Книга Афганский дневник - Юрий Лапшин

28.06.1987, Анава. Воскресенье

Третий день меня ломает и корежит. Третий день температура за 39. И только вот сейчас, под вечер, стала спадать. Сначала решил, что продуло на машине, когда гнал колонну, ну а сейчас не знаю, что и думать. Простуда с такой высокой температурой и так долго продолжаться не может. Константиныч уверяет по собственному опыту, что это москитная лихорадка. Мой доктор вообще обрадовал, что очень даже может быть и тиф. Выхожу только в столовую, все остальное время в постели. Аппетита никакого. На пищу смотрю с отвращением. Ослабел. Только бы не тиф, а с остальным справимся. От «советников» получил подарок (передачу будет вернее, так как я все-таки больной) — кулек с вишней и абрикосами с их плантации.

29.06.1987, Анава. Понедельник

Температура сегодня нормальная. По всему выходит, что это все ж таки лихорадка. Знатоки обещают, что теперь это будет повторяться с периодичностью раз в месяц. Пару лет назад, когда поднялся шум о работах американцев в Лахоре с москитами как переносчиками всякой заразы, в Панджшер приезжала бригада наших эпидемиологов. Хотели развернуть работу, брать анализы крови у населения, но это же не Союз. Народ запуганный, суеверный. Так и уехала бригада ни с чем. И вот теперь периодически кто-то с этой москитной лихорадкой валится, и все лечение — отлежаться. Самая интересная особенность, которую я испытал на себе: почему-то не действует аспирин. Температура за 39, жар как от печки, съедаю две большие таблетки, потом еще одну и ни грамма пота. Черт знает что. Ну, выкарабкался, и ладно.

Который день нет «вертушек», ушли на «боевые», обеспечивают. Посты опять без воды, и это самое плохое. Не обещают «воздух» и завтра. И, естественно, нет почты. За вчерашний день «душки» обстреляли три поста (8-й, 12-й и 14-й). Артиллерией мы их, конечно, заставили быстро заткнуться, но они успели еще и по артбатарее пульнуть пяток мин. Потерь нет, и слава Богу.

От «советников» узнал, что царандой уже который день знает, что ожидается рухинская колонна. Значит и «духи» в горах в курсе. Чтобы как-то затруднить минирование, всю ночь периодически из миномета и гаубиц обрабатывали подступы к дороге. Приказал усилить обстрел дороги с постов. А к Заманкору выслал засаду, простояла всю ночь, и опять безрезультатно. Но это даже радует. Значит, шутульские бандиты не так активны. Но вот утром рухинцы все-таки сняли один фугас между Анавой и Сахибзаде. В который раз, и почти в одном и том же месте. Сволочи, обнаглели до предела. Знают, что мы кишлак не простреливаем, а дальше им ходить лень, да и опасно. И ставят фугасы, копают буквально в 100 метрах от поста царандой, а те делают вид, что не знают ничего, ничего не видят. Затишье можно сейчас объяснить тем, что идет уборка урожая. Главное, не проворонить, когда они начнут воевать по-настоящему.

30.06.1987, Анава. Вторник

Пришли, наконец, «вертушки». Их не было девять дней. Привезли восемь мешков писем, газет и журналов. Наверное, я так еще не ждал писем, как в этот раз, а в итоге одно из Москвы от Романа. А где же от моей ненаглядной? Опять какая-то чертовщина творится.

Первый раз в жизни прочувствовал землетрясение. Даже и не понял, что со мной происходит. Вышел в полночь на улицу, ставлю ногу, а четкости нет, будто пьяный. Решил, что это последствие болезни, и только вот сейчас вечером, когда зашел разговор о землетрясении, связал одно с другим. Под утро снова все подрагивало. Конечно, это не конец света, и даже, наверное, землетрясение не по самой высокой шкале, но ощущение незнакомое, поэтому занятно и интересно. День прошел штатно, как говорят космонавты, без особых тревог и волнений. «Душки» издали, для того чтобы не потерять навыки, постреляли по 7-й заставе. А там молодой лейтенант, только сел на пост. Чувствуется, растерялся немного. Долго не мог вывести на цель артиллерию. Про свое оружие, кажется, и совсем забыл. Когда все, кому положено, заменятся и уедут, чувствую, будет уже не до шуток. Все же опыт — есть опыт. Со стариками проще и увереннее.

