Книга Приключения маленького волчонка - Ольга Дзюба

— Т-ты че-его? — спросил он, заикаясь.

Витя посмотрел на него и тихо сказал: «Любопытно». Я расслышал, потому что стоял совсем рядом. Потом я подумал, что он это сказал просто так, для себя. Как если, например, на контрольной трудный пример попадается, тоже что-нибудь скажешь тихонько. И тут он сказал еще что-то, тоже, как и в первый раз, совершенно бессмысленное. Только другое.

Вадька отшатнулся, как будто его по голове бревном огрели, позеленел весь, а один из ребят, которых он с собой привел, упал на снег и задергался. Витька повернулся к нему и поморщился. Как будто недоволен чем-то был. Я стоял в ступоре и ничего не понимал. Потом Витька очень спокойно сказал:

— Сейчас вы пойдете, все это забудете, но больше никогда не будете никого обижать. А если вдруг кого-то обидите, то у вас будет болеть живот. Очень сильно. Идите. И поднимите этого, — он кивнул на парня, который валялся в снегу.

Потом повернулся ко мне и сказал:

— Пойдем. Больше они приставать не будут.

Я вздрогнул и пошел вслед за ним. Подошел к углу школы и оглянулся. Вадька все еще стоял, совершенно обалдевший, а три парня пытались поднять четвертого. Еще один убегал так, словно за ним волки гнались. По правде сказать, мне тоже было не по себе. Я шел за Витькой и ничего не мог понять. Что случилось?! Мы идем, без синяков, а Вадька, который хотел нас размазать, остался там, сзади, и не собирается нас бить! Ничего не понимаю.

Я догнал Витю и спросил:

— Слушай, а что это было?

Он помолчал, как будто не слышал. Но он все прекрасно слышал! Потом очень неохотно ответил:

— Ну, это йоговская такая методика. Массовый гипноз. В общем, действует здорово, но им нельзя часто пользоваться.

— Да уж, здорово действует! — подтвердил я. — Я Вадьку таким никогда не видел. И что, они и правда больше к нам не полезут?

— К вам — точно не полезут. Вернее, к тебе.

— А Сережка? — не понял я.

— Ну, я в формулу вставил, чтобы они никого не обижали, но это может не сработать. У этого Вадьки очень сильное внутреннее поле.

— Чего у него? — не понял я.

— Неважно, — сказал Витя. — Главное, чтобы сработало. От тебя-то они точно шарахаться теперь будут.

Он вдруг остановился и пристально посмотрел на меня:

— Только ты никому не говори про то, что видел, понял? А то мне влетит.

— От кого? — удивился я. — Наоборот, вся школа на руках носить будет!

— Вот этого не надо, — резко сказал Витя. — Я и этого не должен был делать, а если еще все узнают. Словом, обещаешь?

— Ладно, — растерялся я. — Я никому не скажу.

— Ну, Сережке ты скажешь, — утвердительно сказал он.

— А что, нельзя? — спросил я.

— Ладно, ему можно, — разрешил он.

Мы молча дошли до самого моего дома, потом я стал звать Витю к себе, делать уроки, но он отказался. Сказал, что сегодня никак не может. Я сначала расстроился, подумал, что он обиделся на что-то, но Витя сказал, что просто он обещал прийти домой пораньше. Они вещи должны получить, и надо помочь разгружать.

— Давай помогу! — обрадовался я. Мне очень хотелось почему-то зайти к нему домой, посмотреть, где он живет, какие у него игрушки. Но Витя отказался. Сказал, что родители не любят, когда кто-то мешает. Ну и ладно, в другой раз схожу. И я пошел к Сережке.

ГЛАВА VII. Чудеса на физкультуре

Сережка был ужасно скучный. Он мне обрадовался и сказал, что ему надоело дома сидеть, а врач, который сегодня приходил, сказал, что лежать надо еще по крайней мере неделю.

— Ну и хорошо, — не понял я его огорчения. Подумаешь — дома полежать. Это же не на каникулах! Понятно, если бы он вывихнул ногу перед Новым годом. Это, конечно, было бы обидно. А так — сиди себе дома, уроков делать не надо, а у тебя — главное — ничего не болит! Вот красота!

Но Сережка все равно был какой-то кислый. И тогда я, чтобы его развеселить, рассказал ему в подробностях сегодняшнее приключение с Вадькой. Сережка слушал раскрыв рот. Мне это понравилось, и я немножко приукрасил свое участие в потасовке. Получилось, что я там тоже приложил руку, будто бы тот парень, который упал — это оттого, что я его двинул. В конце концов, это не так уж и важно — отчего он упал, а мне очень хотелось, чтобы Сережка не думал, будто я там стоял как фонарный столб.

— Понимаешь, он объяснил, что это йоговская методика и что-то вроде массового гипноза. И еще он просил про это никому не говорить.

— А мне? — прищурился Сергей.

— Тебе — разрешил.

Сережка замолчал и о чем-то задумался. Я стал говорить про то, что мы делали на труде, но потом понял, что он меня не слушает. Я тогда замолчал. Не люблю, когда меня не слушают, но Сережка — это особый случай. Обычно он не пропускает мимо ушей то, что я говорю. А если уж задумался — значит, ему надо о чем-то подумать. Тогда лучше не мешать. Я и не мешал. Просто сидел рядом и ждал, пока он додумает до конца.

Наконец Сережка посмотрел на меня и покачал головой:

— Ты знаешь, это все непонятно. Как такой парень мог загипнотизировать целую компанию?

— Ну, он слово какое-то знает, — пожал я плечами, припомнив, как все происходило. — Он что-то сказал, и они все обалдели.

— А что он сказал, не помнишь?

Я попробовал вспомнить, но не смог.

— Да ну, ерунда какая-то. Просто набор букв.

— А если подумать?

— Ну, что-то вроде «гррунддтт». Или что-то в этом роде.

Сережка еще помолчал, потом стал рассказывать про какое-то кино, которое днем показывали, потом мы поболтали о том, какой сериал лучше — «Стар трек» или «Геракл». Потом позвонила моя мама — оказывается, она уже пришла с работы и решила узнать, где я. Тут я вспомнил, что еще не делал уроки, а на завтра, между прочим, куча всего задана. Тогда я пошел домой.

После ужина я пошел звонить Сережке, но мама отобрала у меня трубку и сказала, чтобы я делал уроки. Вот тут-то я и пожалел, что Витя сегодня не стал со мной заниматься! У меня почему-то никак математика не получалась. Я уж и так пробовал, и с иксами — ну никак! Пришлось к папе идти. Он мне все объяснил и спросил, как мне мой новый друг. Я ему рассказал, как мы с Витей делаем уроки, и что он очень хороший. Я еще хотел рассказать, как он сегодня с Вадькой и его компанией разделался, но вовремя вспомнил, что Витя просил никому про это не рассказывать.

В общем, с уроками получилось плохо. Без Витьки я все время отвлекался и закончил почти в двенадцать. Когда спать ложился, решил, что завтра обязательно позову к себе Витю. Иначе мне собаки не видать.

Перед сном я посмотрел в окно: луна была круглая и почему-то красная. Я немного не понял — она уже полная или еще нет, а потом уснул. И снилась мне какая-то ерунда: огромное поле, кроваво-красный свет луны, и я бегу по этому полю. Трава почему-то очень близко, стебли бьют меня по лицу, я уворачиваюсь от них, взбегаю на холм и сажусь прямо на траву. Потом поднимаю голову кверху и… вою.