Книга Наркоза не будет! - Александра Сашнева

* * *

Война.

В ней началась война. Она хотела крови. Бабки всегда, как бы она не презирала их, как бы ее не порадовала справедливая смерть Валька, но бабки, надо признать, приводили ее в состояние мрачной мстительности. Коше хотелось подходить к каждому прохожему и, тыча пачку купюр в нос, в безобразном торжестве орать:

— Ну что? Видели? Видели? А вы говорили, я — никчемная!!!

Но она сдерживала себя. Сейчас ей очень хотелось ткнуть в нос только Евгению. Вальку и так уже ткнули как следует.

Вернулась домой. Четкие короткие движения. Без эмоций. Позвонить Мусе, сказать ехать. Сходить в лавку за жратвой и выпивкой. Не прикасаться к Евгеньевому холодильнику. Сотку на полку за то. Не надо ему должать. Пусть подавится.

Села в кресло. Коньяк. Бокал. Курить. Покой. Муся. Ехать. Ждать. Собирать сумку. Кейт Джаррет.

Раздался звонок в дверь и замигали красные лампочки. Коша открыла дверь. Муся приехала не одна — некий бледный юноша с горящими глазами и всклокоченной головой нес следом сумку с апельсинами.

— Все! К черту! Все продала, съезжаю! Нажраться хочу! — сказала Коша мрачно.

Гости вошли в прихожую и стали раздеваться, оставляя на линолиуме черные отпечатки ботинок. Коша досадливо поморщилась и пошла за тряпкой.

— Идите в комнату! — не очень-то ласково проводила она гостей.

Вытерла следы и прошла следом.

— Продала работы… — сказала Коша еще мрачнее. — Не пойму, почему мне так херово. Все так, как я хотела. Башлей полный мешок. На самом деле этот мудила замучил меня в доску. Я уже сама себя ненавижу.

— Да уж! Тетя лучше, чем Евгений, — флегматично заметила Муся, усаживаясь в кресло.

Юноша присел на подлокотник.

Махнув рукой в его сторону, Муся добавила:

— Это Леша.

У юноши был отчетливый спермотоксикоз.

Коша поморщилась и вздохнула насчет тети:

— Тетя лучше. А то!

— Масик! — обратилась к юноше Муся. — Ты не помоешь фрукты?

Леша кивнул кудрявым чубом и отправился на кухню.

— Что у тебя с лицом? — спросила Муся, увидев синяк на носу Коши.

— Да вот… Поговорили… Это что за чудо? — Коша кивнула в сторону кухни.

Похоже Муся решила трахнуть весь Питер.

— Ну-у-у… Так. Человек слаб, — Муся пожала плечами и отхлебнула сок. — Не знаю. Прибился по дороге. Говорит поэт.

— А как же Череп? И доктрина о вреде траха?

— Отстань! — вздохнула Муся. — Ты уже нашла, куда?

— Не-а… — усмехнулась Коша. — Сегодня пойду искать. Надо до Евгения успеть. А то он мне точно что-нибудь сломает. Он вчера такое устроил. Песня! Давай выпьем, не могу понять, что со мной. Может лучше станет.

Они накатили по чуть-чуть и задумались, осязая горячую волну, разбежавшуюся по жилам. Коша вяло посмотрела в окно, соображая, как в остаток дня умудриться и найти жилье и съехать. Удивилась, что даже это ее не пугает. Хорошо, что работы продались. Нести все-то одну сумку.

Тут ее посетила не очень хорошая идея, но на всякий Коша спросила:

— Слышь, Муся! А нельзя к твоей тете?

Вдруг предметы перед ее глазами подернулись пленкой и дрогнули, словно отражение на поверхности воды.

— Не… Коша, — протянула Муся. — Не сердись. Но тетя даже меня терпит с трудом. Я ж теперь у Черепа. Ты же знаешь!

— А денег если дать? — Вдруг Коша увидела, как пол увеличился и двинулся ей навстречу. Она схватилась за подлокотник. — Ой! Кажется, я падаю в обморок, Муся… Пойду-ка я в ванну. Вы тут начинайте… Я вернусь. Только это… Поскромнее, если можно. Что-то мне так хреново.

Выключатель. Лампочка. Белый кафель. С трудом стащила с себя одежду. Неужели от коньяка?

Вода с шумом пробивала в пене дыру. Свалилась в горячую воду. И погрузилась по самые ноздри. Сначала стало легче. Тепло приятно охватило тело. Но внезапно в глазах потемнело, сердце подозрительно заколотилось и рвануло в глотку.

Надо вылезать.

Коша с трудом перекинула непослушный организм через край ванны. В голове — кадр из «Клуба путешественников» — пляж неповоротливых морских котиков. Охота. Стрелять. Погибать. Изрезанные клыками шеи котят.

Не было сил на себя накинуть даже полотенце. На четвереньках Коша вывалилась в коридор, чтобы глотнуть прохладного воздуха. Легче не стало. Ноги подогнулись, она не смогла встать и с ужасом увидела, что посреди кухни на табуретке сидит злобный Евгений и курит одну за одной. Черт! Всегда все одно к одному. Надо же ему было вернуться так невовремя.

Она равнодушно поползла в свою комнату, потеряв по дороге полотенце.

На диване бледный Леша исправно двигал крестцом в разгаре отправления оргастического культа, а Мусина улыбающаяся голова мерно качалась в такт. Коша с трудом натянула на голое тело брюки и свитер.

— Блин! Что за люди! На минуту оставить нельзя — уже бардак! — сказала она злобно. — Вы охренели! На кухне Евгений. Хоть каплю совести-то имейте! Что он вам-то плохого сделал?

— А что?! Он и сам не дурак! — удивленно подняла голову Муся. — Летом-то вспомни!

— Блин! — Коша резко дернула сумку из-под кровати. — Говорю вам!!!

Ярость привела ее в себя.

Евгений был уже не на кухне. Он стоял за спиной в состоянии крайнего возбуждения.

Коша крикнула Мусе:

— Уходим!

И рванула ее за руку.

Евгений ничего не предпринимал. Он стоял бледный и задумчивый. Бури, бущующие в нем, проявлялись в виде судорожно сжимаемых челюстей и кулаков. Муся, все еще не понимая, что происходит, неохотно начала выкарабкиваться из-под бледного юноши. Юноша понимал еще меньше. Он поднял с полу голубой комочек трусов и, с трудом удерживаясь на ногах, натянул их на тощий зад. Евгений сделал шаг и с низкой стойки влепил неудачному секстеррористу в челюсть. Почему-то он решил вылить в него всю вскипевшую в нем энергию.

Схватив пьяненькую полуодетую Мусю за руку, Коша рванула к выходу.

— Ты меня разобьешь! — крикнула Муся и шарахнулась от косяка.

Когда безобразницы уже выбегали из подъезда, наверху раздался дикий крик и грохот падающего тела.

— Блин! — вяло удивилась Муся. — А что это его так разобрало? Помнишь летом? Он типа не против всего такого был…

— Муся! — мрачно сказала Коша. — С тех пор все изменилось…

— Что будем делать-то? — Муся поежилась.

— Взрослеть… — мрачно сказала Коша. — А что нам остается?

Муся, не понимая, смотрела на разозленную подругу.

— Это как? — растерянно спросила она и встряхнула головой.