Книга Поцелуй аиста - Тамара Лисицкая

Александра: Да ну вас!

(Отвернулась, открыла бук)

Таня: Катя, давайте дальше про боль.

Катя: Надо срезу понять главное: без боли человек не выживет. Это как красный сигнал светофора: горит — нельзя в ту сторону идти.

Таня: Да, знаю.

Катя: Боль при родах тоже сигналит, как идет процесс. Если обезболить, ты не будешь чувствовать толком схватку, потуги — в общем, ребенок будет рождаться кое-как. Поэтому, даже если не уметь работать с болью, надо хотя бы просто вот так героически для себя решить, что лучше пару часов потерпеть, но тогда будет больше шансов для ребенка родиться здоровым.

Александра (не выдержав, вернулась в разговор): Всю жизнь терпишь! И тут опять! А есть в йоге такое понятие, как «справедливость»?

Катя: Такое понятие есть всюду.

Александра: Да? Сомневаюсь! Ну, тогда скажите мне, какую компенсацию получает женщина за то, что терпит во время родов? Здорового ребенка? Так он и мужчине нужен! Только мужчина в это время почему-то не терпит, а сидит и киряет с друзьями, у него ж ребенок родился!

Таня: Мой терпит. Моему было плохо, когда я рожала. Он мне позвонил, когда у меня схватки только начались, сказал, что у него голова разболелась жутко.

Александра: И вы, конечно, забыли про свои схватки и начали его утешать, да?

Таня: Да. А что тут плохого?

Александра: А то! Мужчины вообще боль терпеть не могут! Вообще! Да покажите мне одного, который бы двенадцать часов схваток перенес? У меня подруга своего красавца с собой в роддом взяла! Ясен пень, он в обморок свалился от страха!

Таня: Ну, тут спорно. Мужчины и женщины по-разному боль переносят.

Александра: Женщины переносят, а мужчины стараются все перенести на женщин. Как сейчас помню: мой папик во время гриппа валяется полутрупом, просит то чаю, то еще чего, а мама, у которой у самой под сорок, молча ходит и обтирает его, и лечит, и куриный бульончик верит! И они такие во всем!

Таня: Они разные.

Александра: Они одинаковые!

Таня: Вы об эволюции говорите? Ну, так вот природа как раз продумала все. Мужская боль — это раны, царапины, переломы. Они же охотники.

Александра: Козлы они…

Таня: …воины, защитники, добытчики. Понятно, что им доставалось чисто физически чаще и больше, пусть и по мелочи. Синяки, там, ссадины. Поэтому природа придумала, чтобы мужчина не зацикливался, не думал о боли и относительно молча переносил ее, чтобы звуками, когда он в кустах от другого охотника прячется, себя не выдать. Мужчина хорошо к острой боли приспособлен. А женщина все же как-то получше прикрыта от мелких травм.

Александра: Да? На кухне она лучше прикрыта от мелких травм? Да она из них не вылазит! У меня на каждом пальце следы от терки! И это я еще готовить не люблю!

Катя: Так, может, поэтому и следы от терки?

Таня: Вот видите! Женщины о боли говорят, помнят, им важно эти воспоминания беречь — женщины вообще как накопитель информации выступают! И от того, что они все время помнят о боли и заранее ее боятся, — а это тоже защитная функция, чтобы женщину получше уберечь, — они и считают, что им больнее живется.

Александра: Что значит — считают? Что? Рожать не больно? Это все придумано женщинами, чтобы мужчин пугать?

Таня: Больно. Ну, так вот, смысл в том, что женщина психологически к ней готова лучше, она же и так все время в болевом таком разноцветном мире живет, как ей кажется. Женщина жалуется, плачет, кричит, но при этом она уже свой мозг давно подготовила к тому, что жизнь это вообще какое-то недоразумение, и сплошной заговор, и все время ей труднее всех, и поэтому по факту она через болевой период проходит по привычным рельсам. А мужчина с такой болью вообще никогда не справится — ему же надо знать, откуда ранение, как быстро залечить и забыть… Там, где можно бинт наложить, он наложит и забудет, я вас уверяю! А в родах бинт не наложишь. Тут нет объяснений… И когда растянуто во времени и вообще непонятно, что происходит, — это не мужское… А женщины с этим справляются легко. Они выговаривают свою боль, они выжалываются, они сами себе психотерапевты… Женская боль — медленная.

Катя: Вы правильно сказали — непонятно. Вот тут и начинается контроль над болью. Как только вы понимаете, откуда она берется, вам сразу легче. Поэтому во время родов надо все делать осмысленно, и тогда боль будет не для страха, а для сигналов, что и в какой стадии сейчас происходит. Не вы для боли, а боль для вас. И еще одна важная вещь: во время родов у женщины вырабатывается гормон радости…

Таня: Эндорфин.

Катя: Да. И если не обкалываться химией, то природное обезболивание включится и поможет. Природа умная.

Александра: Дура она, ваша природа! Иметь такие шансы и все так по-дурацки устроить?! Вот что ваша природа говорит: «Дорогой человек, женщина! Мне очень стыдно, но я не знаю, как предложить тебе ребенка другим способом! Я уж и так думала, прикидывала, и эдак, а потом махнула рукой и указала на первый попавшийся выход на теле. Вот отсюда будет появляться новая жизнь, ура…» Как?? Как через это отверстие может пройти трехкилограммовый ребенок??? Это же ненормально!!

Катя улыбнулась, кивнула, снова превратилась в лотос и закрыла глаза. Какое-то время все молчали. Сердитая журналистка Александра яростно ляпала по клавиатуре, делая вид, что глубоко всех вокруг презирает. Таня задумчиво потирала спину. А я просто лежала и думала о том, какой же безумный день сегодня. И он еще не закончился. Первой не выдержала Таня:

— А вы уже рожали, Катя, да?

— Три раза.

Да! Я тоже тогда в смотровой, словила кайф от этой фразы, сказанной очень просто, будто такие вещи каждый день происходят. Она — уже три раза.

И словно к нам в палату залетело запасное солнце. За окном уже стемнело давно, подвывала зима, а у нас — солнце.

И палаточный форум продолжился.

Таня: Да вы просто герой, Катя.

Катя: Нет, мне просто нравится рожать.

Мы все хором: Нравится рожать?

Александра: А вы что, как-то иначе рожаете? Альтернативно? Я вот один раз родила, так мне как-то сейчас не очень радостно!

Катя: Ну, в каком-то смысле я альтернативно рожаю, но главная альтернатива — здесь, я уже говорила.

(Указала пальцем на свой висок.)

Александра (саркастично): Слава Богу! А то я уже подумала, что в другом месте!

Таня: А расскажите, как вы рожали?

Катя: С удовольствием!

И мы улеглись поудобнее, чтобы живот не слишком давил на позвоночник и разные внутренние системы, и Катя рассказала нам свою удивительную историю.