимо нее в длинном ряду карет, фургонов и всадников медленно двигался изысканный позолоченный экипаж на высоких колесах, раскрашенный оранжевым и зеленым. Из окна экипажа выглядывала девушка. Кестрель уставилась на путешественницу, гадая, сон это или явь. Незнакомка ответила ей пристальным взглядом. Затем хозяйка кареты закричала:

– Она посмотрела на меня! Она на меня посмотрела!

Огромная колонна остановилась. Кто-то склонился над Кесс и поднял ее с земли. Девушку принесли к высокому мужчине в золотом плаще, который сказал что-то, чего Кестрель не поняла. А потом она вновь потеряла сознание.

От шума Кесс почти проснулась. Рассерженный мужской голос нетерпеливо повторял, словно говоря о вещах, очевидных даже ребенку:

– Ее следует убить, ее следует убить!

Другой голос принадлежал надменной молодой женщине.

– Ерунда, Барзан. Она должна понять, что совершила, а затем ей выколют глаза.

– Сиятельная, мы не можем ждать, пока она проснется! Мы и так задержались.

– А зачем ждать? Положим ее в мою карету – Ланки присмотрит за ней.

– В вашу карету, сиятельная? – Казалось, мужчина, которого звали Барзан, был потрясен этим предложением.

– А почему нет? Она все равно уже видела меня. И потом, она всего лишь девчонка.

Кестрель не стала открывать глаза, и люди, стоящие над ней и спорившие, решили, что она все еще без сознания. Девушка почувствовала, что кто-то поднял ее и перенес в темное место, очевидно в карету молодой женщины. Кесс положили на мягкую постель, и скоро она ощутила, как карету беспорядочно трясет на ухабах. Потрясение от пережитого, мягкая постель и покачивание повозки заставили девушку провалиться в глубокий сон.

Проснувшись во второй раз, Кестрель на мгновение открыла глаза и увидела в полумраке кареты двух женщин, толстую и худощавую. Худощавая была одних лет с Кестрель и казалась поразительно красивой. Кесс закрыла глаза и прислушалась к разговору, надеясь выяснить, что с ней собираются делать.

Кестрель почувствовала, как одна из женщин наклонилась поближе, чтобы посмотреть на спящую. Это была молодая красавица с надменным голосом. Немного погодя женщина одобрительно произнесла:

– Она совсем не толстая.

– Бедняжка умирала от голода, – отвечала толстушка.

– Девчонке не понравится, если ей выколют глаза, не так ли?

Толстушка не ответила. Красавица решила, что в молчании содержится упрек.

– Она не должна была смотреть на меня, милочка. Ты прекрасно знаешь об этом.

– Конечно, моя сладкая. Только ты, детка, должна была надеть на лицо вуаль…

– Как бы там ни было, она видела меня. Теперь уже ничего не поделать.

– О чем она только думала!

– Да уж.

Последовало молчание. Затем красавица продолжила:

– Ты ведь знаешь, Ланки, с тех пор как мне исполнилось семь лет, только ты, мама и папа видели мое лицо.

– И это правильно. Моя детка никому не должна показывать свое лицо, пока не выйдет замуж.

– Да, – отвечала красавица без энтузиазма.

Кестрель почувствовала, что молодая женщина опять наклонилась над ней. Любопытные пальцы коснулись подстриженных волос Кесс.

– Разбуди ее, милочка. Растолкай.

– Здесь потребуется кое-что еще кроме толчков, моя сладкая. Ей нужно поесть.

– Тогда накорми ее. Немедленно.

– Но она же спит.

– Ну так затолкай в нее еду, – промолвила властная красотка.

Кестрель услышала, как женщина, которую звали Ланки, – очевидно, служанка, – загромыхала чем-то в буфете. Кесс подумала, что пора уже открыть глаза, пока ей в рот не запихнули что-нибудь силком. Однако тут молодая женщина захлопала в ладоши и воскликнула:

– Мед! Какая ты умная, Ланки!

Кестрель почувствовала запах меда. Затем ощутила прохладную струйку на губах. Делая вид, что находится в полусне, девушка высунула язык и слизнула сладкую каплю. На вкус мед напоминал клевер, растущий на залитом солнцем летнем лугу.

– Она съела! Дай ей еще!

Кестрель чувствовала, как в нее вливается сила – капля за каплей. Немного погодя девушка решила, что пора просыпаться. Веки дрогнули, Кесс открыла глаза и увидела двух женщин, склонившихся над ней.

– Она проснулась! Ланки, смотри, она проснулась!

Прекрасная молодая женщина снова захлопала в ладоши.

– Она может говорить? Заставь ее сказать что-нибудь.

Кестрель поняла, что лучше ей заговорить.

– Спасибо, – тихо произнесла она.

– Ах, какая милая! Можно, я возьму ее себе?

– А как же?.. – Толстая служанка дотронулась до своих глаз.

– Ой! – спохватилась молодая женщина. – Я не могу позволить, чтобы ей выкололи глаза! Это так жестоко.

Кестрель молча слушала их разговор. Она решила говорить как можно меньше, пока не выяснит, кто эти люди.

– Она может стать моей служанкой. А слугам разрешается смотреть на меня. Как тебе, Ланки.

Красавица обернулась к Кестрель и заговорила с ней так, словно Кесс была маленькой девочкой:

– Ты хочешь быть моей служанкой? Или, может быть, хочешь, чтобы тебе выкололи глаза раскаленными вертелами?

Кестрель ничего не ответила.

– Не сомневаюсь, она думает над моим предложением.

Внезапно зоркие глаза красавицы уловили блеск серебряного голоса башни, висевшего на шее Кестрель. Она протянула руку и дотронулась до него, поворачивая, чтобы хорошенько рассмотреть.

– Мне нравится, – сказала она. – Я хочу это. Дай мне.

– Нет, – отвечала Кестрель.

– Нет? – В изумлении молодая женщина повернулась к Ланки. – Она сказала «нет». Но я хочу это. Она должна отдать это мне. – Затем красотка вновь обратилась к Кесс: – Ты должна отдавать то, что я хочу.