Книга Звездный свет - Сандра Мэй

– Всегда пожалуйста.

И тут этот паразит все-таки выдернул ее на танцпол и закружил в стремительном и бешеном танце. Когда все кончилось, запыхавшаяся и красная Билли Рей выпалила:

– Где ты этому научился, это же немыслимо!

– У Марго, в старших классах. Она обожала дискотеки и, если у нее не было парня, таскала с собой меня.

– И ты ходил?

– Еще как! У нее были рычаги воздействия. Скажем, она неделю шпионила за мной, записывала все в тетрадочку, а утром в субботу зачитывала мне все это. Приходилось идти, иначе она грозилась все рассказать родителям.

– Надо же. Старый добрый шантаж.

– Да, отличное средство.

– По-моему, ужасное.

– Неужели на тебя никто никогда не ябедничал?

Билли промолчала. Она ненавидела, когда ее начинали жалеть, а что еще остается делать при сообщении «я круглая сиротка с одиннадцати лет»?

В этот момент в них врезалась какая-то пара, и толстяк в бриллиантовых запонках при виде Роя решительно отодвинул свою партнершу, тут же жадно вцепившуюся в шампанское.

– Хэлло, Биллерс! Сто лет! Скучал без тебя, старина.

– Взаимно, старичок.

– У меня к тебе дело на сотню баков. Автограф не сочинишь? Мой сын по-прежнему бредит тобой.

– Нет проблем, Чак. Только… давай после танца?

– Не вопрос.

Толстяк подхватил свою даму и унесся прочь, а Билли усмехнулась:

– Похоже, ты не такой уж отшельник, каким хотел себя выставить вначале.

– Во-первых, я этого вовсе не хотел. Просто люди слишком часто хотят от меня чего-то…

– Эти тоже хотели.

– Просто автограф. Росчерк пера. Это немного, это нетрудно, это вполне приемлемо. Иногда они хотят гораздо больше. Кусок твоей души, например. Семейные тайны. Грязное белье. Ладно, это уж совсем невесело. Так что там насчет твоей семьи? Никто на тебя не ябедничал и никто не учил тебя танцевать прямо на кухне, между плитой и мойкой?

Билли посмотрела на океан. Ее родители преподавали в университете, это было делом всей их жизни, и именно этому они посвящали все свободное время. Им было просто не до танцев на кухне. А ябедничать… скорее это пыталась делать она сама – на Джину дяде Фреду. Джина была уже взрослой, ходила на свидания, а маленькая Билли никак не могла смириться с тем, что не она больше является центром мироздания Джины…

– Нет, мои – не танцевали.

– Да ладно! У всех есть маленькие слабости. И почему в прошедшем времени?

– Их больше нет. Они погибли. Это произошло много лет назад, я была маленькой.

Обычно, когда она так отвечала, люди реагировали двумя способами. Либо говорили, что им жаль, либо меняли тему беседы. Билли ненавидела оба способа – ведь сами же напросились, но Рой поступил совсем иначе. Он погладил ее по щеке и сказал просто и тихо:

– Это очень плохо.

В этот момент из толпы опять вылезли двое с камерами. Билли скорчила им грозную физиономию, но они явно нацелились на Роя Биллерса. Тогда девушку осенило:

– Еда!

– Что? Ты есть хочешь?

– Во-первых, хочу, во-вторых – не станут же они пялиться, как ты ешь? Ой… а ты точно не чавкаешь?

Рой засмеялся.

– Обычно нет, но сегодня я уже ни за что не ручаюсь. Ты очень разработала мне челюсть, сладкая.

– Дурак! Пошли скорее, они уже идут.

5

Они набрали по целой тарелке вкуснейшей и совершенно незнакомой Билли еды. Салат напоминал лапшу, помидоры пахли земляникой, крошечные креветки в нежном кляре таяли на языке, а зеленые листья какого-то, на взгляд Билли, сорняка целомудренно прикрывали тонкие ломтики ветчины.

Сначала она застеснялась и плюхнула себе в тарелку всего одну ложечку фруктового салата, но Рой с таким искренним ужасом уставился на нее, что она засмеялась.

– Ты чего так смотришь?

– Это ВСЕ, что ты собираешься съесть?!

– Что ты! Я собираюсь съесть гораздо больше, но пока робею. А вообще я мечтаю о мясе, картошке и горячих пирожках с мясом, истекающих маслом и мясным соком…

– Ого! Мисс знает толк в еде…

– Кроме того, я обожаю рагу из опоссума, вареные початки молочной кукурузы с маслом и солью, мороженое «Вишневая рапсодия», взбитые сливки и пиццу «Маргарита».

– Билли Рей! Ты девушка моей мечты. То есть черт его знает, потому что у меня еще никогда не было таких девушек.

– А какими были твои девушки?

– А у меня их, собственно… нет, ну были, конечно, но так, несерьезно. И все они, ты не поверишь, питались листиком зеленого салата на завтрак, минеральной водой на обед и слабительным на ужин. В ресторан с ними было просто нельзя ходить.

– Падали в обморок от запахов?

– Нет, но когда весь вечер на тебя с укором смотрят абсолютно волчьими голодными глазами… Кусок в горло не лезет.

Так, болтая, они перемещались от стола к столу, пока не набрели на веселую компанию, состоящую из двух ослепительных дамочек и одного ослепительного джентльмена. Всем троим было не меньше двухсот пятидесяти лет на троих, и все они были ровесниками. При виде Роя и Билли джентльмен воздел к небесам вилку с куском ростбифа и громогласно прорычал:

– Рой, мой мальчик, не поверишь, я как раз собирался обозвать тебя везучим сукиным сыном, когда увидел, какую красотку ты тащишь на плечах в обход этого здания, но в этот момент меня нашли Долли и Молли, и теперь я ничуть не менее везучий сукин сын. Так выпьем же за это!

Рой рассмеялся и вскинул фужер в шутливом салюте:

– Предлагаю выпить за прекрасных дам. За НАШИХ прекрасных дам.

Некоторое время все сосредоточенно жевали, а потом Билли поймала себя на том, что внимательно рассматривает Роя. Он заметил это и улыбнулся ей.

– Фейсконтроль? Все пытаешься подловить меня на чавканье?

– О нет. Просто… Мне приятно на тебя смотреть. И я задумалась.

– О чем?

– О всяком разном. Например… какие женщины тебе нравятся? Насчет хорошего аппетита – я уже в курсе. Что еще?

Рой отложил вилку и откинулся на спинку стула. Его зеленые глаза сверкнули дьявольским огнем, на красивом лице появилось плотоядное выражение. Билли выставила вперед вилку.

– Эй-эй, полегче, я просто спросила, я вовсе не напрашивалась…

– Но напросилась. Итак. Какие мне нравятся женщины… Женщины, которые способны выйти из волн и в течение двух минут собраться на первое свидание, пусть и вслепую…

– Как интересно, неужели ты встречал таких?

– Да, одну брюнетку с острым язычком, ты не знаешь. Не перебивай. Еще мне нравятся женщины, способные без единого вздоха и упрека смело броситься в заросли мокрой травы, рискуя загубить свои туфли, чтобы помочь мне избежать встречи с журналистами.