Книга Женатый мужчина - Кэтрин Эллиотт

– А я и не думал, что моя бедность так очевидна, – задумчиво произнес он. – Я удручен. И ты права, – со вздохом согласился он, когда мы подошли к двери, – это вовсе не мой дом.

– Ага! – накинулась я на него. – Так я и знала! Это дом Паскаль, да? – Я поспешно попятилась назад.

– Да нет же, Паскаль тут ни при чем, – сказал он, взял меня за руку и отпер дверь. – И хватит пятиться. Это дом Джейсона Ламонта.

– Какого Джейсона?

Он подтолкнул меня внутрь, и я восхищенно огляделась вокруг. Мы стояли в красивой комнате с кремовыми стенами, ясной, светлой, с сизалевым полом и гравюрами и акварелями на стенах. Арочный проем вел в залитую солнцем гостиную с песочного цвета деревянными полами, светло-зелеными диванами и бледно-розовыми шторами; за другой аркой виднелась лестница и просторная кухня, а за дверью черного хода – садик.

– Джейсона Ламонта, – повторил он, проходя на кухню. – Как тут душно. – Я медленно последовала за ним. Почему это имя так мне знакомо?

– Он писатель, – подсказал Джек, направляясь к французским окнам. Одной рукой он потянулся к задвижке, а другую сунул в стоявшую на кухонном столе коробку, в которой лежала дюжина одинаковых книг. Он достал одну книгу и бросил ее мне. – Держи!

– О! – Я поймала ее и посмотрела на обложку. Красная с черным крестом и как будто лужей крови. Впечатляюще, ничего не скажешь. – Минуточку, – я перевернула книгу. – Вы с Лукасом оба эту книгу читали! И Арчи тоже.

– Точно.

Я озадаченно нахмурилась.

– Так значит… – Но он не обращал на меня внимания, распахивая окна, чтобы впустить свежий воздух. Я посмотрела на обложку. Медленно открыла книгу и прочитала первую страницу.

«Джейсон Ламонт родился в Оксфорде. О его жизни почти ничего не известно: он мало пишет и любит рыбалку, и первое, вероятно, является прямым результатом второго. Ламонт живет в Лондоне, и единственная спутница его жизни – его совесть».

И тут до меня дошло.

– Это ты, – тихо произнесла я, поднимая глаза. – Джейсон Ламонт – это ты.

Он улыбнулся.

– Хорошее имя, да? И легко запоминается.

Я еще раз взглянула на обложку. «Желания и планы».

– Я знаю эту книгу, – проговорила я, повертев ее в руках. – В прошлом году она вышла в твердой обложке и стала бестселлером. А теперь по ней снимают фильм с Томом Крузом и Джулией…

– Робертс, точно, – сказал он, засовывая руки в карманы и широко улыбаясь. – Симпатичная девчонка. А какие у нее белые зубы! Мы познакомились в Каннах в прошлом году. И она намного умнее, чем кажется.

Он вышел в тенистый сад, напевая себе под нос. Он нарочно повернулся ко мне спиной: несмотря на всю свою невозмутимость, у него никак не получалось не улыбаться до ушей.

Я же, в свою очередь, никак не могла закрыть рот. Я уставилась в его спину.

– Ах ты, хитрый…

На секунду я замерла, глядя, как он усердно расставляет тиковые кресла вокруг маленького столика посреди лужайки. Аккуратно смахивает листья со стопки книжек, которую кто-то оставил на улице. И тут я пришла в себя и выбежала в сад вслед за ним.

– Господи, Джек! Джейсон Ламонт, черт тебя дери! Ты почему мне не сказал?

– Да брось ты, Люси. – Он прищурился от солнца, делая вид, что переставляет кресла так, чтобы они были в тени. – Нет смысла заводить литературный псевдоним, чтобы все при этом знали, кто ты такой! Гораздо лучше жить инкогнито и наблюдать за тем, как все читают твою книгу, а потом обмениваются мнениями, не зная о том, кого именно они обижают или хвалят. Я чувствовал себя почти шпионом, и это было здорово. – Он усмехнулся. – Прочитав последнюю страницу, Роуз презрительно фыркнула: «Слишком много секса!» И швырнула книжку Арчи, который всего через пару дней заявил: «Нет, слишком мало!» А если серьезно, я был не уверен, как отреагирует мое начальство из университета, не говоря уж о таких заносчивых снобах, как издатели моих стихов, если я вдруг нацарапаю дешевый блокбастер. Может, они бы выкинули меня пинком под зад. Но я зря беспокоился. Мой издатель считает, что книга просто восхитительна. И ему даже кажется, что это повысит продажи стихов и привлечет покупателей. Надеюсь, что так оно и будет, – он задумчиво потер подбородок и оглядел сад – В сентябре у меня выходит маленький томик поэзии. Не думаю, что кто-то захочет его купить, разве что мои преданные поклонники, которые читают литературное приложение «Таймс», но мало ли… Стихи – это моя настоящая гордость.

– Но Джек… Джек, это же фантастика!

– Что, мои стихи?

– Нет! То есть стихи тоже хорошие, конечно… Но вообще-то, я имела в виду контракт на съемки фильма. С Томом Крузом. Бестселлер – это же потрясающе! Так значит, – я оглядела тенистый, изящный садик, – значит, вот как ты смог купить все это?

Он пожал плечами и сунул руки в карманы.

– Именно. Мне нужно было где-то жить, и пора уже было обзаводиться собственным домом. Моя берлога, как ты ее красноречиво охарактеризовала, превратилась в зону бедствия и стала уже предметом насмешек. Сырость и чердак, может, и подходящее место для обитания бедного художника, но я уже боялся заболеть воспалением легких. И тут на банковский счет поступил гонорар, а этот домик выставили на продажу. Район как раз подходящий, так что…

– Почему?

Он замолк и провел рукой по волосам.

– Что?

– Почему подходящий район?

Он повернулся и, прищурившись, посмотрел на увитую глицинией садовую изгородь.

– Ну, не знаю.

– Из-за Паскаль? – вдруг спросила я. – Она что, живет рядом?

– Опять ты со своей Паскаль! – Он откинул голову и рассмеялся. – Паскаль – мой декоратор.

– Декоратор?!

– Ей нравится, чтобы ее называли «дизайнером интерьеров». Она обустроила для меня этот домик, проследила за всем, вплоть до последнего мазка кисточки, диванной подушки, ставенки. Я полный ноль в дизайне, да и мне, честно говоря, наплевать, меня это совершенно не интересует – я только выбирал картины на стенах и книжки в книжных шкафах. Мне ее приятель порекомендовал. Я только сказал, что хочу светлую и просторную обстановку, а дальше предоставил полную свободу. – Он посмотрел на дом. – И у нее здорово получилось, как думаешь? Тебе здесь нравится? – Казалось, его очень заботит мое мнение.

– Еще бы! – выпалила я, разглядывая кухню с кремовыми стенами, светлую мебель и яркие турецкие коврики на деревянном полу. – Конечно, Джек, тут просто чудесно. – Теперь, когда я узнала, что Паскаль всего лишь декоратор, моя вражда к ней испарилась. «Умная девушка. И хорошенькая, – благосклонно подумала я, – и какие у нее красивые глаза, и…»

– О! – Я резко развернулась и взглянула на Джека. – Но вы же целовались!

– Нет.

– Целовались, целовались! Не морочь мне голову, Джек, я видела! Я заехала за тобой в тот день, когда была…