Книга Легкомысленные - С. Стивенс

– Он и без того знал, наверное.

– Как это? – удивленно моргнула я.

Еще одна печальная полуулыбка.

– Я точная копия этого его лучшего друга… Кто знает – может быть, он ненавидел меня именно за это. И мама тоже.

Во мне вскипел гнев на этих людей, растивших его столь безжалостно.

– Ты не был ни в чем виноват. Это не твоя вина.

Во мне все кипело, и я не могла этого скрыть.

Келлан провел обеими руками по моим волосам, щекам.

– Я знаю, Кира. – Он поцеловал меня. – Я никому об этом раньше не рассказывал. Ни Эвану, ни Денни… Никому.

Я была тронута тем, что он доверил мне столь сокровенный секрет, но искренне не понимала, какое это имело отношение к его женщинам и ко мне самой.

– Почему же ты поделился со мной? – спросила я тихо, в надежде, что это не прозвучит грубо.

Но Келлан лишь отозвался теплой улыбкой:

– Я хочу, чтобы ты поняла. – Он опустил глаза и спокойно произнес: – Ты представляешь, что значит расти в такой немилости?

С печальной улыбкой он взглянул на меня и снова провел по моей щеке пальцем.

– Нет, мне сдается, что тебя окружала любовь…

Не будучи в силах вынести его болезненную улыбку, я подалась к нему, чтобы поцеловать. Он любовно улыбнулся в ответ, а затем расправил плечи и взял меня за руку:

– Идем.

Он кивнул на ограждение, и мы пошли вдоль него, любуясь открывавшимися видами. Но я смотрела все больше на Келлана, он же безразлично заглядывал в окна и явно продолжал пребывать в задумчивости. Он хотел поделиться чем-то еще.

Через несколько шагов, совершенных в молчании, Келлан наконец продолжил:

– Я был тихим ребенком. Все держал в себе. У меня не было друзей, с кем можно было бы поговорить. – Он сухо улыбнулся. – Единственной моей подругой была гитара. – Келлан покачал головой и хмыкнул. – Черт, ну и жалок я был.

Я сжала его руку и остановилась, дотронулась до его щеки, заставила посмотреть на меня.

– Келлан, ты не был…

– Да был, Кира, – перебил меня он и поцеловал мою руку, отведя ее от щеки.

Вновь тронувшись, Келлан произнес:

– Дай объяснить… Я испытывал чудовищное одиночество. – Он улыбнулся, взглянув на меня сверху, когда я нахмурилась. – А потом… Клянусь тебе, совершенно случайно с моей стороны… – Он задумчиво смотрел в окна, теперь почти целиком являвшие панораму ночного залива. – Я обнаружил нечто, позволившее мне впервые в жизни ощутить себя желанным, небезразличным… почти любимым.

Последние слова он выговорил еле слышно.

– Ты о сексе? – прошептала я.

– Мм… – Келлан согласно кивнул. – Да, о нем. Мне было мало лет, когда в первый раз… – Он усмехнулся и встряхнул головой. – Думаю, ты уже вычислила.

Я чуть зарделась, вспомнив разговор в его комнате.

– Может быть, даже слишком мало, но я не знал, что это не было нормально. Ощущение было такое, будто кому-то наконец появилось до меня дело. Я стал… – Он отвернулся. – Стал повторять как можно чаще… Даже тогда мне это давалось поразительно легко. Всегда находился кто-то – мне было все равно кто, – кому хотелось быть со мной. У меня развилась своего рода одержимость этим… ощущением этой связи. Как знать, может, я до сих пор…

Келлан остановился и оглянулся на меня, на его лице вдруг отразилась тревога.

– Я упал в твоих глазах?

Мне было непонятно, как он мог обвинять себя в поисках любви при той жизни, которую вел. Я коснулась его руки:

– Келлан, ты не можешь упасть ниже.

Он негромко рассмеялся, а я поняла, как плохо это прозвучало.

– Ты чистое золото.

– Сколько тебе было лет? – спросила я, в основном чтобы скрыть смущение.

Он вздохнул и признался:

– Двенадцать. В ее оправдание скажу, что соврал ей, будто мне четырнадцать. Она купилась. Впрочем, думаю, ей было наплевать.

Челюсть моя снова отвисла. Я принудила себя закрыть рот и улыбнулась. При мысли о том, сколь отчаянно нуждался он в ласке, мне захотелось расплакаться. Он поискал мой взгляд, с некоторой тревогой вскинув брови. В стремлении утешить Келлана я быстро поцеловала его. Он улыбнулся, расслабился и некоторое время смотрел на меня молча.

– Значит, ты используешь женщин, чтобы ощутить… любовь? – спросила я тихо.

Смутившись снова, он опустил взгляд:

– Тогда я этого не понимал. До тебя я вообще об этом не думал. Не знаю, почему с тобой получилось совершенно иначе. Теперь я знаю, что так нельзя… – Он посмотрел на меня. – Но это было хоть что-то. Я чувствовал себя менее одиноким.

При этих словах я уронила очередную слезу, и Келлан стер ее.

– Так или иначе, похоже, никому не приходит в голову, что и меня используют. Им нет до меня дела.

Мы снова тронулись с места, и Келлан взглянул на сверкающий город, который снова показался через залив.

Я смотрела на его задумчивое лицо и не могла не мучиться угрызениями совести за то, что однажды тоже его использовала. Но, конечно, не все его женщины оказывались пустышками.

– Ты никогда никого не любил? – спросила я робко.

Он посмотрел на меня с полуулыбкой, которая заставила мое сердце забиться в два раза чаще.

– До тебя никого. И меня никто не любил.

Продолжая следить за ним, пока мы шли в тишине, я пыталась понять, как было возможно, чтобы этот сказочный красавец ни разу не испытал настоящей любви. Это казалось бредом. Конечно же, этот красивый, одаренный, веселый, пленительный и просто потрясающий мужчина познал любовь.

– Какая-нибудь девушка наверняка…

– Нет, – оборвал он меня. – Только секс, и никакой любви.

– Школьная симпатия?

– Нет. Я старался иметь дело с женщинами постарше. Они не искали любви.

Келлан сухо улыбнулся, и я сомневалась, что мне хотелось знать, что он имел в виду.

– Может быть, наивная официанточка?

– Опять-таки до тебя – нет, я никому не был нужен, – улыбнулся он.

– Ох… Ну, тогда кто-нибудь из фанаток, – сказала я кротко, по опыту зная, как сильно «любила» его эта публика.

– Эти уж точно нет, самая лживая порода, – искренне расхохотался Келлан. – Им и вовсе не важно, кто я такой. Они не со мной, даже когда со мной. Им нужен рок-идол, но это не про меня. Хорошо, пусть про меня, но я не весь в этом.

Я улыбнулась и нежно поцеловала его в щеку. Нет, он был намного большим…

Отстранившись, я нерешительно осведомилась:

– Соседки по квартире?