Книга Наследие - Виталий Храмов

– Остановись! – велел ему голос князя.

Селезень обернулся. Князь стоял в дверях. Седые волосы рассыпались по костлявым плечам, с которых свисала белая рубаха.

– Слышь, ты не указывай моим людям, – сказал князь Агроному. – Мои люди – не твои люди.

– Ага, щаз! Тока шнурки поглажу! – оскалился Агроном, откидываясь на спину стула.

Пока они бодались взглядами, Селезень кашлянул, привлекая к себе внимание.

– Кто вы, молодые люди? – робко спросил он.

Его вопрос – неожиданно для Селезня – вызвал улыбки на лицах обоих юношей. Князь осмотрел людей в зале.

– Как ты думаешь? – спросил он у Агронома, будто и не спорили только что.

– Да, а чё нет-то? Уже все шито белыми нитками, – пожал плечами Агроном. – По крайней мере, похождения Стариков многие знают. Утконос, тебе повезло. Ты первый узнаешь, что князь твой – не только Белый Хвост, князь Дома Лебедя и наследник императора, но и Серая Тень, Гадкий Утенок и командир Красной Звезды. Слышал про такую?

Селезень кивнул, мастер макета икнул, а прислужник уронил что-то звенящее на пол. Коротко рявкнул Вздох Дракона, зажженный Ястребом на несколько секунд, погас, убранный обратно на пояс.

– А я – всего лишь Агроном из Агропрома, Спартак из Красной Звезды. Глава Красной Звезды. Самое время тебе, Утконос, определиться, на чьей стороне ты?

– Он уже определился, – махнул рукой князь. – Селезень, собирай войско, ополчай всех, способных держать оружие. Выгребай все, что есть. Тут идет война не за земли и золото. Война на уничтожение. Если мы не устоим, ничего живого тут не будет. Так и передай остальным. Кто не явится вселюдно, бронно и оружно, пожалеет. Не стало у нас времени и возможности плести кружева. Или люди будут защищать себя под вашим началом, или… без вас. А роды ваши я загоню под Лысую гору, как удобрение для будущего леса, где будут гулять внуки тех, кто отстоит право на жизнь под Светом. Вот тебе мое слово. И как глава Совета знати, ты должен довести это Слово до моих знаменосцев. Срок вам на сбор – два дня. Кого не увижу на третий рассвет тут ополченным, посчитаю врагом. И даю вам право: с непонятливыми, а тем паче – со злоумышленниками, поступать по праву – на цепь их! Иди!

Селезень ушел. Дальше между юношами состоялся разговор, который слышали мастера и прислуга, но совсем не поняли значения сказанного:

– Не знаю, зачем тебе эта отжившая свое прослойка, – пожал плечами Агроном.

– Слишком крутой разворот ты заложил, Птица, – ответил Князь, – слишком. Опрокинемся! И преждевременный. Мне ли тебе объяснять, что несозревшие плоды – не только горьки и кислы, а ядовиты.

– Пургу гонишь! – отмахнулся Агроном.

– Решения, которые еще не способны быть даже осознаны, приведут к катастрофе. – Князь налил себе вина, отмахнувшись от шипения стоящей в дверях Синеглазки. – Сама жизнь нас раздавит. У Старых поучись. Ничего они не вводили сами. Все у них – как случайно. Лишь подталкивали созревший, уже готовый упасть плод. Разве тебе Алеф не говорил про «эффект Титаника»?

– Нет. Ну, утоп он, и – что? – Агроном с любопытством смотрел на князя, что без привычной брони выглядел особенно худым, длинным и болезненным.

– А то, что само время было не готово к такому явлению. Не айсберг бы, так – пожар. Или еще что. Вот ты смеялся над кораблями моего отца. Даже всем показывал парусники, совсем без весел.

Агроном улыбнулся.

– Думаешь, буду их строить? – спросил Белый, тут же помотал головой. – Нет. Пусть сами. А то меня отдачей же и прихлопнет. Айсберг всплывет прямо в этих южных морях. Ураганы, ливни… забыл, что они сделают с парусником? Мы и так корпуса пехотные создаем, инженерную службу, госаппараты, штабы, да те же стрелковые расчеты! Вот, макет этот… Все это люди хоть как-то понимают. И то чудом считают. А устрой я тут абсолютную монархию, а тем паче – диктатуру, в жиже грязи кровавой утону. И ты меня со всем своим маниакальным упорством в это и заталкиваешь! То, что ты делаешь, не только преждевременно, а идет в обратную сторону от течения событий. Я понимаю, тебе – эксперимент, но мне – жизнь! И это – мой Дом! Моим детям тут жить. Остепенись, брат! Дай этому плоду хоть чуть налиться соком.

– И что, позволить всему расползтись, как трухлявому кафтану? – Агроном уже не улыбался, он был зол.

Князь пожал плечами:

– Я не знаю, брат. Но плыть против течения горной реки, в половодье, не только сложно, но и опасно. Да и просто бесполезно.

Агроном откинулся назад, задумался.

– Они должны сначала захотеть жить под одной крышей, – наклонился к нему, для убедительности, князь. – Вот над чем надо работать. Шепнуть, подсказать, показать примером. Насильно мил не будешь. Нельзя людей совсем лишать воли. Нельзя людей превращать в рабов. Самому же не понравится. Тебе нужны люди, не рабы. Не тупой скот, а – люди. Которые хотят жить в одной державе, под одним знаменем и одним государем. Что связывает воедино Змей, Медведя, Лебедя и Вепря? А? Тут даже две части моего народа готовы рвать друг друга в клочья. А если все выгорит у нашего бешеного брата? И он приведет свое стадо?

– Пример, говоришь? Опять – навоз?

– А то! – усмехнулся князь. – Старые были мудры.

– Ну, навоз, так навоз! – вздохнул Агроном. – Работаем! И вообще – все это очень далекая перспектива.

– Если бы! Ты же под нее гнешь реальность, уже сейчас игнорируя действительность. Забыл, что говорил Старый?

Агроном, задумчиво, процитировал:

– «Действительность – то, с чем можно иметь дело, а против реальности – не попрешь!» М-да! Осталось научиться – четко различать реальность и действительность.

– А я о чем? – кивнул Белый. – Пошли, вон, вишь – стоят, ждут, сердешные. Отдохнуть надо перед Советом. Вот, хвостом чую – покой нам будет только сниться! Реальность уже давит Роком Неизбежного. Опять придется покрутиться, чтобы выкрутиться.

* * *

Зал Совета гудел рассерженным ульем. Было многолюдно – князь собрал всех своих подручных, всех капитанов, всех полковников, знаменосцев, Глав всех Служб. А сам еще не явился. А на улице стемнело уже. Вот народ и гудел, чуя, что Совет перевалит если не до заутрени, то за полночь – точно.

Но вот вошли последние – Сумрак, полковники Слет и Каш. После них явился и князь.

По знаку князя Агроном довел до Совета результаты своего путешествия с повелителем Нимом Лазурным. То, что в этом посольстве был и наместник Ронг, многие знали. А то, что его не упомянули, многие поняли. То, что Знающий Путь в своем плаще с накидкой, скрывающей голову, стоял тут же, в окружении клириков, в таких же накидках, и так говорило о поддержке князя Церковью Триединого.

Потом докладывал Слет, а мастер макета расставлял флажки, где стояла орда людоедов. Густое коричневое поле флажков заполонило захребетные земли княжества.