Книга Ящик Пандоры. Книги 1 - 2 - Элизабет Гейдж

Глядя на их разговор со стороны, можно было бы подумать, что она – это строгий судья, а перед ней находится смущенный новичок. Но Лаура не могла не помнить, что он странным образом оказался на голову выше ее, когда придумал ей ее нынешний образ и убедил Лауру принять его на вооружение. Она сложила салфетку и спрятала ее в сумочку, обнаружив при этом, что у нее снова дрожат руки. Лаура знала, что она точно ее не выбросит.

– Думаю, что вы сейчас очень загружены делами, – предположил он.

Лаура кивнула.

– А вы?

– В понедельник мне надо лететь в Европу, – ответил он. – В Париж, в штаб-квартиру НАТО. Дипломатия дело хлопотное. Сквозь обручи научишься прыгать – и все ради какого-то пустяка. Но без этого Земля остановится. Я так думаю, – он нерешительно посмотрел на нее. – Меня какое-то время не будет здесь. Месяц, может быть. А вы как?

– Работа, работа, – ответила Лаура. – Я думаю, что не скоро получу свой первый отпуск.

– Опять «закон Ланкастера», – улыбнулся Хэл. – «Каждый человек обязательно должен где-то быть».

Лаура кивнула.

– Да, пожалуй.

– Ну что ж, я очень рад, что успел увидеть вас перед отъездом, – сказал он. И снова тень досады набежала на его красивое лицо – олицетворение молодости, мужественности и притягательности. Лаура взглянула на его темные волосы, руки, крепкие плечи, и сердце ее забилось от неизъяснимой тревоги, какой она никогда не испытывала.

Лауре подумалось, что его отъезд в Европу спасителен для нее.

Но в этой мысли было мало проку, ибо что-то подсказывало ей, что пройдет немного времени и они снова увидятся с Ланкастером.

Именно эта мысль пугала ее больше чем что-либо.

XXI

Следующий месяц прошел для Лауры под знаком недобрых предчувствий. Это была поистине пытка страхом. Она работала даже напряженнее, чем в магазине, и не потому, что ей так хотелось. Работы было настолько много, что Тим вступил в переговоры с Милли Эдельмен об увеличении в два раза времени выполнения контракта между ее фабрикой и «Лаура, Лимитед». Буквально все, начиная с Мередит и кончая Милли и самим Тимом чувствовали возрастающую усталость и становились раздражительными. Единственным выходом из ситуации было бы для них заключение договора с одним или несколькими крупными розничными продавцами, которые подрядились бы реализовывать одежду Лауры. Но эти продавцы осторожничали, несмотря на то, что стиль Лауры становился известным далеко за пределами Нью-Йорка.

Загруженность работой даже облегчала ей жизнь в течение первой недели. Но потом пришла открытка из Парижа с изображением штаб-квартиры НАТО. Хэл в шутку обвел кружком окно кабинета, в котором он работал. Надпись на обороте искрилась юмором:

«Выбрал время сходить на демонстрацию мод Диора в Сен-Оноре. Видел в зале двух леди в платьях от Лауры. Обе важничали, как кошки, слопавшие по канарейке. О дальнейших успехах буду сообщать». Письмо было подписано начальной буквой имени.

С этого дня Лаура стала читать нью-йоркские газеты от корки до корки, высматривая известия о Хэле. Через короткое время она, сама того не желая, была в курсе всех ежедневных дел президента и его помощников и государственного департамента, но о Хэле она не нашла ни слова, сколько ни искала.

В столбцах светской хроники она не раз наталкивалась на имя Дианы. Репортеры не уставали упражняться в сплетнях относительно точной даты ее обручения с Хэлом Ланкастером. Диану Лаура как-то видела в магазине, когда та приходила подправить платье. Женщины мило поболтали, и Лаура сняла с Дианы мерки для будущих заказов. Имя Хэла при этом ни разу не упоминалось.

К концу второй недели Лаура стала плохо спать и есть меньше обычного. Коллеги обратили внимание на ее бледность. Она неубедительно ссылалась на перегруженность работой и заботы о «Лаура, Лимитед». Лаура старалась работать еще интенсивнее, но ловила себя на том, что ей трудно сосредоточиться на моделировании. Пальцы, казалось, обладали собственной памятью, отчего делались неуклюжими и непослушными.

Поздними вечерами она сидела в кресле-качалке с отсутствующим взглядом, а в голове у нее был только Хэл, его улыбки и смех, его теплота: она думала о его открытости и веселом и добром нраве, что сильно отличало его от других мужчин. Лаура зажмуривала глаза и усилием воли пыталась изгнать его из своих мыслей. Она понимала, что нельзя придумать ничего глупее, чем находиться под впечатлением очарования, которое он произвел на нее за какие-то две краткие встречи.

Но все напрасно. Хоть он был и далеко, но удерживал ее в своей власти, точно свою собственность. Все же попытки прогнать его из памяти неизменно заканчивались тем, что она с изумлением и досадой обнаруживала, что последние пять или десять, двадцать минут она не занимается ничем, мечтая о нем.

Лаура глубоко вздыхала, расправляла плечи и возвращалась к работе. А сама продолжала думать о том, что с ней будет.

Наконец он вернулся. Апрельским вторником она увидела в газете сообщение, которого ждала. «ЛАНКАСТЕР ДОЛОЖИТ АЙКУ О СЕССИИ НАТО», гласил крупный заголовок. Хэл должен был несколько дней провести в Вашингтоне, потом поехать домой, а затем в Нью-Йорк.

Он позвонил ей из столицы в первый же вечер.

– Как работа? – спросил он. – Вас по-прежнему заваливают с головой?

– Еще как, – ответила она. – И каждый день. Как там в Европе?

– Все по-старому, – сказал Ланкастер. – Все те же лица, и ни одно из них не испытывает радости от встречи со мной. Так хотелось поскорее вернуться. Я очень рад, что наконец-то дома.

Наступила напряженная пауза.

– Скажите, вы не хотели бы совершить со мной в воскресенье небольшую прогулку? – наконец произнес он. – Так, ничего особенного, прокатимся по Манхэттену. Обычная воскресная прогулка. Что скажете, Лаура? Вы сможете выбрать время?

Лауре и думать не надо было, у нее уже давно был готов ответ.

– Очень мило с вашей стороны, – промолвила она. – А как у вас с делами? Вы не очень заняты?

Ей послышался низкий смех на другом конце провода, словно ее вопрос показался ему забавным.

– Тогда я заеду за вами домой, хорошо? – спросил он. – В час вас устроит?

– Хорошо, в час, – она продиктовала Ланкастеру свой адрес.

– С нетерпением буду ждать воскресенья. До свидания, Лаура.

– До свидания, Хэл.

Хэл стоял рядом и разглядывал остров Эллис.

– Ваши предки прибыли в город этим путем? – спросил он. Лаура повернула к нему голову и посмотрела на него.

– Да, это хороший вопрос, – задумчиво промолвила она, – но я действительно не знаю ответа на него. Родители мне ни разу не говорили об этом. – Она пожала плечами. – Но полагаю, что да. Они давно умерли. Думаю, им неинтересно было говорить на такие темы с маленькой девочкой.