3.07.1987, Анава. Пятница

Свалилось происшествие откуда не ждали. Утром доложили, что на посту не обнаружили солдата. Исчез, прихватив с собой автомат и пять пачек патронов. Сейчас три группы прочесывают прилегающие горы. Прочесали «группировку», нигде нет. Лишь бы к «духам» не попал. Может, еще и сам придет куда-нибудь сдаваться. Обычно приходят в «группировку». Было до меня уже три случая. Но пока полное неведение, и это томит плохим предчувствием.

Вчера «духи» обстреляли сразу три поста, опять положили пяток мин. Воевали они без азарта и напора. В чем их цель? Попугать? Наудачу зацепить? Обкатывают свое молодое пополнение после окончания обучения в своих лагерях? А может месть за что-нибудь? Здесь частенько причина (их потери) и следствие (нападение на нас) ходят рука об руку. Тут еще с утра авиация нанесла удар по Шутулю. Кто их вызывал, кто давал координаты, черт его знает. Спрашивал у «советников», они не давали. Наша зона ответственности, а нас даже не предупреждают. Вот так, с утра побросали бомбы, а к вечеру нас «накатили».

Константиныч периодически просвещает про Ахмад Шаха, местную обстановку и ближайшую перспективу. Конечно, у нас в Панджшере сейчас по сравнению с другими местами — не война, так, толкание локтями. Сняли губернатора провинции Парван. Наджиб вызвал руководителей Панджшера в Кабул. Масуду предложили пост министра обороны. В горы к «духам» ходят посланники с разными письмами. ХАД и царандой следят за нами. Духи оказывают помощь пострадавшим. Союзная помощь до населения практически не доходит, оседает в лавках или уходит в горы. Все сложно. Когда мне об этом рассказывают, то ловлю себя на мысли, что мне это и ни к чему. Мое дело солдатское, меня бьют, и я бью. Мне интереснее, откуда по мне врежут. Хотя от контактов с населением можно, конечно, иметь выгоды, но в роли депутата местного совета выступать здесь не хочется.

А в подтверждение записи предыдущего дня: опять все случилось на 7-м посту, и сидит там молодой лейтенант. Да, впрочем, там он сидит всего неделю. Есть и другие, с кого спросить. К обеду солдата разыскали. Гора с плеч. Но поскольку информация прошла по всем инстанциям, пришлось объясняться.

Письмо домой от 4 июля 1987 года

Давно от вас нет писем. Как всегда, нет «вертушек», нет и почты. Чтобы чувствовалась суббота, навел порядок в этом своем доме, все протер, промыл и прибил трех мышей. Тут их тьма и война идет без победителей. Другие офицеры каждый день обсуждают: какая тварь и какой величины бегает ночью по их комнате. Тоже развлечение в нашем замкнутом мире.

Сегодня посмотрел фильм: «Никто не хотел умирать». Услышал литовские имена, песни, увидел такие знакомые хутора, дома, туманы над дубравами и в душе что-то тихо перевернулось. Осенью предстоит поездка за молодыми в «учебку» (242 учебный центр ВДВ), в Гайжуны, и надеюсь, мне повезет занять это место. Чтобы увидеть вас.

5.07.1987, Анава. Воскресенье

Съездили вчера с Константинычем в царандой. Осмотрели вместе с их замполитом пост, спросили, почему у них под носом мины появляются. Почти все бойцы местные, днем трудятся по хозяйству. И начальник поста, когда вызвали, пришел не в форме, а в традиционной одежде: черные широкие штаны и черная широкая навыпуск рубаха. Молодой парень. Глаза умные, отвечает бойко. За переводчика был Али. Мины, наверное, они сами не ставят, но и рвения от них ждать не приходится. Живут неплохо. Свое хозяйство есть да государство кормит. Единственная машина на всю Анаву — у них. 100 афганей с человека в карман начальнику за проезд до Чарикара. При общей бедности это не мало. Прибыльно. Советники составили список бедняков. Для первого раза как безвозмездную помощь от Советского командования передали двум семьям мешок муки, консервы, бутыль растительного масла, соль, сахар, молоко сгущенное. Живет один дед с двумя маленькими внучками, а в другом доме две женщины — вдовы одного мужа с малышками. Кто им поможет? Как и везде, без мужской руки трудно.