Книга Коварство мыльных пузырей - Наталья Аверкиева

Он резко остановился:

— Это ты типа меня только что оскорбить решила?

Я насупилась.

— У меня настоящие джинсы.

Качнула головой.

— Мне отец привез из Штатов.

— У меня такие же, только женские. Там ткань другая.

— Да ладно, — хохотнул он, но глаза сверкали от гнева.

— Клянусь! — никак не могла остановиться я. В конце концов, почему я должна ему уступать? И у меня болят ноги, почему он не хочет понять меня? — Там ткань другая.

Я выдула большой пузырь из жвачки и лопнула его.

Матвей поморщился и прищурился:

— Врешь!

— Я завтра буду в них, сравнишь, — растянула я губы в умильной улыбочке, еще раз надувая пузырь. Почему-то хотелось действовать ему на нервы. А еще хотелось сесть! Просто сесть и вытянуть ноги. Прямо сейчас.

— О’кей, заметано! — тряхнул он челкой и (какое счастье!)… потопал в сторону ГУМа. А вот Ахмед подал бы мне руку…

Домой я приползла поздно вечером еле живая. Уже в лифте вспомнила, что не гуляла с собаками, что забыла про Ахмеда, что не позвонила маме и что вообще все-все вылетело из головы. Зато вечер я провела чудесно. И хоть ноги гудели и отваливались, хотелось встать на четвереньки и так ползти домой, все равно настроение было приподнятое. Матвей выиграл матч, развлекал меня, гулял со мной, смотрел на меня — что может быть лучше? Только я одного не понимаю — что он чувствует? Ахмеда я тоже не понимаю, но его действия по отношению ко мне какие-то более выраженные, что ли? Ну то есть я вижу, как он на меня смотрит, как дотрагивается, всегда подает руку, когда я выхожу из транспорта, как поддерживает, как мы занимаемся с собаками… Он какой-то другой, мне с ним спокойнее. Зато с Матвеем однозначно интереснее. Он такой же, как я, — веселый, активный, спортивный.

— Ярило, рассказывай! — потребовал Варькин голос в трубке.

Я только-только выползла из ванной и развалилась на кровати, вытянув ноги. Ферри протиснулся между мной и стеной и лег так, что мне пришлось подвинуться на самый край.

— У меня конечности сейчас отвалятся, — честно призналась я, почесав щенка за ушком. — Весь день на каблуках… Кажется, мне ступни в жерновах помололи.

— Я не понимаю, с какой целью ты на них зимой влезла. Разве что решила сломать лодыжку и не поехать в Японию весной.

— Типун тебе на язык, ведьма, — огрызнулась я с улыбкой.

— Рассказывай, не томи, — приказала она.

— Да чего рассказывать? Выиграли мы матч, потом пошли в кафе. Прошагали полгорода, посидели в «Япоше»… Ели суши там… Роллы всякие… Варь, да чего я тебе рассказываю, ты небось с Поэтом так же гуляешь…

— Но, в отличие от тебя, я его не бросаю, — буркнула подружка.

— А я никого не бросала, — жестко отрезала я. — Ахмед мой друг, Матвей… — запнулась… А кто для меня Матвей?

— Вот, да, и кто же для тебя Матвей? — как будто подслушала Варька.

— Друг… — неуверенно протянула я.

— Это ты мне заливаешь?

— Варь, чего ты от меня хочешь? Я не собираюсь никого бросать. Просто мне нравятся оба. Каждый по-своему.

— Ну-ну, не рассказывай мне сказки, я уже большая.

— А чего задаешь вопросы как маленькая? Разложи мне карты на Матвея. Хочу узнать, что он за человек.

Она как будто бы только этого и ждала. Сразу оживилась, ящиками стола захлопала, бумажками зашуршала. Я довольно улыбнулась. Все-таки Варька хорошая. Ее так легко «сбросить» с неудобной темы.

— Я тебе короткий пасьянс разложу, а то мне лень ковыряться в ваших событиях, — явно врала она, потому что, насколько я знаю Варвару, ее хлебом не корми, дай только поковыряться в чьих-то событиях.

Варя что-то пробормотала невразумительное. Я поудобнее закинула ноги на стену и принялась ждать резюме нашей главной предсказательницы будущего. Щенок положил голову мне на грудь, глянул в глаза и вильнул хвостом.

— У тебя выпало Восьмерка Чаш — прошлое, Двойка Пентаклей — настоящее и Суд — будущее.

— Гениально. А главное, все так понятно.

— Вот если ты две секунды помолчишь, то я тебе объясню все. Слова не даешь вставить, — выговаривала она немного сбивчиво. Варя так всегда говорит, когда пытается одновременно думать. — Вот смотри, что было. Восьмерка Чаш в разных раскладах обозначает разное. Ты находилась в том периоде жизни, который можно назвать созерцательным, и держала дистанцию.

— Ну, что-то в этом есть, да, — кивнула я.

— И у тебя был какой-то период охлаждения к партнеру. Надо было бы ваши отношения отложить на потом. Так было бы лучше во всем.

— И чего теперь об этом говорить. Давай о будущем.

Варя несколько секунд молчала, и мне даже показалось, что нас разъединили.

— Двойка Пентаклей говорит о нестабильности и шаткости положения. В общем, сейчас тебе как никогда требуется немалая доля изворотливости, чтобы поддерживать дела на нынешнем уровне, не давая им «съехать по наклонной».

— Ой, вот спасибо, дорогой друг! Только твоих плохих прогнозов мне и не хватает для полного счастья.

— Нет, возможно, если бы карты тащила ты, то и результат мог быть другим. Но мне ты можешь доверять, — авторитетно заверила меня хитрая Варька. — И если тебя все-таки интересует, что будет дальше, то можешь помолчать еще две секунды.

— Хм… Что, настолько все плохо, что тебе хватит ровно двух секунд для объяснений?

— Птица, вот же ты зануда! Слушай. Двойка еще говорит, что ты переживаешь сейчас, и советует не суетиться, иначе дела ухудшатся окончательно.

— Ты это могла заметить и без своих карт, — почесала я голову. Тоже мне новость.

— Ну а вот будущее у тебя…

— Туманное?

— Как бы так тебе сказать…

— Доктор, я буду жить? — закатилась я от смеха.

— Будешь, но плохо. Третий аркан у тебя Суд. Аркан говорит, что у тебя намечаются какие-то изменения и, возможно, все обрушится. И хотя твои перемены не будут внезапными, все равно это уже началось, только ты пока этого не видишь. Так же это указывает на твой беспокойный характер, которому нужны «встряски», и вот эти «встряски» выйдут тебе боком. К тому же это плохо отразится на твоих друзьях, Ярослава. И мой тебе совет: завязывай ты со своими встрясками. Ни к чему они.

— Ох, Варечка, с таким воображариумом тебе книги писать надо. Думаю, это было бы круто!

Варечка пробормотала, что я сто пудово еще три раза пожалею, потом сослалась на маму и ушла спать, бросив меня в одиночестве в куче собственных мыслей. Все мои отношения с Матвеем вылезут мне боком? Вот и как это понимать? Ахмед узнает и уйдет? Но ведь мы никогда не были парой… просто дружили… гуляли вместе… Что такого? Подумаешь, я стала дружить еще с одним! Не вижу в этом ничего плохого. Я общительная девушка, и у меня могут быть друзья. Скучать теперь, что ли, пока Ахмед ходит по своим конференциям? Ферри во сне задрыгал лапками и загавкал. Я осторожно погладила его по шее. Только вот вопрос: а если бы Ахмед меня не любил, то подарил бы мне щенка?