Книга Развитие интуиции. Как принимать верные решения без сомнений и стресса - Гай Клакстон

Другие аспекты косвенного познания были найдены экспериментально. Этим занимался американский ученый Павел Левицкий со своими коллегами из Университета Талсы в Оклахоме{18}. Несмотря на то что их эксперименты довольно условны, они очень многое проясняют. Так же как и британские ученые, они исследовали разные способы познания. В этих исследованиях люди все лучше начинают что-то делать благодаря запоминанию неявных схем, встроенных в различные примеры. Но при этом условия опытов очень разные. В одном из них испытуемые садились напротив экрана компьютера, который был поделен на четыре части. На экране появлялись произвольные комбинации цифр, которые занимали все четыре части экрана. Надо было обнаружить определенную цифру, заданную заранее (например, 6), и нажать на одну из четырех клавиш, чтобы показать, в каком именно квадрате находится эта цифра. Компьютер автоматически фиксировал, сколько времени требовалось человеку, чтобы найти шестерку, и правильно ли был сделан выбор. Затем следовала небольшая пауза и появлялись другие цифры, расположенные иначе, и снова нужно было найти цифру 6. Так повторялось несколько раз. Опыты проводились блоками по семь примеров в каждом с небольшими перерывами после каждого блока.

Думаю, у вас нет сомнений: компьютер сразу показывает, что участники по ходу эксперимента привыкают к заданиям, и время на то, чтобы найти цифру, сокращается. Но все немного сложнее. Человеку, выполняющему задание, может показаться, что в каждой новой попытке шестерка появляется бессистемно, однако существует едва уловимая схема, а именно: если мы посмотрим, где нужная цифра появлялась в 1-й, 3-й, 4-й и 6-й раз из семи, то теоретически можно просчитать, в какой четверти экрана она появится на 7-й раз. Например, если шестерка появилась в левом верхнем углу в 1-й раз, в нижнем правом – в 3-й, в верхнем правом – в 4-й и в нижнем левом – в 6-й, то в 7-й раз она появится в нижнем правом углу. Заметьте, что вам придется запоминать или записывать, где появляется шестерка в каждом блоке во всех 1-х, 3-х, 4-х и 6-х попытках из каждых семи. Иначе никакой пользы от полученной информации не будет. Конечно, перед экспериментом о схемах никому не сообщалось. Возникает вопрос: испытуемые все-таки догадались просчитать схему и использовали ее? Если да, было бы заметно, что время между 6-й и 7-й попытками меньше, чем между первыми шестью. (Этот эффект никак нельзя объяснить тем, насколько участники эксперимента были знакомы с условиями и какие результаты демонстрировали.)

И действительно, после нескольких блоков таких примеров участники находили цифру быстрее на 7-й раз, чем на первые шесть. Ясно видно, что люди запоминали схему и использовали ее. Однако когда Левицкий показал им результаты, все испытуемые были весьма удивлены «эффектом 7-й попытки», так как никто из них не заметил, что действовал в этом случае быстрее. Они были не в состоянии объяснить, как это получилось и какой информацией они располагали. Если им давали еще примеры и просили сознательно сделать предположение по поводу 7-го примера, то логическая цепочка получалась только у одного из четырех участников.

Рис. 1. «В каком квадрате цифра 6?» – подобные поля цифр использовались в экспериментах Левицкого

Левицкий изо всех сил пытался склонить испытуемых к сознательному пониманию эксперимента. По окончании нескольких этапов он рассказал участникам, что существовала некая схема, которой они пользовались, а затем дал неограниченное время для выяснения, что же их побуждало выбирать 7-й квадрат быстрее, и пообещал довольно большое финансовое вознаграждение тому, кто сможет предложить хоть какое-то решение, близкое к той схеме, которую он использовал. Никому так и не удалось понять, что же это была за схема. После этого Левицкий провел этот эксперимент еще раз, но участниками стали его коллеги с факультета психологии Университета Талсы. Все эти люди знали, в чем состояло исследование, и должны были выяснить, что происходит, но и они не смогли сознательно определить схему. Интересный факт: когда им показали данные, подтверждающие, что в каждом последнем примере блока они выбирали ответ, потратив на поиски меньше времени, некоторые из них совершенно уверенно обвинили Левицкого в использовании обращения, нацеленного на подсознание, чтобы ускорить или замедлить их реакции. Когда тот попытался оправдаться, коллеги тут же согласились, что было что-то подозрительное в этих экранах. Но на самом деле в них не было ничего подозрительного: всего-навсего схема, которая бы легко распознавалась, если бы это было возможно на сознательном уровне.

Вывод из этого исследования очевиден: мы способны бессознательно улавливать и усваивать сложные информационные схемы, которые рациональное сознание просто не замечает (даже при благоприятных обстоятельствах), не говоря уже о том, чтобы вспомнить их или записать. Схемы, предложенные Левицким (равно как и мои недоступные для понимания предложения в предыдущей главе), были слишком сложны для р-состояния. Но когда у скоростного «заячьего ума» не хватает понимания, медлительный «черепаший разум» продолжает уверенно ползти вперед. Люди способны воспринимать сложные информационные схемы, не задумываясь об этом, просто отреагировав на ситуацию или уделив ей внимание. Конечно, существуют пределы, которые ограничивают получение информации путем неосознанного изучения. Теоретически в мире очень много ценной информации, которую не может уловить даже субразум, потому что она слишком неочевидна. Но мы можем как бы мимоходом задуматься, почему наше здравомыслящее общество игнорирует способности бессознательного или относится к ним как к чему-то мимолетному и почему система образования настаивает, что лишь одна форма сознания – рациональное мышление – имеет привилегии перед всеми остальными.

Упоминание об образовании должно напомнить нам, что даже сознательное мышление часто выигрывает от такого постепенного подхода, при котором мы как бы впитываем знание через поры. Чтобы досконально понимать предмет, нужно тщательно его обдумать, при этом вовсе не обязательно все время утруждать мозг. Однако кажется, многие преподаватели вполне уверены, что люди могут (или должны) целиком и полностью накапливать и увеличивать знания в р-состоянии, усердно работая и целенаправленно изучая предмет. Артур Ребер из Бруклинского колледжа в Нью-Йорке, один из «отцов» исследований бессознательного пути познания, в одной из своих последних работ описал, как его заинтересовала эта тема:

«Я очень просто пришел к изучению этой проблемы, потому что для меня косвенный путь познания всегда был наиболее естественным способом разобраться со сложной задачей. Я никогда не мог нормально относиться к тому, что нужно открыто делать ряд последовательных усилий, которые так характерны для стандартного обучения… И в результате такого отношения к обучению «хорошего» и «обычного» студента из меня не получилось… Как я обнаружил, самое приятное в процессе познания для меня было то, что мы называли впитыванием. Другими словами, когда человек как бы пропитывается знанием, часто бессознательно, и с течением времени волшебным образом приходит понимание. Знания, которые я получал в результате, часто нельзя было выразить словами; а что самое интересное, сам процесс познания и понимания того, что я в итоге выучил, происходил без каких-либо усилий»{19} (курсив автора).