Книга Непрошенный гость - Вирджиния Лавендер

– Ну и?..

– Думаю, что покупатель вскоре найдется, – обнадежила риелторша. – Мало того, я даже знаю одного мужика, который подыскивает себе нечто подобное. Большой дом в приятной местности. Так что скоро жди гостей. Ну, до встречи, моя дорогая.

– Мардж!

– Да-да? – Кузина наконец докурила сигарету, щелкнула крышкой плоской серебряной пудреницы и не без самодовольства полюбовалась собственным отражением. – Ты что-то еще хотела?

– Не говори пока Эмме, что я все-таки продаю дом. Она свою долю получит, ты понимаешь, но все-таки лучше бы она узнала об этом попозже.

– И все-таки зря ты все это затеяла, – пожурила подругу Лилиан. – Ты еще молода. Выйдешь замуж, родишь парочку детей и горько пожалеешь, что теперь беднягам негде побегать. Потом наплачешься.

– В сказки я что-то верить давно перестала, – фыркнула Луиза.

Подруги бродили по вещевой распродаже, подыскивая светильник для гостиной Лилиан – старый благополучно пал в неравном сражении с ее котами.

– Ну как знаешь. Тут я тебе не советчик. Однако, поверь старой и опытной женщине, – подруга картинно прижала руку к груди и возвела очи горе, – дети, бегающие по дому, имеют значительно меньше шансов довести тебя до психушки, чем дети, постоянно бродящие за тобой следом по крохотным трехкомнатным апартаментам.

– Верю. И надеюсь этого избежать.

– Но, может быть, Эмма возьмется за ум?

– Ты сама-то в это веришь?

– Сейчас она просто очень молода, но через некоторое время…

– Эмма живет в Нью-Йорке, как ты прекрасно знаешь, собирается остаться там, и она получит свою долю от продажи дома. Пусть делает с ней все что угодно. Потратит на тряпки, купит себе квартиру, выбросит на помойку, оплатит годичный отпуск на гавайских островах… Все что угодно!

– Да ладно тебе, не заводись, – миролюбиво сказала Лилиан. – Смотри лучше, какой отличный торшер.

– Вот этот, с гномиками? Кошмар! Просто ужас!

– Да, а мне нравится. Смотри, какой веселенький цвет, розовый…

– Обхохочешься, – мрачно произнесла Луиза. – Лучше давай возьмем что-нибудь нейтральное – синенькое или серое… Очень хорошо будет смотреться.

– Фу, скукотища… Ты сама подумай, если наша гостиная оклеена золотистыми обоями, подойдет ли туда серый торшер? Это нонсенс!

Золотистыми? Скажи лучше, вызывающего желтого цвета, да еще с белыми лотосами. Кто хочешь сойдет с ума от такой жизнерадостной расцветки, но только не Лилиан. Так что гномики наверняка уже ничего не испортят, даже исправят – при помощи довольно широкого абажура как раз можно закрыть дырку на обоях, в том месте, где мерзкий попугай обычно точит клюв и проковырял уже огромную дырку.

– Ладно, берем розовый, – сдалась Луиза. – Хотя я на твоем месте все-таки бы подумала…

– Я бы на твоем тоже, – отрезала неугомонная ирландка, немедленно завладевая торшером. – Обожаю распродажи. Всегда на них отыщешь что-нибудь свеженькое, необычное, не то что эти скучные универмаги, где все вещи словно с конвейера сошли…

– Так они и сошли.

– То-то же! А вот это – в самый раз. Ой, смотри, какой чудесный оранжевый плед! Может быть, он нам тоже пригодится? Как ты думаешь? Куда-нибудь в спальню к Анне… Ей наверняка понравится!

Лилиан с неослабевающим энтузиазмом рыскала среди груд разнообразных вещей. Луиза терпеливо плелась за ней, таща злополучный торшер, и конца-краю этой прогулке не предвиделось. Впрочем, гораздо лучше вот так вот совершенно бесцельно гулять по рынку, чем сидеть дома и предаваться грустным мыслям.

– Делаешь покупки? Успешно? Светильник просто чудесный…

Странно знакомый мужской голос неожиданно раздался прямо над ухом. Луиза даже подпрыгнула от неожиданности, но потом взяла себя в руки и оглянулась.

– Джеймс! А ты здесь с какой целью? – удивилась она, разглядев в оживленной толпе покупателей мощную фигуру своего нового знакомого.

– С той же, что и все остальные, – весело улыбаясь, ответил полицейский. – Пришел развеять дурное настроение.

– На распродаже?

– А где же еще? Может быть, прикажешь в цирк идти или в кино? Там, честное слово, ужасно скучно. К тому же цирка-то в вашем городишке нет.

– А здесь весело?

– Ну конечно. Посмотри, сколько вокруг интересных вещей. И у каждой – уже какая-то история.

Похоже, Джеймс искренне наслаждался этой пестрой толчеей и оглушительным шумом, окружавшим их со всех сторон. Слегка прищурившись, он с великим удовольствием созерцал почти новый пузатый шкафчик для посуды, который под толстым слоем лака был такого бодрого желтого цвета, что у Луизы даже в глазах зарябило.

– Вот эту штуку я бы купил, – с некоторым сожалением заметил Джеймс. – В точности такой же шкафчик имелся у моей бабушки. Я лазил туда в детстве за вареньем и пастилой, как сейчас помню. Ох и отлупила она меня как-то раз, поймав на месте преступления…

– И об этом рассказывает полицейский, хотя бы и бывший, подумать только! – немедленно фыркнула Луиза, пытаясь одновременно поддерживать непринужденный разговор и разглядеть свое отражение в крохотном потускневшем зеркале, вделанном в этот самый шкафчик: как-то внезапно она почувствовала необычайное беспокойство по поводу своей прически и одежды.

Странно, что этот Джеймс Митчелл оказывает на окружающих такое влияние. Сам-то он, ясное дело, о прическе не особенно заботится – просто стрижет волосы как можно короче, вот и весь уход. И опять нацепил рубашку необычайно веселой бирюзовой расцветки, на сей раз с изображением пляшущих дельфинов. А из расстегнутого ворота рубашки непринужденно выглядывает краешек белой майки.

Да, Джеймс, по всей видимости, не из тех людей, которые даже спать ложатся в английских костюмах и не мыслят своей жизни без рубашки от Хьюго Босса с запонками от Тиффани… Хотя, может быть, ему просто до смерти надоело носить форму или что-то в этом роде…

Что же такое в нем есть, в этом бывшем полицейском, приехавшем из Флориды, что заставило меня проникнуться к нему мгновенной симпатией и даже озаботиться своим внешним видом? – подумала Луиза. Вот, случайно ведь встретились на дурацкой ярмарке вещей, а мое сердце уже бьется быстрее, а губы сами собой складываются в улыбку.

Можно подумать, что мне опять шестнадцать лет и я совсем-совсем не знаю мужчин…

Может быть, в этом виноваты веселые лучики-морщинки в уголках глаз Джеймса? Или его спокойная и непринужденная манера общения? Знакомые мне мужчины обычно вели себя совершенно иначе.

Эти самые мужчины обычно пытались всеми правдами и неправдами выяснить, не готова ли одинокая женщина к какому-нибудь любовному приключению, для чего постоянно норовили рассказать неприличный анекдот или просто нависали над бедняжкой, как водонапорные башни, неизменно вторгаясь в ее личное пространство и доводя этим до белого каления. Они были нудными, самовлюбленными, скучными до оскомины и наводили жуткую тоску даже на самих себя.