Книга Боль - Ольга Богуславская

...А потом решили создать организацию по безвалютному обмену для молодежи СССР и США. Там-то Таня и познакомилась с Михаилом Торховским.

Если я скажу, что они были разные, - значит, я промолчала. Кому же охота вариться в собственном соку? Другое дело, что они были разные в самом главном, в чем будущим супругам положено быть сообщниками, единомышленниками или просто зеркальными копиями друг друга. Таня была мягкой, доверчивой и бесхитростной. А Михаил, скорей всего, был задуман природой как неограниченный монарх. Возможно, я и ошибаюсь, но вряд ли Таниной маме приснилось словечко "плебеи", которым Михаил любил охарактеризовать нечто, не вполне отвечающее его требованиям к людям.

И Танины бессонницы, и начавшиеся ссоры, и язвительные насмешки, от которых Таня страдала, не будучи в силах однажды ответить так, чтобы отбить желание повторять упражнения в острословии, - все это тоже явь, но помочь в таких бедах мамы не в силах - мама только слушала и старалась успокоить.

Они собирались пожениться, но потом выяснилось, что Михаил считает эту затею несвоевременной: слишком сложная обстановка - не до того.

С другой стороны, он старался подавить Таню и подчинить себе, и некоторое время у него это получалось. Она отказалась от экзотической поездки в Америку на парусниках, ушла с работы. Но ссоры продолжались.

Михаил окончил школу-студию МХАТ, и в Москве стало одним театральным художником больше. После армии пошел работать в райком комсомола - сначала главным художником, потом руководителем творческого центра.

В ноябре 1988 года был создан Творческий центр советско-американской программы "Дети - творцы XXI века".

Директором центра стал Михаил Торховской.

Пятого августа 1989 года Эмма Васильевна Панкратова ждала мужа на Арбате, муж сказал, что нужно позвонить Тане, она просила. Начали звонить, но телефон не отвечал. Дело было около четырех часов дня.

Вечером позвонил Торховской.

Он спросил, нет ли Тани. Ему ответили, что нет и никак не могут дозвониться.

Второй раз он позвонил уже около десяти часов вечера. Танин отец торопился на поезд. Разговор получился сбивчивым. Миша потерял ключ от Таниной квартиры, а телефон молчит целый день. Владимир Алексеевич предложил встретиться в метро по дороге на вокзал, чтобы отдать Мише свои ключи. Торховской от этого предложения отказался и сказал, что будет ждать Таню у себя дома.

Утром 6 августа Эмма Васильевна в 9 часов утра снова попробовала дозвониться до дочери - и снова не получилось. Тогда она стала звонить Торховскому, который сообщил ей, что всю ночь искал Таню и в 2 часа ночи дозвонился до бюро несчастных случаев. Спросил, есть ли у неё ключи, чтобы поехать и посмотреть, нет ли там для него записки.

Договорились встретиться в одиннадцать тридцать.

Когда Эмма Васильевна приехала, Михаил уже ждал её на лестнице.

Оказалось, что ключи она второпях взяла не те.

Стали решать, как быть.

Михаил сразу же предложил взломать дверь. Когда позвонили в соседнюю квартиру, Торховской обратил внимание Эммы Васильевны на огромный букет роз, оставленный им для Тани в ручке двери. К нему была прикреплена записка: "Привет Тане от Миши".

Сосед сказал, что дверь ломать жалко, и пригласил Торховского в свою квартиру: он предложил перелезть на лоджию Таниной квартиры с его лоджии, как всегда делал прежний жилец, если забывал дома ключи. Михаил лезть отказался, сославшись на то, что боится высоты.

Тогда сосед сделал это сам.

Потом он открыл дверь и ушел.

Эмма Васильевна и Михаил вошли в Танину квартиру.

Дверь на кухню была открыта. И там на полу лежала Таня.

Таня лежала ничком с заломленными назад руками.

Все вещи в квартире, включая и дорогую аппаратуру, и дорогую одежду, все было на месте. Порядок нарушала только открытая дверца секретера, из которого были выброшены кое-какие бумаги, да кейс Торховского, бумаги которого тоже были разбросаны на полу. И все.

Михаил не разрешил Эмме Васильевне идти на кухню, и до приезда милиции они сидели у соседей.

- Что же это такое? - спросила Эмма Васильевна. Она ожидала услышать: "Ума не приложу" или что-нибудь вроде этого, однако он вдруг сказал, что уверен: здесь произошло убийство на почве ревности.

И несмотря на то что все, кроме единственного и главного, уже отделилось от сознания, Эмма Васильевна успела возразить Торховскому, что считает такое предположение бессмысленным. Она знала, что цыганских страстей и отвергнутых притязаний в Таниной жизни не было. В ней был один-единственный Миша.

Что обнаружила милиция?

Таня лежала на полу кухни. Руки заломлены назад, рот заклеен лейкопластырем.

"Труп гражданки Панкратовой Татьяны Владимировны, 1964 года рождения, был обнаружен со множеством колото-резаных ранений груди и шеи. По данному факту в тот же день, 6 августа, было возбуждено уголовное дело по ст. 103 УК РСФСР. Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, смерть Панкратовой наступила от острой кровопотери, явившейся следствием колото-резаных ранений шеи и грудной клетки с повреждением сонной артерии, яремных вен, легких и печени в период с 10 часов 35 минут до 14 часов 35 минут 5 августа 1989 года. По заключению медико-криминалистической экспертизы, раны Панкратовой могли быть причинены ножом".

Но ножа не было.

Было только одно символическое обстоятельство, которое могло оказаться концом нити, запутанной в клубок.

Таня была в джинсах. Сзади они оказались распороты по шву. Ровно настолько, сколько могло понадобиться для того, чтобы навести на мысль об изнасиловании. Однако экспертиза отвергла эту подсказку. Значит, то, что лежало на поверхности, - лежало для отвода глаз.

Быстро отказались и от мысли об ограблении, точней, попытки ограбления. Ни одной даже самой пустяковой вещицы не тронул убийца. Да и вошел он в квартиру не с отмычкой - замок был цел, и быстро выяснили, что был в этом замке только свой, "родной" ключ. Значит, Таня открыла убийце сама - или у него был ключ.

Что же касается друзей и знакомых, которых у такого общительного человека, как Таня, было множество, - их стали проверять. Но логично было с самого начала уяснить, где был и что в этот день делал Михаил Торховской человек, который жил в этой квартире на правах будущего мужа и имел ключ от нее.

Несколько мелочей то и дело всплывали в сознании людей, которым надлежало решить эту задачу.

По свидетельствам подруг Тани, Торховской был скуповат. В день рождения цветов ей он не подарил. С чего же вдруг оставил у дверей, без присмотра, роскошный букет роз?

В день убийства он встречался с неким человеком, который назвал время встречи и её окончания, очень близко подходившее ко времени убийства.