Книга 1918-й год на Востоке России - Коллектив авторов -- История

движении отряда к Тугулыму произошел, между прочим, такой случай. Ночь. Навстречу белым несется тройка. Остановили. В шарабане сидит нестарый смуглый мужчина. Потребовали документы. Оказывается, прапорщик Битюгов. Он говорит, что бежал от красных из Тюмени. Окружившие его тут же предлагают ему поступить в отряд, но с задних подвод подходят другие бойцы. И вдруг двое из них, офицеры, жители Тюмени, узнают Битюгова и говорят, что они действительно знают его, что он служил у красных, был комендантом города, арестовывал офицеров и благодаря ему многих расстреляли. Битюгова стали обыскивать. Нашли при нем 25 000 рублей «керенками», что для отряда было огромной удачей, ибо всюду платили за корм наличными. Битюгова арестовали, связали и поехали дальше.

В ночь с 30 июня на 1 июля подполковник Смолин с отрядом двинулся на ст. Тугулым, отстоящую от завода на 28 верст. Белые ставили себе задачей уничтожение красной железнодорожной охраны, порчу полотна дороги, разрыв телеграфной линии. При случае предполагалось попытаться уничтожить красный бронепоезд, курсировавший между ст. Поклевская и ст. Тюмень.

Ст. Тугулым находится примерно в полутора верстах от села того же наименования. Прибыв в село и узнав от жителей, что на станции, кроме нескольких милиционеров, никаких воинских отрядов не имеется, подполковник Смолин двинулся к станции. Впереди, под командой ротмистра Манжетного, шли конные, кои и заняли станцию точно таким же порядком, как накануне стеклянный завод. Первым делом белые захватили телеграфное отделение. За аппарат уселся находившийся во взводе у Манжетного поручик Малявкин — георгиевский кавалер Великой войны, в прошлом телеграфист. Таким образом, связь Тугулыма с соседями не порвалась ни на один момент, и ни Тюмень, ни Поклевская, ни Подъем и не подозревали, кто хозяйничает на Тугулыме. На выходные стрелки были выставлены посты. Этим временем на станцию подтянулся Смолин с остальными своими людьми.

Судьбе было угодно, чтобы через несколько минут по занятии Тугулыма белыми затрещал аппарат: Поклевская вызывала Тюмень. Комиссар бронепоезда доносил с Поклевской в Тюмень, что на Талицком заводе, что вблизи ст. Поклевская, появились красноармейцы разбитых под Шадринском частей. Красноармейцы разгромили на заводе винный склад, перепились и требуют немедленной отправки их по железной дороге в Екатеринбург.

На это Тюмень ответила, что командующий войсками района приказывает комиссару бронепоезда решительным образом привести в порядок этих красноармейцев, коим следует объявить, что их поведение и требования равносильны измене трудящимся и всему делу великой пролетарской революции и что за дальнейшее они будут отвечать по всей строгости военно-революционного закона. Если же и это предупреждение окажется безуспешным, то бронепоезду надлежит пустить в ход пулеметы. В заключение Тюмень выражала уверенность, что «товарищ не замедлит все усердно и точно выполнить». Комиссар бронепоезда возражал: «Не управлюсь. У меня всего-то 42 человека, а их слишком много» — и тут же просил о поддержке его вторым красным бронепоездом. Тюмень в высылке своего бронепоезда, находящегося в районе Ялуторовск — Ишим, отказывала, но обещала, если сумеет, чем-нибудь да помочь. Комиссар продолжал просить: «Поспешите, товарищ, у меня здесь с каждой минутой положение становится все хуже и хуже».

Видимо, в это самое время по расписанию из Тюмени на запад должен был выйти почтово-пассажирский поезд. Неурядица в районе Поклевской невольно ставила под вопрос целесообразность его отправления в такой момент. Тюмень запросила по этому поводу совета комиссара бронепоезда, на что последовало предложение задержать отправку поезда. Аппарат замолчал.

Взвесив шансы, подполковник Смолин нашел, что ему представляется возможность уничтожить красный бронепоезд, заманив его, обманным способом, на Тугулым. Примерно через час Тугулым вызвал Поклевскую — комиссара бронепоезда. Имея достаточные сведения о лицах, занимающих положение в красной Тюмени, подполковник Смолин, назвавшись комиссаром ст. Тюмень, совершено свободно начал беседовать с красным. Он заявил комиссару: «Через 20 минут выезжаю на паровозе на ст. Тугулым. Следом за мною примерно через час подойдет к вам бронепоезд с Богандинки. Мне необходимо лично с вами повидаться и передать вам некоторые особо важные указания. У меня очень мало времени, поэтому прошу вас немедленно выехать и встретить меня на ст. Тугулым». Комиссар бронепоезда на это ответил: «Понимаю, товарищ, сейчас выезжаю».

Вслед за сим подполковник Смолин вызвал Тюмень и, называясь комиссаром бронепоезда, заявил: «У меня здесь устанавливается порядок. Из Талицы прибыло начальство, собрало людей, и они примерно через полчаса будут уведены в Талицу и присоединены к своим частям. Таким образом станция от них будет совершенно очищена. Поэтому почтово-пассажирский поезд можно будет отправлять». — «Благодарю вас, товарищ. Очень рад, что все это кончилось так благополучно. Поезд отправляю».

Между ст. Поклевская и ст. Тугулым — 35 верст. Почти такое же расстояние отделяет ст. Тугулым от ст. Тюмень. Разыграв благополучно первый акт «пьесы», подполковник Смолин и его соратники все же волновались, как бы случайная мелочь не расстроила бы всего плана. Вызвав бронепоезд и почтово-пассажирский поезд, белые не намеревались допустить скрещения их на ст. Тугулым. Почтово-пассажирский поезд было решено задержать на ближайшем разъезде.

Время шло, и, когда почтово-пассажирский поезд, вышедший из Тюмени, показался в виду ст. Тугулым, белые засели за штабелями шпал у входной восточной стрелки, поставленной на запасной путь. Подошел поезд. Дабы поезд остановился перед станцией, белые семафор не открыли. Когда поезд остановился, белые бросились к нему. Ожидали встретить охрану, но она спала. Быстро ее разоружили. Ротмистр Манжетный с тремя людьми вошел в служебный вагон, бывший самым последним. В салоне сидят человек пять инженеров и с ними какой-то подозрительный тип. Комиссар? Так и оказалось… Среди инженеров оказалось два знакомых ротмистра Манжетного, но они его не узнали. Когда же ротмистр назвался, то были страшно удивлены и, конечно, сразу же успокоились, ибо сначала думали, и не без оснований, что остановившие поезд — простые грабители: внешний вид белых партизан явно на то указывал. В поезде белые выловили двух комиссаров. Мадьяра отдали чехам, а русского взяли себе…

Но вот появился бронепоезд. Хотя белые его и поджидали, но все же его появление оказалось преждевременным. У белых не все еще было готово к приему гостя. На станции засуетились. Чехи с пулеметом были брошены к пакгаузу и стрелке. Ротмистр Манжетный со своими людьми в это время поспешно заканчивали сооружение баррикады из шпал и рельсов на главном пути. Не успели белые закончить ее, как подошел бронепоезд.

Затакал пулемет. Дал очередь и замолк. Заговорил второй — та же история. Поезд между тем тихим ходом стал приближаться к баррикаде. Огней на нем нет. Люди Манжетного едва успели отбежать и спрятаться за колесами товарного состава, стоявшего через путь от главного,