Книга Пойти туда... - Дия Гарина

Развить эту мысль я не успел, так как ловко повернувшись на носках, разминулся с напавшим на меня мужиком, и ткнул его вдогонку своей почти метровой железякой. Мельком глянув на упавшего, и убедившись, что ему уже не встать, я получил возможность осмотреться и определить, что же все-таки со мной происходит? Итак, на повестке дня у нас два главных вопроса. Первый: кто я собственно, такой? И второй – а чё это я здесь делаю? Ответ на второй вопрос пришел сам собой. То есть не пришел, а прибежал – еще один мужик, под стать первому, но вооруженный в отличие от него коротким копьем с широким (в полладони) наконечником. В результате, мне ничего не оставалось, кроме как принять бой. Вот тут то и выяснилась любопытная подробность – оказалось, что сам себе я не хозяин. То есть, тело напрочь игнорирует команды, посылаемые моим сбитым с толку мозгом. И, слава богу, иначе уже был бы трупом. Похоже, что я являюсь только зрителем – истинный хозяин и не подозревает о моем присутствии, а просто мочит всех врагов на право и налево. Н-да-а-а, дела… Попахивает раздвоением личности.

Находясь в чужом теле, я испытывал весьма неприятные ощущения – это вам не кино, где на все спокойно смотришь со стороны. Когда копье нацеливается тебе в живот, сколько не убеждай себя в том, что это вроде бы и не твой живот, легче не становится. Сознание прилагает все силы, что бы увернуться, но ничего не получается, остается только смотреть и гадать: если меня сейчас убьют, я умру по настоящему или как? Хорошо, что мой гостеприимный хозяин, в чьей шкуре я неизвестно как оказался, не склонен к философствованиям – несколько быстрых взмахов меча, за которыми мне и уследить было трудно, вывели нашего противника из строя. Разделавшись с незадачливым копейщиком, я (мы? он?) быстро просканировал окрестности и получил следующую картину: на узкой дороге, почти тропе, небольшой торговый караван, вероятно, подвергся нападению разбойников, которые резались сейчас с купеческой охраной. Почему именно караван? Наверное, потому, что возглавлял сопротивление седой сухощавый араб на вороном жеребце (тоже, по всей видимости, арабском). Да-да, именно араб, в черной, под цвет жеребца что ли, длинной одежде, и головным платком, точь-в-точь как у Ясера Арафата. Он со знанием дела рубился кривой саблей, отбиваясь сразу от четверых. Возле него еще двое арабов вертели кривыми мечами, отбрасывая напиравших разбойников – видимо телохранители. Все остальные участники баталии внешность имели вполне европейскую. Себя разглядеть я не мог, но не думаю, что чем-то сильно от них отличался.

С этого момента я перестал разделять нас на гостя и хозяина. Я – значит я. Какой-то внутренний голос подсказывал мне, что ни к шизофрении, ни к галлюцинациям, ни тем более, к снам, все это не имеет никакого отношения. Несмотря на всю абсурдность, происходящее казалось абсолютно реальным. В снах никогда не бывает такого согласованного единства красок, звуков, ощущений… Что же касается галлюцинаций, – покуривал я травку в армии, но ни чего даже близко похожего не испытывал. Психические отклонения рассматривать не стал, так как если действительно болен, то все равно не смогу себе этого доказать. Из других версий первой на ум приходило перемещение во времени – я не специалист, но уроки истории не прогуливал, да и позже с удовольствием почитывал исторические романы. С местом можно определиться позднее, но по всему выходило, что вокруг меня распростерся период с X по XII век.

Другая версия интуитивно казалась мне более верной, несмотря на то, что такими вещами я никогда не увлекался. Теория переселения душ, прошлые воплощения и всяческая подобная ерунда всегда вызывала во мне саркастическую улыбку… До настоящего момента.

Тем временем ноги несли меня прямо в гущу схватки. «А ведь я, наверно, не дурак подраться», – мелькнула шальная мысль. При этом было стойкое ощущение, что ни к каравану, ни к разбойникам я никакого отношения не имею. Вроде как шел себе и шел, а тут драка – подарок судьбы. Наконец-то можно мечом всласть помахать, а то и закиснуть не долго, без доброй схватки. Н-да-а-а. Одно оправдывало меня в собственных глазах – выступить я решил на стороне обороняющихся. С детства не жалую гопников. Даже на бокс пошел, чтобы отбить охоту у некоторых одноклассников, считавших меня своей дойной коровой, отбирать мои карманные деньги. Короче говоря, наше дело правое, победа будет за нами.

