Книга Темный Луч. Часть 3 - Эдриенн Вудс

всегда был тухлым яйцом. Отец пытался договориться с ним. Он был сыном моей тети Ливайн. Она была драконом, но ее муж был человеком и настолько темным, насколько это вообще возможно для человека.

— Это не имеет значения. — Я вернулся в комнату.

— Я была права, — спросила Елена.

— Это не имеет значения!

— Кто он такой, Блейк?

— Больше не семья.

— Кто он? — закричала она.

— Он был моим кузенром. Сыном сестры моего отца. Его отец был ужасным человеком.

— Это объясняет, почему у него нет драконьей формы, но он очень похож на тебя.

— Это не имеет значения.

— У его семьи была дерьмовая жизнь. Оставалось либо стать злом, либо умереть.

— Оглянись вокруг, Елена. У каждого здесь был такой выбор, но они выбрали по-другому. Он больше не моя семья, и он умрет. Это то, что я обещал, и это то, что произойдет.

— Я не могу говорить с тобой, когда ты в таком состоянии. Я буду спать в комнате Энни.

Я отпустил ее.

Я упал на кровать и просто думал об Уильяме Хендерсоне. Он действительно был занозой в моей заднице.

Потребовалось время, чтобы просто успокоиться. Ее сны? Этот ублюдок был похож на меня. Это никогда не был я, или так оно и было?

Нет, то, как Август и все остальные смотрели на меня. Он был очень похож на меня. Вопрос был в том, насколько?

Мой гнев наконец утих, и я прислушался к разговору Елены и Энни. Они говорили о том, что с ней случилось, но даже с Энни она была замкнута. Она выразила свою озабоченность по поводу того, что Уилл был частью моей семьи.

— О, я знаю, — сказала Энни. — Этот придурок играл с нами, когда мы были детьми. Он обычно обламывал наши детские чешуйки, и это было чертовски больно. В основном я играла с Блейком. Он был таким нежным драконом.

— Правда?

— Я так понимаю, он изменился за последние шестнадцать лет.

— Это еще мягко сказано.

— Насколько он большой? — спросила Энни.

— Огромный.

Повисло молчание, прежде чем Энни сказала:

— Мы так давно не видели дракона. Не могу припомнить, чтобы когда-нибудь раньше чувствовала себя такой счастливой. — Она сделала паузу. — Я с Блейком, Элль. Уилл должен умереть.

Я подошел к комнате Энни и постучал в дверь.

Она открыла и свирепо посмотрела на меня.

— Ты собираешься драться?

— Нет, я устал драться, — надулся я.

Она впустила меня, но Елена даже не взглянула на меня.

— Елена…

— Блейк, я устала. У меня нет на это сил.

— Ты думаешь, мне нравится ссориться с тобой? Поверь мне, я уже сыт по горло твоей ненавистью.

Энни разинула рот.

— Возвращайся. Не думаю, что кузина поймет, когда я выломаю ее дверь, чтобы разбудить тебя.

— Разбудить ее? — спросила Энни. — Тебе тоже снятся кошмары?

Она кивнула.

— Они пройдут, они всегда проходят, — сказала Энни.

— Не могу дождаться этого. — Елена обняла Энни. — Констанс разозлится, найдя тебя в таком состоянии.

— Разозлиться?

— Конечно, она так и сделает. Она скучает по тебе, Энни.

— Она может не принять меня. Я сломлена.

— Ты просто обожаешь солнце, если уж на то пошло, — сказал я. — И та, кто много раз надирал мне задницу, когда мы были маленькими.

Энни хихикнула.

— Я больше не тот дракон, Блейк. Посмотри на меня. С меня картины не писать.

— Это поправимо.

Я притянул Энни к себе, накрыл ее ожог рукой и положил свою голову ей на плечо.

— Что ты делаешь? — В голосе Энни звучало сомнение.

— Тсс, — сказал я и сосредоточился. Я почувствовал, как мой глаз вытянулся и сморщился. Сила, потребовавшаяся, чтобы облегчить ее ожог, ослабила меня, точно так же, как это было в тот день на горе с Эмануэлем.

Мои колени подогнулись, и я рухнул на пол. Я судорожно глотнул воздух. Обмен был подобен удару в горло. С Эмануэлем я такого не испытывал. Я неудержимо закашлялся и обнаружил рядом со мной Елену со стаканом воды в руке.

— Что ты сделал? — закричала Энни.

— Твой глаз… — Елена коснулась ее лица. — Он зажил!

Энни подбежала к зеркалу.

— Нет, — сказала она и побежала обратно ко мне.

— Посмотри на меня! — закричала она.

Я опирался на локти. Я поднял голову.

Она была зла.

Мой взгляд переместился на Елену, когда я взял у нее стакан и залпом осушил его. Она молча уставилась на меня.

Воцарилось неловкое молчание.

Энни наконец спросила:

— Зачем ты это сделал? — Она была близка к слезам.

Это разбило мне сердце. Никто не давал ей передышки с этой стороны, кроме Чарльза и его семьи. Что ж, она была моей семьей, моей кровью.

— Я не могу исцелять драконов, только людей. Но я могу исцелить себя.

Энни разинула рот. Она была смущена и хмурилась.

— Я сотворил заклинание трансформации. К завтрашнему дню это будет выглядеть как большой фингал, а послезавтра я снова стану симпатичным мальчиком.

Она сильно ударила кулаком меня по плечу. Теперь это была та Энни, которую я помнил.

Я потер плечо и рассмеялся.

— Я и забыл о твоем вспыльчивом характере, — поддразнил я.

Елена притянула ее к себе, чтобы обнять. У них была отличная связь. Мир тесен.

— Я так понимаю, это «спокойной ночи»? — сказала Энни Елене, затем повернулась ко мне. — Это было действительно глупо. — Она снова ударила меня, когда я поднялся на ноги. — Но именно таким я тебя и помню. Ты ничуть не изменился. — Она обняла меня. — Спасибо, Смельчак.

Я рассмеялся.

— Давно я не слышал этого прозвища. Уверен, Елена сможет изменить твое мнение о том, насколько я изменился, — пошутил я. — Спи крепко, Желешка, увидимся завтра.

Она кивнула.

— Спокойной ночи. Не позволяйте постельным клопам кусаться. Я серьезно, они огромные.

Мы оба рассмеялись.

Я открыл дверь, и Елена последовала за мной обратно в нашу комнату. Оказавшись внутри, Елена подошла мимо кровати к окну. Она посмотрела на небо.

Я наблюдал за ней. Кожа вокруг моего глаза и челюсти была натянута.

Она продолжала смотреть на небо.

Я видел это небо в ее снах. Никаких звезд. Ее сердце бешено колотилось. Меня бесило, что она боялась. Я не хотел, чтобы она боялась меня, этого места, Билли.

Я думал, она ненавидит меня настолько, что я стал одним из нападавших на нее.

— Значит, в твоем сне был не я? — Я достал из кармана бумажник, положил его на тумбочку и налил еще стакан воды.

— Что? — Она вырвалась из своих мыслей.

Уголки моих губ приподнялись.

— Я думал, ты возненавидела меня так сильно, что я стал одним из