Книга История одного преступления. Потомок Остапа - Андрей Акулинин

Металлическая панцирная кровать, доставленная из казармы, почувствовав тяжесть сумок, радостно скрипнула. Анатолий подошел к окну и раздвинул занавески, пропуская в помещение яркий солнечный свет, который и разбудил сонное королевство. Неизвестно откуда появилась тучная муха. Она сделала несколько кругов, приземлилась на пыльный стол, на котором удобно разместился телевизор с видеоплеером, и стала демонстративно потирать свои лапки. Анатолий напрягся и совершил стремительный бросок, направив мощь своей руки на бедное насекомое. Сильный удар потряс стол. Поднялась пыль. Но муха не пострадала, оказавшись проворней его. Она недовольно взлетела и взяла курс на коридор, где и исчезла.

– Значит так, – упираясь руками в бока, задумчиво сказал хозяин. – Раскладушку я сейчас найду. Туалет и душ находятся в самом конце коридора, там же есть общая кухня. Ты располагайся, а я в магазин смотаюсь, что-нибудь похавать куплю.

– Что значит – похавать?

– Ну поесть, пожрать, поужинать.

– А, это дело нужное, – улыбнулся Левин и полез в карман.

– Нет, нет, что ты, – Анатолий замахал руками. – Ты у меня в гостях, денег не надо. Они тебе еще пригодятся.

– Ну как знаешь. Как говорится, хозяин – барин, – Левин развернулся и поковылял к своей сумке, а Анатолий, закрыв дверь, направился в магазин.

Пока отсутствовал хозяин комнаты, Левин провел ее тщательный досмотр. Под кроватью он обнаружил два объемных чемодана. К его разочарованию, кроме военного обмундирования, ничего в них стоящего не лежало. Две пары черных носков, новенькая зеленая майка и такого же цвета трусы быстро перекочевали в его сумку. В стареньком, слегка перекошенном гардеробе тоже, кроме зимней «афганки», ничего не висело, а на его полочках пылились три белоснежные простыни с черными оттисками воинской части. Гражданской одежды не наблюдалось.

Проклиная военную нищету, он в конце концов обратил свой взор на новенький видеоплеер марки «Орион» и даже проверил его работоспособность, подключив к сети питания.

И только экран телевизора вспыхнул, как открылась дверь, и вошел капитан. Офицеру на вид было около тридцати. Густые черные усы слегка зашевелились, и он в недоумении спросил:

– Ты что здесь делаешь?

– А Толик в магазин пошел, – растерявшись, пробормотал Левин.

– Так Анатолий приехал?

– Приехал, товарищ капитан, приехал. Мы сегодня военным бортом из Душанбе прилетели. Меня Андреем зовут. Андрей Петров, – Левин протянул руку и двинулся на встречу к капитану.

– Капитан Зиновьев, Игорь Анатольевич, – он пожал протянутую руку, прошел вглубь комнаты и бесцеремонно сел на кровать.

– А вы его друг?

– Скорее командир. Я командир батареи, где он служит, – ответил он, и немного подумав, спросил: – Ну как там, в Таджикистане?

– Война, Игорь Анатольевич, самая настоящая война.

– Стреляют?

– Еще как. Вот и меня маленько зацепило, – Левин взял батик в руку и постучал им по своей ноге.

– Меня тоже в Афгане зацепило в ногу. Полежал, похромал, попрыгал, и отпустило. Так ты вместе с Толиком служил?

– В соседней части. Я из спецназа ГРУ.

– О! Серьезная контора. Уважаю. И давно ты там?

– Год почти. Сейчас в отпуске по ранению. Решил Москву посмотреть, а Толик пригласил…

– Это дело полезное. Я сам здесь уже два года, а все не досуг выехать в Москву.

– Это как сапожник без сапог?

– Ну примерно так. Со службы хрен сорвешься. Тем более, сам понимаешь, что сейчас в столице творится.

– А что такое? – удивился Левин.

– Сразу видно, из-за границы прибыл. В Москве сейчас жарко.

– Да разве здесь жарко, товарищ капитан, вот в Душанбе…

– Нет, я имею в политическом плане. Нашу дивизию готовят бросить в Москву для политических разборок. Правда, пока ищут добровольцев. А у нас, сам понимаешь, как, добровольно – значит, принудительно. Я два года назад из ГСВГ только приехал и сразу на путч попал. ГКЧП – зрелище не для слабонервных. Ведь не для этого мы военные училища заканчивали, чтобы с народом своим воевать.

– А ты, Михайлович, – Левин незаметно перешел на «ты». – Сумское училище закончил?

– Нет, Коломенское ВАКУ.

– А я – Рязанское ВДВ.

– О! Так мы ж с тобой почти земляки, – обрадовался капитан.

Левин растерялся, не зная географии и мест расположения военных училищ, но для порядка улыбнулся и сказал:

– Точно, Володя, земляки!

– Помнишь, Андрюха, Сельцы?

– Да кто ж его не помнит. Это еще тот фрукт, – не понимая, о чем идет речь, ответил Левин.

– Ты что, прикалываешься? Сельцы – это же наш полевой лагерь, рядом с Константиново, родиной Есенина. Там наше училище летом расквартировывалось, неподалеку связисты, автомобилисты и вы – десантура, стояли.

– А я тебе об этом и говорю. Сельцы – это не мед. Как вспомнишь учебу, так выть хочется. Подъем, зарядка, завтрак, прыжки… Не мед! Даже вспоминать тошно.

– А я наоборот, вспоминаю с радостью. Жизнь в училище – самые незабываемые годы моей службы. Кстати, я ведь тоже десантный факультет окончил. Потом – ТуркВО, Афган, ДШБ, Германия и эта гребаная Москва, – он зло сплюнул на пол. – И чего некоторые офицеры сюда стремятся? Была б моя воля, так я бы куда-нибудь на Восток подался, в Забайкалье или на худой конец – Приморье. Короче, подальше от МВО.

– А я после училища все время в средней Азии околачиваюсь, – облегченно вздохнул Левин.

– Ну прыгаете вы там?

– А как же, прыгаем по горам, как бараны. Бывало, расщелину пятиметровую в полном снаряжении перепрыгивали.

– Ты опять прикалываешься? – засмеялся капитан. – Я имею в виду, с парашюта.

– А с парашюта? Так ты так и говори. Не так часто, но прыгаем. С самолетов и вертолетов.

– А с каких марок?

– Да с разных. Последний раз прыгали с Ту-134, – Левин назвал единственную знакомую ему марку самолета, отчего у капитана приоткрылся рот.

– Да хватит врать! С него невозможно прыгать. Стопудовая смерть! – возразил он.

– Кому нельзя, а спецназу ГРУ – можно. У нас специальные приспособления есть, чтобы прыгать с этого самолета. Секретные, – последнее слово он произнес полушепотом и для отвода глаз осмотрелся.

Полному разоблачению Левина помешал прибывший Толик. Он вошел в комнату, держа в обеих руках по внушительному пластиковому пакету, из одного из которых торчала бутылка «Столичной».

– Что за шум, а драки нету, – радостно пропел он, а, увидев своего командира, положил на пол пакеты и по-военному отрапортовал: – Товарищ капитан, лейтенант Ильин из командировки прибыл. Во время командировки замечаний не имел.