Книга Всё о невероятных приключениях Васи Голубева и Юрки Бойцова (сборник) - Виталий Мелентьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда он подбегал к ребятам, у него в глазах светились удивление и растерянность.
«Ничего не понимаю… Чудится мне что-то очень знакомое и, кажется, опасное, а что именно – понять не могу. Даже, может, и понимаю, но не могу в это поверить!»
Он был так встревожен, так озабочен, что, кружась на кромке обрыва и вокруг ребят, даже задел и чуть не опрокинул Васину корзину. Юра рассердился и вскочил, чтобы отодвинуть корзину подальше.
– А то этот косолапый тумус все рассыплет… – еще успел сказать он.
Потом случилось непредвиденное. Видимо, от резкого толчка Юриных ног кромка карьера дрогнула, и высохший на солнце песок ручейками заструился вниз. Верхний, дерновый слой стал оседать, и Вася Голубев, еще не понимая, в чем дело, попытался ухватиться за выгоревшую на солнце траву…
Песок струился все стремительней и гуще, дерн оседал все быстрее и наконец, не выдержав Васиной тяжести, обрушился песчаной лавиной. Голубев покатился вниз, увлекая за собой новые глыбы песка.
Юрий успел только ахнуть, а Шарик громко залаял и смело бросился вслед за Васей. Струящийся песок подхватил и его, несколько раз перевернул, а потом заботливо, даже нежно доставил на дно карьера.
Все случилось так быстро, что Вася не успел ни испугаться как следует, ни обратить внимание на самоотверженный поступок настоящего друга человека. Когда он понял, что ничего страшного с ним не произошло, то радостно заорал со дна карьера:
– Эх и здорово!
Юре, который сначала испугался за товарища, тоже очень хотелось закричать или сделать для Васи что-нибудь необыкновенное. Поэтому он заорал в ответ страшным голосом и прыгнул с кручи на еще струящийся песок.
Песок принял его мягко и любовно, подхватил и понес прямо к ногам Шарика и Васи.
– Эх и здорово! Давай еще разок? – сказал Юра, поднимаясь во весь рост и отряхиваясь.
– Давай, – сразу согласился Вася, и они вскарабкались по осыпавшемуся склону обрыва.
Разогнавшись, они прыгнули на сыпучий ослепительный песок.
Как и следовало ожидать, вся высохшая на солнце стена карьера пришла в движение, обрушилась и понесла ребят на самое дно.
Когда они выбрались из шуршащих потоков, хохоча и отплевываясь, то услышали тревожный лай Шарика.
– Что это он так разошелся? – спросил Вася и вдруг широко открыл глаза. Юра, проследив за удивленным взглядом Васи, открыл рот и замер.
В стене обрыва, тускло поблескивая на солнце, виднелся нетронутый ржавчиной какой-то огромный металлический предмет. Собственно, обнажена была только часть предмета, потому что потихоньку осыпающийся песок медленно открывал огромное сигарообразное тело этого таинственного предмета.
У Юрия сразу пересохли горло и язык, он прошептал:
– Послушай… Это… кажется…
– Что – кажется? – спросил Вася сдавленным голосом и тоже почему-то шепотом.
– Я еще не знаю. Но мне кажется…
Мальчишки переглянулись и, не сговариваясь, бросились к металлическому предмету.
Они карабкались вверх, но песок на этом участке карьера осыпался как-то особенно стремительно, и они сползали вниз, потом снова карабкались, но добраться до предмета так и не смогли. Поглядывая на грозно поблескивающий металл, они не знали, что предпринять.
– Послушай, а может, это бомба? – наконец спросил Вася.
– Скажешь тоже! Бомбы всегда ржавые. Сколько ведь лет лежат…
– А может быть, она какая-нибудь особенная?
– Брось! Наш город никогда не бомбили. Может, до него даже и самолеты не долетали. Откуда же взяться бомбе?
– Тогда… что же?
– В том-то и дело. Такой металл я видел только на космическом корабле.
– Бро-ось… – растерялся и даже как будто обиделся Вася, – не свисти.
– Как хочешь, можешь не верить, – пожал плечами Юрий и немного обиделся: дружили-дружили, обсуждали-обсуждали, а Вася вдруг не поверил.
– Да нет, не в том дело… Корабль-то под песком.
– Ну и что, что под песком?
– А то, что как он туда попал?
Некоторое время Юрий пытался найти или в крайнем случае придумать ответ на этот резонный вопрос, но в голове не оказалось ни одной сколько-нибудь подходящей мысли.
– Надо разведать, – уклончиво сказал он.
– Как ты его разведаешь, если до него не доберешься!
– Сегодня не доберешься, а завтра?
– А до завтра сюда могут прийти другие…
Юрий оглянулся. Оставленный карьер был пуст. Даже следы на вымытом дождями песке исчезли. В его чистом и светлом покое таилось нечто древнее и безжизненное. И Юрий уверенно сказал:
– Нет, другие сюда не придут.
Они взобрались на обрыв, подхватили корзинки и пошли домой.
Притихший Шарик то и дело останавливался и посматривал назад. Он как будто предчувствовал, что их неожиданная находка может опять перевернуть всю его жизнь, и не знал – радоваться этому или грустить.
На улицах их останавливали и заглядывали в корзину. Грибы едва прикрывали дно, и знакомые и незнакомые прохожие сочувственно покачивали головой:
– Жарынь… Ничего не сделаешь.
– Первый слой прошел, теперь жди второго, – уточняли знатоки.
А это значило, что делать в лесу грибникам нечего.
Да здравствуют бабушки!
Операция «Неизвестность» продумывалась во всех деталях и подробностях в малиннике. Она требовала осмотрительности, тайны и учета всех обстоятельств.
Для ее осуществления следовало взять лопаты, топорик, веревки, молоток и гвозди, чтобы на месте сколотить лестницу (не с собой же ее тащить за тридевять земель, да еще в лес), а также продукты, чтобы позавтракать и пообедать. И Голубеву и Бойцову совершенно ясно представлялись все трудности, которые им предстояло преодолеть. Сметка, мужество и физическая выносливость у них, конечно, имелись, а вот время… Времени могло и не хватить. Они потратили весь вечер на то, чтобы уговорить родителей разрешить им заночевать в лесу. Собственно, уговаривать пришлось родителей Юры Бойцова. У Васи вопрос решился довольно быстро и хорошо: его родители – геологи, сами привыкли к дальним странствиям в настоящих дебрях и пустынях. Старшие Голубевы посовещались и не только разрешили ночевку, но еще и отдали Васе свою старую, всю в почетных подпалинах, выцветшую на далеком солнце палатку, котелок, в котором когда-то варилось мясо медведей и оленей или уха из тайменей или ленков.
