Книга Господин легкого поведения - Марина Серова

— Ни на что не способны! — с негодованием рыкнул Кравцов, набирая номер «Скорой» на своем сотовом.

Я вытащила из толпы молодого долговязого паренька в белом халате с синими нашивками цеха мороженого.

— Как все произошло? Ты видел? — прижала я его к стене вопросами, не давая опомниться.

— Семеныч, он это… полез наверх, сказал, что смазать, и залез рукой под ограничительную планку, — часто моргая, заговорил он. — Потом слышу: бабы кричат, бросился, отключил машину, но ему уже руку намотало.

Я выпустила отворот его халата и отступила. В это время Кравцов распорядился, чтобы пострадавшего погрузили в служебную машину механика и отвезли в больницу.

— Пойдемте, Евгения Максимовна, тут больше делать нечего, — тронул он меня за локоть, — типичная халатность рабочего, или у вас иное мнение?

— Нет, полностью с вами согласна, — кивнула я.

— Да тут половину работников нужно гнать к чертовой матери, — с досадой махнул рукой Кравцов, — сплошные идиоты. И держим ведь! Новых-то хрен найдешь, хотя у нас на комбинате одна из самых высоких средних заработных плат в городе. Текучесть кадров страшная.

Через полчаса мы вновь сидели в кабинете Кравцова. Я разглядывала свой новый, с сырой печатью пропуск, полученный в отделе кадров. Кравцов, сидя в своем кресле, наливал из кувшинчика сливки в свой кофе.

— Вам налить? — поинтересовался он у меня. Я, поблагодарив, отказалась. Он поставил кувшинчик на поднос и взял свою чашку. — Ну как у вас впечатления о «Молочных реках»?

Я ожидала этого вопроса.

— Если говорить об организации охраны объекта, то я бы сказала, что неплохо, — ответила я, посмотрев на него. — Конечно, мне надо самой все проверить.

— Сразу говорите, что для этого надо, — настойчиво предложил Кравцов.

— Отдельное помещение, желательно поближе к вашему кабинету, компьютер, подсоединенный к локальной сети, модем, телефон, чтобы выходить в Интернет, — я методично загибала пальцы, — еще допуск к личным делам работников предприятия.

Не успела я моргнуть глазом, как Кравцов отдал соответствующие распоряжения. Оторвавшись от телефона, он спросил, чьи конкретно личные дела мне нужны.

— Пока всего инженерно-технического персонала, так как только они имеют свободный доступ повсеместно и обладают достаточными знаниями о техпроцессе для совершения диверсий.

— Еще это могли сделать охранники, — сказал Кравцов, размышляя.

— Охрану исключаем, — заявила я твердо. — Помните, после диверсии вы приказали уволить весь караул, дежуривший ночью. Однако, несмотря на это, происшествия на комбинате не прекратились. Человек, подстраивающий вам козни, работает на вашем предприятии. Я говорю об этом с абсолютной уверенностью. Кроме того, он должен разбираться в оборудовании, производственных процессах. Вы заметили, что он действует, каждый раз нанося максимальный ущерб? Он знает досконально весь технологический процесс.

— Кто он? — завопил Кравцов, не выдержав.

— Аркадий Никифорович, я же не волшебница и не могу достать преступника из шляпы по вашему желанию, — возмутилась я с улыбкой. — Он здесь, и я его найду. Работает ли он на ваших конкурентов, на кого иного или сам на себя — еще предстоит выяснить, но предупреждаю, это не так быстро сделать.

— Хорошо, — согласно кивнул Кравцов, — действуйте так, как считаете нужным, я на вас полностью полагаюсь.

— Еще одно, мне требуется надежный человек в рабочей среде. — Я взяла со стола чашку с черным кофе и осушила ее залпом.

— Что вы имеете в виду? — не понял Кравцов.

— У вас разве нет среди рабочих платных осведомителей? — удивилась я.

— У меня лично нет, — хмуро ответил Кравцов. — Обратитесь с этим к Поповой. Она скорее всего имеет стукачей, хитрая баба.

Я вспомнила лицо начальницы производства кисломолочных продуктов. Да, такая своего не упустит.

Кравцов посмотрел на часы и предложил пообедать в заводской столовой. По пути мы заглянули в комнату, которую мне отвели для работы. Похоже, что раньше в ней размещался медпункт или что-то вроде того. В кабинете уже стояло все необходимое. Когда мы вошли, программист подключал компьютер.

— Интересующие вас дела заберете из отдела кадров, — сказал мне Кравцов.

— Отлично, — кивнула я и, обращаясь к программисту, смешному кудрявому мальчишке с румянцем на щеках, сказала:

— После обеда мне нужно будет с вами поговорить. Будете здесь?

Программист удивленно воззрился на меня.

— Кудасов, вам понятно? — спросил сурово директор.

— Да, Аркадий Никифорович, — чуть слышно отозвался программист.

Заводская столовая поразила меня разнообразием меню и качеством приготовления пищи. Длилось это одну секунду, так как в следующую я поняла, что повара не идиоты и понимают, в компании кого я нахожусь за столиком.

— Видите, как у нас кормят? — с гордостью спросил Кравцов. — Меню практически ресторанное, цены низкие — тридцать рублей за обед из трех блюд, всегда свежие овощи, фрукты, маринады, как домашние, вермишель и макаронные изделия — исключительно «Макфа», мясо — лучшая вырезка! — Он ткнул вилкой в свою тарелку и, покосившись на технического директора, престарелого мордоворота с ежиком седых волос, спросил у того: — Что там с несчастным случаем, Алексей Авенирович?

— Разобрались, можете забыть, — буркнул он, ловко управляясь с макаронами. Довольный Кравцов перевел взгляд на главного бухгалтера, женщину средних лет, сильно смахивающую на украинскую предводительницу оранжевой революции Тимошенко.

— Что, пленку оплатили? — спросил он у нее, поддев на вилку кусочек соленого огурца.

— Оплатили, оплатили, — сказала она, с трудом проглотив морковный салат, и взмолилась: — Аркадий Никифорович, давайте поговорим о делах после обеда, а то я подавлюсь насмерть и вы будете отвечать.

Я ела вермишель и думала, что даже поварам из столовой было не под силу ее испортить. Тетя оказалась права — вкус отличный. Обед закончили в молчании. После обеда я еще раз прошлась по территории, но уже не в сопровождении директора. Он остался в своем кабинете. Я была уверена, что в ближайшие часы с Кравцовым ничего не случится. Если злоумышленники захотят его устранить, то сделают это за территорией комбината. Я также была уверена в том, что вскоре можно ожидать новых актов саботажа, ведь главная цель злоумышленников — банкротство предприятия — еще не достигнута. Кравцов никому не платил отступные, следовательно, они будут продолжать. Во время ознакомительной экскурсии меня сильно заинтересовал цех мороженого. Он приносил предприятию самую большую прибыль, и интуиция подсказывала, что ударят на этом участке или в цехе розлива молока. Я побродила вдоль конвейеров, где женщины в белых халатах и смешных шапочках дергаными движениями с обреченностью на лицах выхватывали с ленты стаканчики с мороженым и упаковывали их в картонные коробки. Зябко поежившись от холода, царящего вокруг, я поднялась по лестнице на второй этаж на площадку обслуживания линий и глянула вниз на цех. Прикинув на глазок расстояние до открытых люков на емкостях, в которые из трубопроводов лилась смесь, превращающаяся впоследствии в пломбир, я подумала: «Далековато, но зашвырнуть в танк какую-нибудь гадость при определенной сноровке можно». Затем я спустилась и перешла в цех приготовления смеси. В лицо ударил жаркий влажный воздух. Большие открытые емкости из нержавеющей стали находились под прицелом двух камер наблюдения. Мешалки лениво вращались в емкостях, вспенивая белую с оттенком бежевого жидкость. Я не спеша прошлась вдоль ряда насосов, опутанных трубопроводами обвязки, разглядывая коммуникации. Рабочие суетились вокруг емкостей, не обращая на меня никакого внимания. Со взглядами, как у зомби, они носили на спинах какие-то мешки, открывали и закрывали задвижки на трубопроводах, включали и выключали насосы. С другого конца цеха ко мне важно подошла Попова — начальник производства кисломолочных продуктов и мороженого.