Книга Кот, консьержка и другие уважаемые люди - Диляра Тасбулатова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– У вас тут написано – стул оформленный.
Врач говорит:
– И что?
Женщина говорит смущенно:
– Что это означает?
Я говорю:
– Ну, вы стул раскрасьте, спинку стула, к примеру, и будет очень способствовать излечению.
Женщина открыла рот, врач улыбнулась и говорит:
– Стул – это… это… ну, при дефекации..
– При чем? (не поняла тетушка).
Врач говорит:
– У вас запоры бывают?
– Раньше не запирала ничего (говорит тетушка). А сейчас воров столько…
Врач говорит:
– Идите сюда (тетушке).
И на ухо ей что-то прошептала.
Та покраснела как рак и говорит:
– Стул, запоры, мебель, замки…
Я говорю:
– Великий и могучий, все перепутано.
Тетушка улыбнулась и говорит:
– А у вас стул оформленный?
– У меня – венский (говорю).
– Эт как? (говорит тетушка).
– Форма (говорю) красивая. Лаконичная и в то же время изящная. Без этих дурацких завитушек.
Тетушка покраснела:
– Разве (говорит) такое бывает красивым?
– Художники некоторые в банки закатывают и продают (говорю).
Врач говорит:
– Не может быть!
– Но это на Западе (поспешно заверила я). На растленном.
– А! (хором произнесли тетушка и врач). Тогда понятно!
Один из самых страшных дней в России – День ВДВ. Многие даже опасаются выходить на улицы.
Ну, я в этот праздник тоже не выходила.
Так что день прошел в домашних хлопотах: с мамой и котом. Наконец наступила ночь: День ВДВ наконец закончился.
И вот тут-то, ночью, в моем дворе вдруг раздался страшный крик.
Как будто три вэдэвэшника, не меньше, хомяка насилуют. Или идет озвучка «Парка Юрского периода».
Я из окна высунулась и тоже как заору:
– Эй, вы! Милиция уже едет!
А они мне орут:
– Мы ВДВ догуливаем!
– А че орете как резаные?
А они мне:
– А мы и есть резаные – малёк увлеклись (кричат).
– Щас в отделение все поедете! (ору).
А они мне:
– Тетка, спускайся, у нас еще водка есть!
Я ору:
– А у меня гранатомет есть! Спускаюсь!
Ну, они и разбежались все.
Мужик внизу курил, из окна высунувшись, голову поднял и говорит:
– А че, у тебя правда гранатомет есть?
Я говорю:
– И противотанковая ракета заодно.
Мужик говорит спокойно:
– Ну и шмальнула бы по ним. Затрахали конкретно своим ВДВ.
Когда мне было лет этак десять, я была Зайцем на новогодней елке в детсаду.
Чтобы уши стояли, мама проволоку туда вдела, но одно ухо все равно загнулось.
На следующий Новый год мама костюм сшить не успела.
А этот комбинезон белый из простыни, типо Заяц, стал мал.
Воспитательница мне приказала, будучи Зайцем, танцевать казахский танец.
Заиграла музыка, Заяц пустился в пляс.
А костюм-то мал.
Ну Заяц и растянулся на полу.
Воспитательница говорит:
– Это специально, чтобы меня опозорить.
На что мама ей сказала:
– Зайцы – они такие! Наиподлейшие существа! Сколько себя помню, зайцы мне всегда подлянки строили.
Воспитательница (не самая умная была женщина) говорит:
– Серьезно? Действительно, что-то в зайцах не то.
Мама говорит:
– Вот и я о том же. Но медведи еще хуже. Вся надежда – на косуль. Или ящериц.
Но поскольку та совсем была идиотка, маме надоело ее подначивать.
Но на прощание она ей все же сказала:
– Теперь зайцам – ни-ни! Увидите такого – вон из детсада! Я сама прослежу, чтоб ни один заяц к вам не просочился.
Еще через год на елку в детсаду мама мне сшила костюм Лисы: комбинезон из занавески желтой и на голове – морда ейная, которую мама всю ночь клеила из ватмана и закрашивала рыжей акварелью.
Не лишенная тщеславия, мама мечтала, чтобы костюму дали первую премию на детской елке.
И дело к тому шло.
Объявили первую премию.
Я торжественно вышла к Деду Морозу и Снегурочке.
Оба они были пьяные.
О чем я и не преминула им сказать: от вас типа несет.
Дед Мороз обозлился (это был наш детсадовский слесарь) и вместо того, чтобы выкрикнуть:
– Первая премия Лисе!
Выкрикнул:
– Я трезвый!
И чуть не упал.
Воспитательница потом сказала маме:
– Вот Диля промолчала бы, ей бы лишний подарок достался бы: конфеты типо.
Мама говорит:
– Конфетами не опохмелишься.
Нас обеих считали хулиганками в этом детсаду.
* * *
(Прочитав эти две байки, мама мне сказала:
