Книга Почти джентльмен - Пэм Розенталь

Она допила кофе и заставила себя расслабиться. Стоит ли вспоминать давно минувшие дни?

Да, ее теперешняя жизнь была фарсом, но она сама придумала все это и сама же этим управляла. Фиц Марстон ходил и ездил куда хотел. Ему не надо было пользоваться дамским седлом и быть ведомым в танце. В своем доме он чувствовал себя полноправным хозяином и не терпел ухмылок со стороны надменных лакеев. Он сам устанавливал моду, а не копировал ее. Фебе больше не приходилось просматривать бесконечные кипы модных журналов.

К тому же Фиц был волен говорить все, что ему нравилось, не боясь обидеть какую-нибудь претенциозную вдову или напыщенного старого лорда. Он всегда побеждал в спорах, делая отбивные котлеты из глупых, напыщенных и претенциозных. Если Феба зорко следила за мужем, который частенько впадал в ярость, то Фиц угождал только себе самому.

И самое главное, Фиц Марстон читал за завтраком газеты.

В самом низу страницы была помещена короткая статья, описывающая позицию парламентского меньшинства. Несмотря на то что акт об огораживании общинных земель был принят, за него проголосовали далеко не все джентльмены. Репортер отмечал «красноречие Дэвида Харви, восьмого графа Линсли, который сдержанно и уверенно говорил о традиционной Англии, глубоко уважающей общины простых граждан».

В статье цитировались фразы из его речи – хорошо составленные, по мнению Фебы, – а потом отмечалась элегантная внешность графа: «…высокий, сильный мужчина, он непринужденно общался со знатными пэрами, однако этот человек гораздо лучше смотрелся бы на своих щедрых полях, среди тех поселян, чьи права он защищал».

На какое-то мгновение с лица Фебы сошла холодная усмешка Фица Марстона, но она быстро спохватилась и вновь надела свою обычную маску.

– Отличная статья, – сказала она вслух.

В комнате не было ни души, и никто не мог ее услышать.

Модные щеголи, завсегдатаи клуба «Уайтс», не интересовались сельскохозяйственной политикой, но они не могли не заметить оригинальных и эффектных манер лорда Линсли.

– Сегодня утром я битый час провозилась с галстуком, пытаясь завязать его так, как завязывал лорд Линсли, но у меня ничего не получилось.

Феба твердо решила забыть этого джентльмена, но он неизменно чудился ей в зеркале, пока она маскировалась под мужчину (это занятие отнимало у нее чертовски много времени).

Она закинула ногу на ногу и смахнула салфеткой пылинку с безупречно начищенного сапога. Впрочем, это не имело значения: сегодня днем ей придется ходить по грязи. Прежде чем отправиться в клуб «Уайтс», она вернется домой и переоденется в чистое. Ходить по грязи… Феба невольно улыбнулась. Прошло уже три года, но она по-прежнему упивалась свободой: переодевшись в джентльмена, она могла беспрепятственно разгуливать по лондонским улицам.

Ее ждало одно важное и приятное дело. Феба надеялась, что оно поможет ей не думать о лорде Линсли – добропорядочном, благородном мужчине с красивыми голубыми глазами.

– Ты выдержал славную битву, и это самое главное, – сказал адмирал Вулф за ленчем, стараясь придать своему тону побольше сердечности.

Лорд Линсли поставил на стол чашку с кофе и слегка усмехнулся:

– А если бы Англия выдержала славную битву, но проиграла сражение при Трафальгаре?

– Это совсем другое, старик, совсем другое. Ты жив и, значит, будешь сражаться дальше. Ты приобрел сторонников. Газеты…

– Газеты больше интересуются моей «элегантной внешностью», чем моими убеждениями. Как будто я произнес свою речь для того, чтобы привлечь внимание незамужних дам.

Он устал от тщетных попыток доказать свою правоту и злился на бессмысленность этого занятия. Однако что еще можно было ожидать от джентльменов, которых совершенно не волнуют ни земля, ни люди, на ней работающие?

Пора возвращаться в деревню. Там он сделает все возможное, чтобы облегчить участь своих поселян. Ему не терпелось покинуть этот гнилой город, увлеченный лишь модой, богатством и удовольствиями. Город, который забыл о своих корнях. Дэвид вознамерился повернуться спиной к лорду Крашоу и забыть Фица Марстона.

Но перед отъездом ему надо было сделать одно дело.

Дом на Три-Фаунтин-Корт был ветхим строением. Лорд Линсли прошелся по грязной, изрытой колеями улице, на которой отсутствовали удобные приподнятые деревянные дорожки для пешеходов, облегчавшие ходьбу в более престижных лондонских районах. На его стук вышла усталая старая дама. Ее морщинистое лицо расплылось в улыбке.

Она тоже читала утренние газеты и хвалила его за «ангельские» слова в «ужасном» парламенте.

К сожалению, в данный момент ее муж развлекает другого гостя. Но если лорд Линсли подождет часок, мистер Блейк с удовольствием его примет и покажет свои новые стихи и гравюры.

На этой же улице, сказала пожилая женщина, есть вполне уютная таверна.

Дэвид поклонился и пожал руку миссис Блейк.

– Скажите мужу, что я вернусь через час, – обронил он с улыбкой.

Судя по всему, миссис Блейк нисколько не сомневалась в том, что пэр Англии с удовольствием подождет ее мужа, простого гравера.

«Она права, – думал Дэвид, попивая разбавленный эль в таверне «Приют бродяги». – Если понадобится, я буду ждать хоть целый день».

«Вполне уютная» таверна оказалась весьма посредственной забегаловкой. Но это не имело значения. Он готов был вытерпеть куда большие неудобства, чем жесткая скамья и плохой эль, за возможность купить от руки раскрашенную книгу или рукопись одного из самых талантливых и необычных художников Англии, а может, и всего мира.

Дэвид не был большим знатоком искусства, тем не менее его восхищали странные поэмы и иллюстрации мистера Блейка – ангелы, библейские старцы, мифические животные и домовые. Знакомый мир изображался уверенными линиями и яркими красками: грязный, продажный Лондон каким-то волшебным образом приобретал новую форму и представал в воображении мистера Блейка новым Иерусалимом.

Дэвид достал свои карманные часы. Да, час уже прошел. Он взглянул в окно на дом, где супруги Блейк снимали две бедные комнатушки. Дверь строения под номером три распахнулась, и на крыльцо вышел джентльмен. Дэвид видел, что он аккуратно держит под мышкой драгоценный пакет. Судя по размеру и форме, это была книга. Линсли полез в карман, чтобы расплатиться за эль. Между тем мужчина прощался с миссис Блейк у парадной двери.

Сначала Дэвид почувствовал только зависть и обиду. Интересно, какую книгу купил этот джентльмен? Мистер Блейк не имел денег на то, чтобы широко публиковать свои работы, и выпускал их очень маленькими тиражами. Некоторые книги и гравюры были уникальными. Дэвид привозил купленные экземпляры в свое поместье и размышлял над ними долгими одинокими вечерами.

Спустя мгновение он узнал удачливого покупателя: стройный, просто одетый джентльмен, который энергично и весело шагал по грязной улице, был не кто иной, как мистер Марстон.