Книга Старая кровь - Карина Хэлли

— Мужчина управляет свиданием, но не рассчитывай на него во всем.

Золотые слова.

Луди позвонил через пять минут, прерывая мою подготовку. Я выпила рюмку водки, надеясь расслабиться в спешке, и была вся на иголках, пока он шел к двери.

Он выглядел прекрасен, облаченный в темно-синий костюм, который выделял золото его волос.

— Дамы, — сказал он, снимая шляпу и кланяясь. — Я здесь за прекрасной Пиппой Линдстрём.

Что там водка, одно его присутствие опьяняло меня. Хорошо, что Энн надела на меня плащ и дала сумку, а потом довела меня до двери.

— Надеюсь, ты вернешься не очень поздно, — сказала Энн. Ее голос был строгим, но глаза были веселыми.

— По моим стандартам или по твоим?

Энн поджала губы.

— Подозреваю, они станут схожими.

Он подмигнул ей, радуясь ответом, и протянул мне руку. Я смогла послушаться, и мы вышли из квартиры. Я в последний раз оглянулась, но дверь была закрыта, я осталась Луди наедине, и меня ждал вечер. Не работа. Я была с ним не потому, что должна была. Я была с ним, потому что он этого хотел.

Снаружи ждала машина Луди. Она не была новой, но блестела, словно на ней был миллион пудов хрома. Она была цвета неба, привлекала взгляды во времена, когда легкомыслие порицали. Луди было все равно, и я села в машину, он сообщил мне, что купил ее после первого большого представления. Она стояла дорого, и ему пришлось спать в машине, он не сразу смог позволить себе снимать квартиру. Но он работал и заслужил машину, это был признак, что он воплощал мечту.

Такой была философия жизни Луди. Это восхищало, он брал то, что было его, и наслаждался хорошим. Позже я пойму, как это было эгоистично. Все были в долгу перед ним, для него не было никаких препятствий. Если он думал, что заслужил что-то, он шел к этому, даже если по головам других.

Но это будет позже. А пока что я была очарована им, его взглядами и манерами. Он отвез меня в хороший ресторан с морепродуктами на одной из самых дорогих улиц, где я еще не бывала, потому что это вызвало бы зависть во мне. Он еще не был узнаваем, как Фредерик, но женщины пялились на него.

Они смотрели на меня, но, в отличие от девочек, бегающих за Ставой в школе, это были взрослые женщины с сердцами, полными ненависти и ревности. Я была их врагом, потому что шла с ним под руку, и хотя я выглядела неплохо, они вызывали странные чувства.

Луди старался создать у меня впечатление, что я одна в ресторане. Он задавал много вопросов обо мне, всегда смотрел на меня. О, он не был загадкой, он охотно отвечал на мои вопросы. Я узнала о его детстве (в Готлэнде), его семье (отец умер, когда он был маленьким, и он был близок с мамой и двумя младшими сестрами), о его любви к искусству (он танцевал, а потом стал актером). Ночь пролетела в вихре дыма, кофе и бренди. Разговор был простым, без усилий. Для первого свидания это было хорошо.

Уверена, вы не хотите знать, как продолжилась ночь, но скажу, что я была леди и оказалась дома не поздно даже по своим меркам. Я пылала внутри, ощущала огонь, которого никогда не было, но той ночью я слушала сердце, оно говорило, что нужно действовать медленно и осторожно.

Если бы только я слушалась дальше шепота сердца, он-то знал, что грядет. В следующий раз мы с Луди занялись любовью. Прямо в его гримерке, этот поглощающий темп удивлял и пугал меня. Мои страхи оказались напрасными, со мной все было в порядке. Я нашла того, с кем мне было суждено провести остаток жизни, и мое тело это подтверждало.

И мы начали наши страстные отношения. Сначала было просто. Мы не могли насытиться друг другом, уединялись при любом шансе. После этого мы выглядели потрепанно, и скоро разошелся слух, что мы — пара. Лисбет поговорила со мной, советовала держаться подальше от Луди, помнить о работе, но я была беспечной, глупой и не слушала. Что Лисбет знала о мужчинах? Я знала Луди, он был моим.

Но Лисбет была права. Луди был исполнителем, актером, и он не только привлекал внимание противоположного пола (взгляды, которые он получал на нашем первом свидании были пустяком, по сравнению с теми, какие он получал, пока цитировал Шекспира на сцене), а еще был заносчивым, эгоистичным и ненадежным. Он требовал время и внимание, но не только от меня, но ото всех. Он ревновал меня к каждому мужчине, заговорившему со мной, включая других актеров, но ему нравилось заигрывать с другими женщинами. Он мог быть и веселым, зависело от того, сколько он выпил и насколько хорошо выступил, а потом он становился циничным и злым.

Я не собиралась это терпеть. Несмотря на правила, которые озвучила мне Энн, я часто насмехалась над ним. Было сложно не делать это, когда он вел себя как ребенок. Результатом были ссоры по ночам, а потом мы снова оказывались в объятиях друг друга.

Все было такими перекатами, любовь и ненависть сменялись годами. Как бы мы ни трепали друг другу нервы, как бы ни ругались, как бы ни издевались друг на другом, это не заглушало всепоглощающую любовь, что я чувствовала к нему. Огонь ревел во мне, в моему сердце и моей душе. Я надеялась, что он чувствует то же самое, иначе почему бы Луди был рядом, если бы не любил меня так, как я его? Я была такой наивной и слепой, что даже не обдумывала другие варианты.

Я узнала причину лично судьбоносным летним днем между спектаклями. Ее знали Ханной, она была новой ученицей Энн. Я убирала в театре, веря, что Луди ушел в кафе с Петрой и Лисбет, когда услышала шум из его гримерки.

Луди запер дверь. Но мое любопытство с тревогой вышибло дверь, когда я услышала внутри высокий женский смех.

То, что я увидела… не описать. Я не хочу думать об этом, мне все еще больно. И сердце пылает по сей день. Столько лет прошло, а я… в общем, я обнаружила Луди со спущенным штанами, и светловолосая Ханна обслуживала его.

Все дальше помнится смутно. Но я не убирала в его гримерке, а крушила ее, бросала стулья, вещи, косметику. Я постоянно била Луди по лицу, пока Ханна не попыталась вмешаться, и тогда я ударила ее по губе. Я была вне себя от ярости. Я пыталась дышать и держаться за убеждение, что на моей стороне была любовь. За секунду все рухнуло. Все, что было важным для меня, рухнул. Луди был моей жизнью, причиной, по которой билось мое сердце, по которой жила моя душа.

Жаль, но даже после того, как я узнала, что он был с Ханной и несколькими другими женщинами, он все еще продолжал быть для меня всем. Я была обречена со своей любовью.

Мне стало плохо после этого. Энн заботилась обо мне, когда могла, но ей нужно было ходить на работу, она не могла после всего этого пустить ту женщину на сцену. Энн злилась, как и я, так что поклялась превратить жизнь Луди и Ханны в ад.

Я так и не узнала, смогла ли она. О, Энн рассказывала мне, как она подставила подножку Ханне после репетиции, как открыто смеялась над Луди в одной из их сцен. Но я не видела это, ведь ушла оттуда. С чудесной многообещающей работы. О, это не было самой главной мечтой, до сцены я так и не добралась. Но у меня были деньги и надежда, и этого мне, черт возьми, хватало. Все было хорошо, но я влюбилась в эгоиста и все испортила.