Энергично помахивая мечом, я приближался к атакующей араба четверке, как вдруг заметил неподалеку еще одного всадника. Точнее всадницу. Молодая, очень красивая девушка, скорее восточной наружности, одетая впрочем, по-мужски, сидела на таком же шикарном коне, как и хозяин каравана, только вот руки у нее были крепко связаны за спиной. Сначала я даже подумал, что разбойники, может быть, вовсе и не разбойники, а освободители. Но тут один из нападавших подлетел к девушке и, сдернув ее с седла, потащил к ближайшим кустам. Как же она отбивалась! Даже связанная она умудрилась свернуть ему на сторону нос, и так засадила своей стройной ножкой в его промежность, что мужик взвыл и от неожиданности уронил ее на траву. Основательно задетый за живое разбойник, не знакомый видимо даже с азами феминизма, не мудрствуя лукаво, замахнулся мечом, намереваясь снести девушке ее хорошенькую, упрямую головку, но…

Но тут подоспел я. И, хотите верьте, хотите нет, с одного удара снес голову с плеч ему самому. Вот когда до меня окончательно дошло, что это не сон, не игра и не виртуальная реальность. Когда алый фонтан из перерубленной шеи хлещет тебе на сапоги, а от тошнотворного запаха крови начинает кружиться голова… Случись это обычной жизни, я бы уже давно стоял на коленях, пытаясь унять обезумевший в спазмах желудок, но, очевидно, в данной реальности я был куда крепче, или скорей привычней. Столкнув конвульсивно дергающееся обезглавленное тело с девушки, я, наконец-то, получил возможность рассмотреть ее поближе. Однако, на это как всегда не хватило времени, потому что еще трое бандитов, вознамерились потягаться со мной за лакомую добычу. Единственное, что я успел до того, как они с разных сторон навалились на меня, это перерубить путы на запястьях очаровательной чертовки и крикнуть «беги», не знаю даже на каком языке.

Несмотря на очевидную крутизну моего альтер эго, нам пришлось солоно. В умении владеть оружием, противники уступали, но не слишком. И где только так насобачились, на мою голову. Разум метался в клетке чужого непослушного тела, пытаясь хоть чем-то помочь, его обладателю. Дохлый номер. Я мог только наблюдать, и даже замечать детали, на которые в пылу схватки не обращал внимания я-другой. Белые от ярости глаза нападавших, их широко раззявленные рты, из которых несся даже не человеческий крик, а как минимум рев голодного дракона, округлые шлемы с переносьем, тяжелые, покрытые редкой ржавчиной кольчуги… Не чистят они их тут что ли, металлисты хреновы?

В какой-то миг в свалку врубился еще один разбойник. И, могу поклясться, что я его заметил, а вот мой Конан-варвар – нет. А когда заметил, было уже поздно – из голубой выси на нас рушился топор, и не было возможности парировать мечом, который в этот момент отражал копье третьего противника. «Не долго музыка играла…» – мелькнула последняя мысль и… одновременно, мелькнула полоска серебристой стали, перечеркнув наискось налитое кровью бородатое лицо атакующего. Топор дернулся и вместо того, что бы разрубить нас пополам, казалось, лишь слегка зацепил мое левое плечо. Вот именно что – казалось. Рука тут же онемела, а от боли на миг перехватило дыхание. И еще от удивления. Хрупкая женская фигурка влетела в нашу мясорубку, размахивая кривой арабской саблей. Так нас стало двое. Теперь солоно пришлось разбойникам. Несмотря на численный перевес, они медленно стали отступать к лесу еще огрызаясь, но уже не надеясь на победу. Возможно, это настроение передалось и остальным. Одиночные схватки прекращались сами собой, и только возле араба ярость сражения не угасала. Кто-то наиболее ловкий сумел прорвать его оборону и короткий меч, почти кинжал, рассек арабу ногу возле колена и по пути располосовал богато украшенное седло. Золотой дождь хлынул на пыльную дорогу. «Тайник!», – эта мысль, вероятно, посетила всех присутствующих. Завороженные блеском динаров (или дирхемов, черт их разберет) и разбойники, и охрана на какое-то время застыли в полном молчании. «Немая сцена» – подумал я, и, не теряя ни минуты, бросился довершать разгром. Очнувшиеся телохранители купца не подкачали и дружно насели на остатки банды, загоняя ее все дальше и дальше в укоризненно молчащий лес.