Книга Хищная книга - Мариус Брилл

— Разве они не сказали, что он им нужен живым, сэр?

— Агенты, Картер, — хорошие агенты — никогда не возвращаются живыми, понятно?

— Так точно, сэр.

— Готовимся к бомбежке.

Тот, кого назвали Картером, стянул Перегноуза с его сиденья к открыл крышку. Питер не без волнения увидел, что он, оказывается, сидел на большом ящике с гранатами. Другой спецназовец выбросил маленький оранжевый буй с флажком на то самое место, где они обнаружили Фердинанда, а рулевой направил лодку прочь от буя.

Когда лодка, развернувшись носом к бую, остановилась снова, уже метрах в ста от него, капитан Ремингтон-Вилкинсон-Жиллетт, шагнув на полубак, аккуратно разложил гранаты на брезенте.

— Железная номер девять, — скомандовал он, и спецназовец открыл еще одно сиденье, достав мешок с клюшками для гольфа. Выбрав нужную клюшку, он протянул ее капитану.

— Мяч! — гаркнул тот. Еще один спецназовец подполз к гранате и выдернул чеку. Широко расставив ноги, капитан готовился к удару, а Перегноуз смотрел на боевую гранату с тревожно бьющимся сердцем.

— Прямой драйв, — сказал капитан сам себе, послюнив палец и подержав его в безветренном воздухе. Перегноуз испугался, что потеряет сознание, ведь бесчисленные военные фильмы научили его, что гранатам свойственно взрываться через несколько секунд после того, как выдернут чеку. Капитан Ремингтон-Вилкинсон-Жиллетт прищурился в сторону буя; покачал задницей, чтобы встать поудобнее. Примериваясь, сделал несколько пробных замахов клюшкой и наконец ударил по гранате. Она взвилась в воздух и бухнулась в море, не долетев до буя нескольких метров. Наступила мертвая тишина, в которой весь отряд приставил ладони козырьком над глазами от солнца, чтобы всмотреться, насколько точным было попадание. Тут море взбухло и прорвалось огромным столбом воды. Во все стороны ринулись волны и так сильно качнули лодку, что Перегноуз испугался, как бы не выпасть. Встретив буруны, как закаленный серфингист, капитан неколебимо стоял на полубаке, закинув клюшку за плечо и всматриваясь в буй, который крутнулся в воздухе и шлепнулся в воду.

— Биотелеметрия?

Оператор посмотрел на свой монитор.

— Сейчас пульс участился, сэр. Примерно метрах в трех к северу от отметки.

— Мяч! — приказал капитан. Следующая взведенная граната легла у его ног. Он проделал свои убийственные вихляния и пробные замахи, а затем с треском послал гранату к цели. Она тихонько булькнула возле буя и взорвалась, как и предыдущая. Когда лодка бешено закачалась на волнах, монитор оператора выдал продолжительный писк, перешедший в замедляющиеся «пи-пи-пи…»

— Отличный удар, сэр.

— Мертв? — крикнул капитан.

— Как камень, сэр.

— Хм, — сказал капитан с самодовольным превосходством, — на удар меньше нормы, мальчики. Отлично, давайте подойдем поближе и соберем ошметки.

Сквозь море мертвой рыбы лодка вернулась к бую, прошла мимо него. Кружили поблизости, пока попискивание монитора не перешло в громкий визг. Все глядели на воду, но тела нигде не было. Вокруг плавала лишь оглушенная взрывами экзотическая морская живность. И наконец:

— Вот! — закричал один из спецназовцев. — Смофите.

Все взоры устремились туда. Там на поверхности воды покачивался совершенно мертвый лобстер с застегнутым вокруг него сверхсовременным «роллексом».

* * *

Миранда перекатилась вбок и наткнулась на борт гондолы. Открыв глаза, увидела доски днища и заметила также вытекшую ниточку своей слюны. Хотя все, что она видела, выглядело неподвижным, аппарат внутреннего уха подсказывал ей — о неподвижности не может быть и речи, даже лежа ее шатало так, что пришлось ухватиться за опору руками. Перевернувшись на спину, Миранда вприщур посмотрела из-под пиджака Фердинанда вверх, где ясный синий небосвод кружил не переставая. Приподнявшись, она поняла, что Фердинанда в гондоле больше нет. Легкое замешательство спросонья теперь превратилось в стремительно охватывающую ее панику. Его уже взяли? Где она? Дрейфует одна в море? Сумеет ли она грести? Действительно ли кукла Барби лучше чем Синди? Когда качка уменьшилась, Миранда огляделась и поняла, что гондола надежно привязана, а болтало ее просто на волнах, прокатившихся по лагуне откуда-то издалека, из-за горизонта.

Веревка от носа гондолы была привязана к небольшой хижине, стоящей на сваях прямо посреди воды. Миранда вгляделась, и там был он. Фердинанд стоял в дверях хижины.

— Как раз подумал, что это тебя разбудит. Заходи, — он спрыгнул в лодку, отчего та опять немилосердно закачалась, и помог Миранде подняться. Все еще чувствуя себя слишком слабой, она упрямо стояла на месте, пока не прекратилась качка. Только когда Миранда обрела уверенность в том, что все ее конечности снова ей повинуются, и мир перестал вращаться, она тронулась в путь. Ведомая Фердинандом, крепко вцепившись в его руку, дошла до лесенки и осторожно вскарабкалась к двери хижины.

Осмотревшись внутри, Миранда, хотя остатки сна еще застили ей взор, не смогла удержаться от смеха. Это был тот самый домик на дереве, о котором вы всегда мечтали в бытность свою ребенком. Только этот не был расположен на дереве, а возвышался над бесконечными водными просторами Венецианской лагуны. Идеальное маленькое укрытие. В одном углу стояла кровать, в другом примус. У одного из окошечек с красно-белыми занавесками стояли под умывальником какие-то миски. В центре два стула были задвинуты под светло-желтый столик, прогнувшийся под тяжестью большой вазы, которая словно взрывалась букетом ярких цветов, ошеломляющих своими запахами и красками. Миранде оставалось только засмеяться.

— Что? Что не так? — спросил Фердинанд с ноткой разочарования в голосе.

— Нет, ничего, — смеялась Миранда, — нет, это идеально.

Фердинанд подошел к примусу и поворошил рыбу на шипящей сковородке.

— Надеюсь, что все в порядке. Думаю, это будет наш дом на следующие несколько дней.

— Это восторг, — прослезилась Миранда.

* * *

«Альберго ди Коллеони» — отель несколько более скромный, чем «Гритти», расположен он у заводи Кастелло. В нем действует правило запирания дверей в полночь, и задергивающая занавески Signora на первом этаже жизнь отдаст за его соблюдение. Узкий коридор и крутая винтовая лестница ведут к еще одному короткому коридору с четырьмя желтоватыми дверьми, настолько обшарпанными, будто из них хотели сделать отбивную. Если бы Флирт по-прежнему оставался без сознания, для него и его кредитной карточки распахнулись бы двери более роскошного отеля; ну, а так, резервная комнатка, окна которой выходили на какую-то застойную канаву и которую заняла эта парочка с ее разделением труда, оказалась подходящим компромиссом для Мерсии, стремящейся к экстравагантности, и Флирта, отходящего от общего наркоза. В конце концов, у Мерсии были на руках не все его кредитные карточки, уж во всяком случае не Visa.

— Так это романтика или охота на мужчин? — осведомился Флирт, лежа на кровати и наблюдая, как Мерсия пытается затолкать свой гардероб в гардероб.