Книга Упрямица - Ширл Хенке

Николасу предоставили защитника, местного адвоката, который имел несчастье начать свою практику в тот год, когда разразилась гражданская война. Поэтому других законов, кроме законов военного времени, он не признавал.

От Альфонсо Найо разило пульке, когда он явился в камеру Ника за пару минут до начала суда. Найо не задал ему никаких вопросов, только назвал себя и удостоверился, что заключенный готов предстать перед судом. Ник не питал никаких иллюзий насчет защиты. Адвокат будет лишь молча стоять рядом с ним в момент оглашения приговора.

Когда Николаса ввели в судебный зал, он еще раз мысленно поблагодарил Мерседес за то, что она своими стараниями привела его в божеский вид. В печальном исходе он не сомневался, но хотя бы сможет достойно выглядеть в глазах судей, как истинный Альварадо, а не безродное отребье из трущоб Нового Орлеана. Только бы ее не было в зале суда.

Но судьи признали, что она его законная жена и допустили Мерседес на заседание.

«Моя жена!» Да, она была таковой – не по церковным и гражданским законам, а по законам любви.

Как ужасен будет для нее этот дьявольский спектакль. Ник знал, что означает суд военного трибунала. Быстрота и безжалостность – ничего больше. А если Мерседес начнет утверждать, что он не Лусеро Альварадо, а самозванец, залезший в ее постель, какой позор падет на ее голову!

Целую толпу вакеро привела она с собой из Гран-Сангре в Дуранго, но они все бессильны штурмовать каменные стены правительственного здания, даже если это взбредет им в головы.

Мерседес вошла в зал, сопровождаемая молодым солдатиком. Они обменялись взглядами. В его глазах была мольба, чтобы она воздержалась от отчаянных действий, но по ее упрямо вскинутому подбородку и пламени в зрачках Ник понял, что она готова на все.

Какая-то публика рассаживалась с шумом на жестких деревянных стульях судебного присутствия – двое прилично одетых торговцев, какой-то батрак в отстиранной по этому поводу ветхой рубахе. Свидетели преступлений Лусеро. Ник мог только гадать, кто они.

Девочку лет пятнадцати буквально втолкнули в двери. Ее длинные угольно-черные волосы были скромно убраны под платок, широкое платье скрывало совсем незрелые женские формы. Таких именно девчонок его братец любил брать силой. Она со страхом глянула на Ника, и вдруг в глазах ее зажглась такая ненависть, что он ощутил себя уже в могиле.

Судья, восседавший посередине, окинул взглядом зал. Он выглядел не судьей, а уже приготовившимся к свершению казни палачом – длинный крючковатый нос нависал над мощными, бульдожьими челюстями. Исчадие ада! Сколько смертных приговоров он уже вынес? Голос его был как иерихонская труба, он заполнил весь зал и загремел так, что задребезжали тонкие стекла в зарешеченных окнах:

– Обвиняемый, встаньте!

Ник поднялся.

– Вы, Лусеро Альварадо, известный под прозвищем Эль Диабло, обвиняетесь в массовых убийствах, изнасилованиях, грабежах и применении недозволенных пыток к взятым в плен офицерам республики. Что вы можете сказать в свое оправдание?

Нетрезвый адвокат покачнулся, но постарался восстановить равновесие. Он раскрыл было рот, но Ник опередил его:

– Признаю свою вину. Почему бы не сэкономить деньги республики и не огласить приговор немедленно?

– Нет! Я не позволю!

Мерседес сорвалась с места и устремилась к скамье подсудимого.

– Он не виновен! Он вообще не Лусеро Альварадо!

– Откуда вы это знаете, мадам? – удивился другой судья, усатый ветеран.

– Я жена Лусеро Альварадо – Мерседес Себастьян де Альварадо. Этот человек – не мой муж.

В зале зашумели, и председательствующий рявкнул, чтобы навели порядок. Пока ропот еще не утих, третий судья обратился к женщине:

– Пожалуйста, сядьте, сеньора. Позже вам дадут слово.

Некая тень торжества была на лице Мерседес, когда она, глянув на Ника, вернулась на свое место.

Начался допрос свидетелей. Все они – и торговцы, и крестьяне – перечисляли многочисленные зверства, учиненные Эль Диабло. Последним выступил деревенский священник, рассказавший, как командир контргерильи въехал прямо в церковь на громадном черном коне и приказал солдатам срывать золотые украшения с алтаря.

Защитник Фортунато и не пытался спрашивать о чем-либо свидетелей. Молчал обвиняемый, молчала и Мерседес. Только руки ее находились в беспрестанном движении, сжимаясь в кулаки и теребя ткань платья.

Наконец после череды мужчин вызвали Маргариту Оливидад. Молодая женщина, подхватив юбки, устремилась к столу судей, но по дороге задержалась, встала напротив подсудимого и несколько мгновений молча сверлила его взглядом.

Дальше последовала ее обстоятельная исповедь о жестоком обращении с нею Эль Диабло.

Указав на Ника пальцем, она в конце вскричала:

– За то, что он сотворил со мною, ему нет места среди живых!

Адвокат опять промолчал, и тогда Мерседес возвысила голос:

– Ваша честь… господа судьи! Эта женщина указывает не на того человека.

Двое судей предпочли бы не слушать ее заявления, но старый солдат начал что-то упорно шептать главному судье.

– Вам дадут слово, мадам, в свое время, – недовольно процедил тот и подал знак Маргарите Оливидад покинуть свидетельское место

– Пожалуйста, ваша честь, задержите ее. Я намерена задать ей несколько вопросов.

Мерседес вышла вперед. Николас не мог налюбоваться ею. Она сменила простой наряд на темно-зеленое шелковое платье и черную бархатную накидку, скрывающую ее беременность. Тщательно уложенные волосы высились золотой короной над ее головой. Она выглядела именно той, кем была, – до мозга костей гачупино благородной крови, креолкой, хозяйкой Гран-Сангре, сеньорой Альварадо. Мерседес обратилась к свидетельнице:

– Вы, я знаю, испытали боль, страх и унижения, сеньора Маргарита. Я тоже жила в уединенном месте, куда наведывались и солдаты, и контргерилья. Они грабили и… поступали еще хуже… Я их боялась, как и вы, но мне повезло, что в кармане у меня был револьвер, когда французский офицер вздумал изнасиловать меня.

Маргарита слегка растерялась и оробела при виде столь богато одетой и красивой сеньоры.

– Но я запомнила лицо этого подонка, – продолжала Мерседес. – Уверена, что лицо Эль Диабло в мельчайших деталях так же запечатлелось в вашей памяти.

Женщина опять указала на Ника.

– Вот он! Я никогда не забуду его волчьих глаз!

– Да, его глаза похожи на глаза Лусеро Альварадо, ведь они… братья!

Все разом принялись шептаться. Судьи молчали, завороженные этим шипением, словно громадная змея вползла в зал, желая поприсутствовать на судилище.

– Николас Форчун – незаконный сын моего свекра, но, несмотря на внешнее сходство сводных братьев, у них есть и различия. Николас был наемным солдатом и участвовал во многих войнах. У него на теле и лице есть шрамы, которых нет у Лусеро. Взгляните на обвиняемого, Маргарита! Вглядитесь попристальнее!