Книга Endgame. Ключ Неба - Джеймс Фрей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они слушают Правита. Он отрекся от своей клятвы. Его кровь холодна, как лед.
И они знают, что его «Вулкан» – не последняя линия обороны
Если кельтка сможет пробиться во двор хараппанской крепости, она встретится с 42 хараппанскими солдатами, стоящими плечом к плечу.
Готовыми драться.
Готовыми умереть.
– Они не получат ни нашего Игрока, ни нашу драгоценную дочь, – заключает Правит.
Но есть еще кое-что. И это беспокоит Шари. Кельтка была на удивление откровенна с Еленой. Она здесь не для того, чтобы захватить Ключ Неба. Она пришла, чтобы убить малышку Элис. Попробовать остановить Событие.
Это желание означает, что Эшлинг – на стороне добра. Что она – одна из тех Игроков, которые понимают, насколько кеплеры отвратительны, и хотят остановить Игру любой ценой.
А это, в свою очередь, значит, что она, Шари Чопра, – на стороне зла. Что она – одна из тех, кто готов уничтожить миллиарды, чтобы сохранить одну жизнь. Джов так убедительно рассудил, почему они не могут пожертвовать жизнью малышки Элис, но Шари все равно не может отделаться от сомнений. «Разве не должна я попробовать положить этому конец? – думает она. – Что, если аксумит прав? Что, если?..»
Она чувствует пистолет, висящий на бедре. Тяжелый. Скрытый.
Готовый.
Она знает, что малышка Элис всего в нескольких комнатах отсюда.
Шари может пойти к ней прямо сейчас.
Она может сделать немыслимое.
Нет.
Нет.
Нет!
– Джамаль, – говорит Шари, и тон голоса не выдает ее внутреннего смятения, – уведи Элис в Глубины. Ни кельтка, ни другие Игроки не должны найти ее, любовь моя. Что бы ни случилось – никто не должен найти ее.
Шари чувствует пустоту своего желудка и сухость в горле, ощущает, что ее сердце – всего лишь машина, качающая кровь.
Потому что она знает то, чего не знают остальные.
Что один из этих «других Игроков» – она сама.
Джамаль ничего не замечает. Он кивает и берет за руки свою юную, храбрую, несгибаемую и прекрасную жену.
Сжимает ее пальцы в своих, целует ее в губы. – Хорошо. Мы увидимся, когда эти люди умрут, любовь моя.
1,7320508
Боливия, Тиауанако, храм Каласасайи, Солнечные Врата
Солнечные Врата.
Вырезаны из андезитовой плиты весом в 10 тонн, 9,8 фута в высоту, 13 футов в ширину. Врата пересекает трещина – много веков они пролежали, расколотые пополам. Затем археологи восстановили их и снова воздвигли в этом уголке Каласасайи. Правда, это не то место, где Врата стояли изначально. 4967 лет назад они находились к юго-западу отсюда, на краю той части города, которая теперь называется Пумап Унку. Пройдя через эту арку, как сквозь металлодетектор в современном аэропорту, чтобы попасть на поле, люди и Создатели оказывались в величайшем доисторическом космопорте.
Раньше здесь пролегали стальные рельсы длиной в две мили, укрепленные с помощью гигантских камней, изготовлению которых обучали сами Создатели. Эти рельсы, которые давнымдавно демонтировали и уничтожили, когда-то тянулись далеко на запад, в ту сторону, где в день летнего солнцестояния восходит солнце, и изгибались под углом в 13,4 градуса с востока на запад. Западные концы их поднимались над землей на 2447,28 фута, и с этого возвышения солнечные корабли Создателей взмывали в небо, к звездам. Некоторые из людей – верные слуги и друзья Создателей – удостоились чести пройти сквозь Солнечные Врата и посетить корабли.
Этих людей увековечили в песнях и преданиях.
Вот только сами они этих песен и преданий так и не услышали.
Потому что никто из них не вернулся на Землю.
Яго смотрит на Врата с восхищением, хотя они давно утратили былую славу. Теперь через них может пройти любой.
Ренцо стоит на страже с дальней стороны памятника. Он расхаживает вперед-назад и внимательно следит, не появятся ли люди Гитарреро или кто-то посторонний. Он не видит ничего, кроме пустынной сельской местности. Не замечает двух других Игроков, спрятавшихся за невысоким холмом так близко от Врат.
– Все чисто, – говорит Ренцо.
Яго и Сара принимаются за работу.
Она отдает ему Ключ Земли, и Яго становится в проеме Солнечных Врат, полностью заполняя его собой. Достает из кармана сантиметр, разворачивает его, отсчитывает деления с внутренней стороны. Ровно 121,2 сантиметра, два лука, как велела Аукапома Уайна. Яго прижимает к камню сферу ровно на этом расстоянии от земли, и – да! Сфера вздрагивает, выпрыгивает из его пальцев и, словно притянутая магнитом, укладывается в гнездо.
Он убирает руки, горячо надеется и ждет.
Сара вытягивает шею.
– Что-нибудь происходит?
– Nada, – испускает долгий вздох Яго.
Ренцо высовывает голову из-за камня.
– Почему бы ей не попробовать?
– Хорошая мысль. – Яго выходит из-под арки, и его сменяет Сара.
Сара протягивает руку к Ключу Земли, и сфера начинает вибрировать и крутиться на месте. Становится теплее, гораздо теплее.
Сара касается ее.
Арка затягивается непроглядной тьмой – словно заполняется чернилами. Все трое потрясены, особенно Ренцо. Только что он смотрел прямо на Сару – а в следующий миг она уже исчезла. Ренцо бежит вокруг Врат, чтобы посмотреть, как там Игроки, и находит их преисполненными благоговейного страха, но невредимыми.
– Тебе удалось, – бормочет Яго.
– Что-то определенно удалось. Но это просто черное пространство. – Сара тянется рукой к пелене, но не осмеливается коснуться ее. Воздух вокруг нее очень, очень холодный.
Девушка поворачивается к Яго.
– Что дальше?
– Я… Я не знаю.
– Пошли, – говорит Маккавей, как только арку затягивает чернотой. Они с Байцаханом бегут. Сейчас от второй пары Игроков их отделяет всего 27 метров. Они держатся за аркой: непроницаемая черная пелена – идеальное укрытие. Маккавей наставляет винтовку на арку так, чтобы в ту сторону смотрел микрофон. Они слышат, как говорят Сара и Яго.
– Это напоминает мне о Великой белой пирамиде, – доносится ее голос из черноты.
– Si. Тот портал перенес нас назад в пагоду… Маккавей тоже об этом вспоминает.
