Книга Что же тут сложного? - Эллисон Пирсон

Рой нашел следующие строчки из песни “Три Дигриз”, которую процитировал Джек: “Мы любовники или друзья? Ты моя или не моя?” Хороший вопрос. Что же мне ему ответить, Рой? Буду благодарна за любые предложения.

22. Не могу с тобой распрощаться

Понедельник, 14:30

Сквозь пламя свечи на белоснежной льняной скатерти Джек Абельхаммер с бокалом багрового бургундского в руке впивается в меня взглядом. Мимо бесшумно скользят официанты. Подаренная им двойная нить жемчуга спускается петлей в тень моего декольте. Он протягивает ко мне руку. Наши пальцы соприкасаются.

По крайней мере, примерно так я представляла себе эту сцену. И это лишь доказывает: представлять что бы то ни было (занятие, на которое женщины тратят полжизни, это я о себе) – только зря место в голове занимать. Потому что сидим мы – лицом к лицу, что правда, то правда – “У Джино”, в круглосуточной забегаловке в подбрюшье Олдгейт-Ист. “У Джино” очень похоже на кафе “У Майкла”, куда мы с Кэнди частенько наведывались, разве что чайные ложки пластмассовые, а не металлические. За соседним столом теснятся три строителя, наворачивают обильные завтраки в обеденное время. (“А ты чего бульк и писк[95] взял, а не жареную картошку?” – “Так оно же с капустой. В ней пищевые волокна. Чтобы организм работал как часы”. – “Ишь ты, посмотрите на него, как часы. Если ты у нас такой пунктуальный, чё ж ты сегодня приперся почти в девять, а не без пятнадцати восемь, как начальство велело?”)

Я простудилась, кожа под носом стерта докрасна, потому что я то и дело чихаю и сморкаюсь. В общем, Ингрид Бергман из меня сегодня никудышная.

– Ты уж меня извини, что обед получился таким. И что вчера не удалось поужинать вместе. И что не смогу пойти на ту штуку, которую мы с тобой обсуждали, через несколько дней. Мама болеет. И когда ее выпишут, мне нужно будет съездить и помочь ей устроиться дома. Да и с сестрой проблемы решить.

– Что за проблемы?

– Едва ли тебе это будет интересно.

– Мне интересно все, что связано с тобой.

– Там все ужасно запутано.

– Ничего, я пойму. У меня в колледже второй специализацией была прикладная теория хаоса и запутанности.

– Надо же. Прямо метафора моей жизни.

Признаться, я не горю желанием выкладывать Джеку неприглядную подноготную клана Редди. Не уверена, что мой обаятельный и остроумный кавалер выдержит встречу с действительностью. Наши отношения еще ни разу не проходили проверку в жестких условиях реального мира трудных подростков, хворых родителей, племянников-игроманов, да и не стоит этого делать, пожалуй.

Джек явно прочел мои мысли:

– Да ладно тебе, Кейт, неужели ты правда думаешь, что можешь меня чем-то шокировать?

– Нет. Ну, в общем, когда я была в больнице, то увидела, что с маминого счета в строительном обществе снимали деньги.

– С ее расчетного счета?

– Вроде того. Это ее сбережения. Деньги не такие уж большие… ты, наверное, столько на такси тратишь, но для моей мамы это огромные суммы. Оказалось, Джули выпрашивала у мамы деньги, потому что ее сын Стивен, мой племянник, играл в каком-то онлайн-казино. И мало того, что этот идиот проигрался в пух и прах, он еще и придумал, как ему казалось, прекрасный способ вернуть деньги.

– Дай угадаю. Акула по имени Дуэйн даст в долг под плевые тысячу двести девяносто один процент годовых?

Меня невольно разбирает смех.

– Так ты, я вижу, уже знаком с мистером Дуэйном, Робином Гудом из Редкара?

– А как же. Хорошая кредитная история не требуется. Получишь наличные за десять минут, бедный наивный мальчик.

– И откуда ты все знаешь? Ты-то никогда не был ни наивным, ни бедным.

– Скажем так: я приобрел бесценный опыт, когда моя мать вступила в нездоровые отношения с казино.

– Она пристрастилась к азартным играм?

– И к выпивке. Рулетка стала для нее лучшей подругой. Но увлеклась, испугалась, что отец обо всем узнает, попыталась скрыть траты. Порой к нам наведывались интереснейшие посетители. Я тогда учился в восьмом классе.

– Ужас какой. И что ты сделал?

– Придумал, как выплатить долги в рассрочку.

– Но ты же был еще ребенком.

– Формально да, но жизнь заставит – в момент повзрослеешь. А теперь, Кэтрин, не могла бы ты мне объяснить, как связаны между собой бульк и писк?

– Прости, Джек, но у нас не так много времени.

– Не беспокойся, Кейт. Времени у нас уйма.

– На той неделе ты улетишь в Нью-Йорк.

– Да. Знаешь, какие в наши дни бывают чудеса? Мне друг рассказывал. Оказывается, можно прилететь обратно! То есть мне не нужно торчать в Соединенных Штатах до скончания века. Я могу вернуться. И снова тебя увидеть.

– А потом что?

– А потом мы придем сюда. К “Джино”. Я буду приходить сюда снова и снова, пока кто-нибудь не расскажет мне, что там за бульк такой. Во что бы то ни стало.

– Но как же твоя работа?

– Я глава компании, Кейт. Надо мною нет начальников. Я сам себе начальник. Кстати, моя работа – отличный повод приехать тебя повидать. До тех пор, пока, ну, в общем.

– Пока что? Пока тебе не надоест?

– Пока моим начальником не станешь ты.

– Ты предлагаешь мне купить контрольный пакет твоих акций?

– Именно. Организовать агрессивное слияние. Не забывай, мне небезразлично твое благополучие.

Я смотрю в чашку. Я заказывала латте, но то, что мне принесли, больше похоже на грязную воду, которую зачерпнули у самого берега. Перемешиваю кофе пластмассовой ложкой – раз, другой, десятый, перемешиваю мысли в голове. Я должна сказать ему правду.

– Мы не можем быть вместе. Пожалуйста, Джек, не сердись на меня. Мне правда жаль. Я ведь пыталась. Но у меня ничего не вышло. Помнишь? Когда мы с тобой только познакомились, я, как диснеевская принцесса, поверила, что мои мечты сбылись. Я встретила своего принца.

– Госпожа моя…

– Пожалуйста. Выслушай меня. Ты и был моим принцем. И ты по-прежнему мой принц. Я в этом убедилась. В идеальном мире мы правили бы замечательным королевством, лучшим на свете, и я была бы счастлива жить там с тобой, правда. Но…

– Я так и знал, что будет “но”. Всегда есть какие-то “но”.

– Но мир неидеален. Никогда не был, никогда не будет. Идеалы – для людей свободных, тех, кто может распоряжаться собой. Я не могу, мне приходится думать о других. Слишком много людей от меня зависит. Беда идеалов в том, что они не вдохновляют. Они предают, вгоняют в тоску, до них никак не дотянуться.