Книга Хафиз и султан - Самид Агаев

– Эта куда дверь? – спросил Егор.

– На улицу. Мы ее вечером открываем. Когда базар закрывается.

– Понятно, – сказал Егорка и постучал в дверь восемнадцатого номера.

– Что надо? – послышался грубый голос.

– Открой, дело есть, – произнес Егорка.

– Какое еще дело?

– Открой, через дверь не будем толковать.

Дверь приоткрылась, и в проеме возник рослый человек, смеривший Егорку подозрительным взглядом.

– Слушаю, – буркнул он.

– Можно войти? – без обиняков спросил Егорка.

– Нет, нельзя, говори, что надо.

Егорка рванул дверь на себя и не ожидавший этого, человек оказался в коридоре. Егорка вошел в комнату, увидел в ней три постели и одежду, сваленную в углу. Посреди комнаты лежала скатерть с остатками еды. Больше в ней ничего не было. Постоялец влетел в комнату за Егоркой и бросился на него, схватил его за грудки. Егорка спокойно взял нападающего за запястья и сжал с такой силой, что тот, вскрикнув от боли, вынужден был отпустить одежду. Тогда он выхватил кинжал и угрожающе выставил перед собой.

– Я сейчас вызову полицию, – заявил администратор, подошедший к дверям, и добавил, – если вы не уйметесь.

Услышав слово «полиция», постоялец опустил руку, а затем и вовсе убрал кинжал.

– Кто он такой? – возмущенно спросил постоялец, – почему он врывается в мою комнату?

– Прости его, он не в себе, товарищ у него пропал. А ты уходи отсюда.

Последние слова предназначались Егорке. Делать было нечего. Егорка повиновался. Побродив еще некоторое время на рынке, он пошел домой.

С Али произошло вот что: оказавшись на улицу, после оружейной лавки, где пахло кожей, он с наслаждением вдохнул свежий воздух. Проверил, целы ли сумки, которые, перед тем, как войти в лавку они оставили снаружи. Затем он заговорил со скучающим торговцем, стоявшим за соседним прилавком. Вскоре к тому подошел покупатель.

– Видишь, – сказал Али, – у меня нога легкая, удачу приношу.

Он отошел в сторону и с удивлением почувствовал, что у него темнеет в глазах, он хотел крикнуть Егорку, но потерял сознание. Пришел в себя, будучи привязанным к стулу, в глазах по-прежнему было темно, поскольку на голове был мешок, и он чувствовал сильную боль в затылке. Али издал непроизвольный стон и услышал:

– Видишь, он живой, а ты говорил, что я его слишком сильно стукнул.

После этого с Али стянули мешок.

– Ну, что, – спросил человек, – далеко ты убежал от нас?

– Не понимаю, – ответил Али. Он находился в каком-то подвале.

– Ничего, сейчас поймешь, – раздался второй голос. – Врежь ему как следует, Абдулла.

Али повел глазами и увидел второго, он стоял, поигрывая большим кинжалом, на рукоятке которого сверкал крупный рубин.

Увидев его, Али сразу все понял.

– Ишь, как глазами зыркает, – заметил второй, – сейчас ремней нарежу из твоей спины.

– Послушайте, – миролюбиво сказал Али, – все произошло случайно, мы оказались там непреднамеренно, убегали от хорезмийцев. И увидели пещеру, но мы же ничего не взяли.

– А вот это ты врешь, – сурово сказал Абдулла.

– Всего несколько монет, стоит ли так мелочиться, ребята. У вас же там пещера полная сокровищ, как у Али-Бабы. Ну, я могу вернуть деньги, будем считать, что я в долг взял.

Но «ребята» не были расположены к литературным аллюзиям.

– Никакого Али-Бабы мы не знаем, – сказал Абдулла, – и дело не в нескольких монетах, – как ты сказал.

– А в чем же? – как можно искренне воскликнул Али, – хотя уже понял, в чем.

– Ты видел, ты расскажешь, – кратко и доходчиво объяснил Абдулла.

– Клянусь, никому не скажу, – заверил Али, – да я обратно дороги не найду, даже если расскажу кому.

Абдулла ухмыльнулся.

– Кто с тобой был? Что за женщина?

– Вы и это знаете. Это была моя жена. А как вы меня узнали и нашли?

– Я видел, как ты убегал, только догнать не смог. Мы шли по вашим следам. Ты не поверишь, по пятам шли, а потом упустили. Весь Нахичеван обошли, и вдруг, глазам не верим, на прилавке лежит кинжал, продается. Я навел справки о его владельце.

– А как же вы с хорезмийцами справились? Там же целый отряд был.

Тебя это не касается, – сказал разбойник, – понял?

– Понял.

– Где сейчас твоя жена находится?

– Не знаю.

– Как это не знаешь? Что же ты за мужчина, если не знаешь, где твоя жена находится.

– А я с ней развелся.

– Почему развелся?

– Дерзкая больно, мужу перечит.

– Допустим. Где она сейчас?

– Понятия не имею, уехала после развода. Зачем она вам?

– Затем же, зачем и ты.

– То есть вы хотите меня убить?

– Да.

– Зачем же мне говорить, если вы все равно меня убъете?

– Если скажешь, мы тебя мучить не будем, сразу убьем.

– Однако выбор невелик, – сказал Али. – Ладно, мучайте, все развлечение какое-то.

– Ишь, весельчак, – оскалился Абдулла и, обращаясь к товарищу, произнес: «Давай, Окюз, приступай».

Окюз подошел к Али и, ухмыляясь, сказал: «Сначала я отрежу тебе палец на руке, потом на ноге, и буду отрезать по пальцу до тех пор, пока ты не заговоришь. Ну, с какого начать, говори, какой не жалко?»

– Может, с ногтей начнешь? – предложил Али. – Давно не стриг.

– Я гляжу, ты веселый парень, – оскалился разбойник и схватил Али за запястья.

* * *

Вопреки опасениям Егорки, Йасмин выслушала отчет о безуспешном поиске спокойно. Не проронив ни слезинки, она вернулась на террасу, где стояла все это время, не сводя глаз с дороги. Егорка, не выносивший женских слез, облегченно вздохнул. Он из дому-то ушел на поиски Лады, которую, надо признать, в детстве терпеть не мог, только чтобы не видеть слез матери. Сестры дома не было, он зашел в столовую, потом на кухню, но, не найдя никакой еды, вернулся на террасу и, смущенно кашлянув, спросил:

– Извини за неуместный вопрос, а что у нас на ужин?

Йасмин пожала плечами.

– Не расстраивайся ты так, – сказал Егорка, – найдется он, не такой человек, чтобы бесследно исчезнуть.

– Надеюсь, что так. Но нельзя же сидеть, сложа руки.

– Но я же не сижу. Сейчас съем что-нибудь и пойду опять.

– Я себя имею в виду.

– Успокойся. А где Лада?

– Она пошла в баню.