Книга Высота одиночества - Татьяна Минаева

Она осмотрела постепенно заполняющийся конференц-зал и к своему разочарованию во втором ряду заметила «подружку» Крылова, Марину Самарину. Та сидела, вальяжно откинувшись на спинку стула, и, улыбаясь той самой снисходительной полуулыбкой, не сводила глаз с Игоря.

Под шумок появился и президент, устроившийся в боковом ряду. На мгновение встретившись с ним глазами, Рината поспешно отвела взгляд. Удивительно, но сейчас она воспринимала присутствие этого человека как должное. В конце концов, как бы ей ни хотелось, убежать от него не получится. Он — главный чиновник в Федерации фигурного катания, а она — спортсменка, мечтающая стать чемпионкой. Это значит, что она должна смириться и не впадать в состояние паники каждый раз, когда Владимир Бердников возникает в поле её видимости. Как угодно, но она обязана это сделать.

Наконец, появившаяся Фёдорова объявила о начале пресс-конференции, и журналисты обратили все свое внимание на победителей первого дня соревнований.

— Рината, скажите, почему вы решили вставить такой сложный прыжок в программу? — задала первый вопрос худощавая светловолосая девушка с третьего ряда.

— Когда мы с Игорем только начали совместные тренировки, — улыбнулась Рина, придвинув поближе микрофон, чтобы её было лучше слышно, — поняли, что главным нашим козырем должны быть сложные элементы, в частности, прыжки. А конкретно — те, которые кроме нас никто выполнить не сможет.

— Но тройной аксель стал преградой на Вашем пути к золоту четыре года назад. Нет ли опасения, что это снова произойдет?

— Нет, — уверенно покачала головой Рината. — Тогда я нестабильно выполняла этот элемент, сейчас же он получается почти всегда.

— Скажите, — подал голос другой журналист, — почему вы приняли решение вернуться к Богославской?

— Потому что она знает меня… — Рина кожей ощущала направленный в её сторону взгляд президента. Каждое слово давалось тяжелее предыдущего, однако, пересилив себя, она продолжила: — знает меня лучше остальных. И так же тренировала Игоря в детстве.

— Но Алла Львовна заявляла, что Вы навсегда покинули спорт. И если травма Вас больше не беспокоит, каковы были настоящие причины вашего ухода?

Рината, ища поддержки, покосилась на Игоря. Эта пресс-конференция медленно, но верно превращалась в допрос с пристрастием. Складывалось стойкое ощущение, что никого кроме Рины для журналистов не существует. Их, похоже, не интересовали даже Аня с Матвеем, к которым, по идее, вопросов должно было бы быть не меньше.

— Это причины личного характера, — вступил в разговор Игорь. — И Рината имеет право оставить их при себе.

Нехотя согласившись с таким ответом, журналисты, скрепя сердце, переключились на других участников пресс-конференции.

Рината облегченно выдохнула и незаметно улыбнулась Игорю. Тот ободряюще подмигнул и сделал вид, что внимательно слушает следующие вопросы.

Обсуждение с Аней и Матвеем причины их не совсем удачного выступления закончились, едва успев начаться — Титова просто встала и ушла, оставив партнера отдуваться в одиночку. А он смог сказать лишь, что завтра они постараются исправить положение. На вопросы, предназначавшиеся паре, занимающей текущее второе место, отвечал в основном Самойлов. Их пара была довольна результатом, показанным в короткой программе.

— Но впереди еще произвольная, — закончила за Макса Алиса. — Мы будем бороться.

— Алиса, вопрос к Вам, — будто вспомнив о присутствии партнерши, журналист переключился на неё. — Вы когда-то катались в паре с Иваном Устиновым, который вместе с Ольгой Максаковой на данный момент занимает лишь четвертое место. Какие чувства испытываете, впервые обыграв бывшего партнера?

— Впереди произвольная, — снова повторила Алиса. Журналист ждал какого-то дополнения, однако Решетникова отключила микрофон и отодвинула его от себя, всем своим видом показывая, что разговор окончен.

Остальное Рината слушала вполуха, то и дело поглядывая на часы. Хотелось уже покончить с этим, добраться до отеля, окунуться в теплую ванную и расслабиться. А после укутаться в теплое одеяло, прижаться к Игорю и уснуть. Через десять минут, казалось, вопросы иссякли, и Лера, как руководитель, было вышла для объявления об окончании пресс-конференции, однако Бердников поднялся со своего места и попросил дать ему пару минут.

Рината моментально напряглась, нутром чувствуя, что он не просто так решил взять слово. Владимир же, не сводя с нее пристального взгляда, прошел мимо журналистов и поднялся к спортсменам.

— Я хотел бы поздравить фигуристов с успешным выступлением, — забрав микрофон из рук Валерии, произнес Бердников. — В особенности я рад за свою дочь.

В зале повисла звенящая тишина. Присутствующие потрясенно уставились на высокого мужчину в белой рубашке и черном безупречно сидящем костюме.

Рината непонимающе нахмурилась.

— Я хочу рассказать вам одну историю, — продолжил Владимир. — Двадцать лет назад я отказался от собственного ребенка и, ведомый одному мне понятными целями, отправил дочь в детский дом. Я лишил ее родительского тепла и ласки. И я знаю, что она меня не простит. Но я хочу, чтобы она знала, — его взгляд обратился к застывшей Рине. — Я хочу, чтобы ты знала: ты — самое важное, что есть у меня в жизни. Ты и твоя мама. И это неизменно.

Рината, не моргая, смотрела на Бердникова и видела в его синих глазах отражение своей боли, своего отчаяния. Но эти сокровенные чувства холодного, циничного Владимира Бердникова были доступны лишь ей. Лишь ей был понятен его взгляд. И ей вдруг стало больно. Она изо всех сил сжала руку Игоря под столом, но взор не отвела. Что это? Очередной раунд его игры? Или искренность, так ему не свойственная…

Наконец Владимир опустил голову и все в той же тишине направился к выходу. Свидетели этого неожиданного выступления, пытаясь осознать полученную информацию, переводили взгляд с Рины на удаляющегося президента Федерации и обратно.

— Рината, это правда? — нарушила всеобщее молчание громко задавшая вопрос Самарина.

Рината вздрогнула, приходя в себя. И, расправив плечи, твердо произнесла:

— Да, это правда. Этот человек — мой отец.

И тут все будто с цепи сорвались, принявшись наперебой выкрикивать вопросы, стремясь перекричать друг друга. Их интересовали подробности сенсации, и, самое главное, — кто же мать Рины.

Однако Игорь, мгновенно оценив ситуацию, вскочил с места и потащил Ринату к выходу. А она продолжала цепляться за его руку, позволяя понять лишь ему, что на самом деле скрывается за её безразличным с виду взглядом, направленным на журналистов. Ей хотелось оказаться в тихом укромном местечке, вдали от всех, в полном одиночестве. Ей нужно было прийти в себя. В голове мысли рваными обрывками сменяли одна другую. ОН признался, что она его дочь. ОН прилюдно заявил, что отправил её в детский дом. ОН на глазах у всех попросил прощения. ОН одной фразой поставил свою карьеру под угрозу накануне Олимпиады…