Книга Тени и призраки - Ричард Матесон

Подобный трюк выполнял когда-то Гудини, причем с огромным успехом. Назывался этот номер «Девушка из деревни». Суть его состояла в том, что сидящая перед окном невысокая девушка неожиданно исчезала.

Согласно версии Макса, то, что казалось настоящим окном, выходящим на озеро и беседку на его берегу, вовсе не было окном. Это был огромный экран, изображение на котором было отражением двусторонних зеркал, встроенных в раму окна ПВ. Сейчас, когда аппарат выключили, изображение изменилось и озеро исчезло из глаз. То, что появилось вместо него, представляло собой морозильную камеру приблизительно четыре фута шириной и три глубиной. Высота ее равнялась высоте самого окна.

Внутри этой камеры находилась подвешенная на веревке, завязанной на груди, Кассандра Делакорте. Черты ее лица — судорожно исказившиеся и покрытые бледностью — отметила своим перстом смерть.

ГЛАВА 25

Не сомневаюсь, что грянувший в ту самую минуту удар грома был чистым совпадением. И молния, которая яркой вспышкой высветила эту жуткую картину, тоже была случайностью.

Макс, конечно, тоже заметил это обстоятельство и не преминул высказаться.

— Каков расчет, а? — воскликнул он.

За окнами хлынул ливень, да такой сильный, что казался сплошным потоком выливающейся из опрокинутой цистерны воды.

Макс безмолвно созерцал труп своей жены.

Но ни тени триумфа, ни искры радости не читалось в его взгляде.

— Итак, — спокойно произнес он. — Сработало.

Не нужно было обладать интеллектом известного уроженца острова Родос,[37]чтобы догадаться, о чем он говорит.

Использовав удивительное сходство между Брайаном и Кассандрой и умение Брайана подражать ей, Макс сумел перехитрить Гарри и, что более важно, — шерифа. Ибо Гровер Плум из-за потока всех этих трюков полностью упустил тот главный, который втайне разыгрывался под их прикрытием (я упустил его тоже).

Нам и в голову не пришло, что тот, кто выдавал себя за Кассандру Делакорте, ею вовсе не являлся.

Макс осушил свой бокал бренди и поставил его на стойку, затем повернулся ко мне и тем же мягким жестом, что и до того, положил руку мне на плечо.

Я точно знаю, что вздрогнул в этот момент, потому что Макс почувствовал эту дрожь.

— Извини меня, отец, — тихо проговорил он. — Не думай, пожалуйста, что я не отдаю себе отчета в том, что делаю. Я знаю, то, что я совершил, ужасно. Но, поверь, у меня были к тому веские причины.

Его голос стал жестче.

— Такие причины нельзя было не принять во внимание.

И он тяжело вздохнул.

— Теперь начинается заключительный акт этой драмы, — предупредил он. — Финальный трюк.

Я должен продолжать работать. Пусть не в Лас-Вегасе, там у людей могли бы возникнуть подозрения, но в других местах — непременно. Я буду сам организовывать свои выступления. В небольших городках у меня получится. Там, где Брайан сможет выдать себя за сестру и никто этого не заметит.

Таким образом, разрыв с Гарри был совершенно необходим. Если б он присутствовал на наших выступлениях, он, конечно, заподозрил бы правду.

Но его уже не будет.

— К тому же, — продолжал Макс после паузы, — то, что шериф Плум собирается не спускать с меня глаз, мне очень даже на руку. Особенно тем, что, не спуская глаз с меня, он удостоверяет присутствие Кассандры. Такому свидетелю просто цены нет.

«Он теряет почву под ногами», — подумал я. Как же я ошибался! Это подозрение лишь сбило меня с курса и ввело в заблуждение.

Моргнул ли я, когда мой сын вдруг хмыкнул? По-моему, да.

— Братцу Брайану теперь придется как следует трудиться. Прошли золотые деньки его «побегушек», — Макс потер глаза. Усталость брала свое. — Счастливчиком его, пожалуй, не назовешь.

Он присел рядом с моим креслом.

— Не могу сказать, что он не заслуживает капельки счастья. Но ему придется хорошенько постараться, расплачиваясь за то, в чем он с такой охотой принял участие.

«Ага-а, — догадался тут я. — Вот на чем ты решил сыграть».

Макс насмешливо улыбнулся.

— Нельзя сказать, что он отличался когда-либо большим умом. Сказать тебе, что он мне выдал в качестве гарантии своей лояльности? Padre, ты не поверишь, но он согласился подписать контракт, согласно которому он помогает мне убить свою сестру!

Я закрыл глаза. Я больше не мог выносить подобные разговоры, но Макс ничего не замечал.

— Конечно, мне пришлось настоять на этом.

В рассудительности ему, пожалуй, не откажешь.

— Сам посуди, как можно доверять человеку, который соглашается участвовать в убийстве любимой сестры?

«Боже, боже, что за признания мне приходится выслушивать от собственного сына», — поражался я про себя. Мне хотелось рыдать.

Со стороны Макса послышался странный звук, и я поневоле открыл глаза.

Он опять тер оба глаза руками. Затем плотно зажмурил их и снова распахнул.

— Нужно было мне сегодня чем-нибудь перекусить, — произнес он. — Так много бренди на пустой желудок — это нехорошо. Но у меня совершенно не было желания есть. Жажда мести поборола все остальные мои чувства.

Вот он увидел выражение моего лица; думаю, что оно ему о многом сказало.

— Я знаю, ты считаешь ужасным то, что я сделал. Так оно и есть. Могу признать это. Но тебе никогда в жизни не приходилось сталкиваться с чем-либо подобным. Тебе не знакомо чувство мести. Мести за предательство.

Его правая ладонь взлетела в воздух таким жестом, будто он собирался отвесить пощечину Кассандре. Пусть и мертвой.

— Ты понятия не имеешь о том, что она сделала со мной, — прошептал он. — Она хотела, чтобы я думал, что происходящее со мной — следствие какой-то болезни.

Что ухудшение зрения, слуха, нарушение координации движений, неспособность сосредоточиться во время выступлений — все это является следствием объективных причин, результатом заболевания. Я стал импотентом, — глухим голосом произнес Макс.

Дыхание его участилось, и он заскрипел зубами.

— Болезнь. Она хотела, чтобы я в это поверил. А сама подсыпала в мою пищу яд. Уже давно.

Я с ужасом смотрел на него. Сын не видел моего взгляда, но, думаю, чувствовал его.