Книга Несомненно ты - Джуэл Э. Энн

руку и сжимает моё колено.

Из-за моего визга почти треснуло лобовое стекло. Он отпускает мою ногу, но жар от его прикосновения всё ещё остается на коже.

— Чтобы ты знала, я готовлюсь поступить в аспирантуру на педиатрию.

Я бы даже меньше удивилась, если бы у нашей машины выросли крылья, и мы бы полетели на Луну.

Лотнер игриво улыбается. Не высокомерно, а просто уверенно.

— Ты доктор? — я не могу ничего поделать со своими широко раскрытыми от удивления глазами.

— Да, — он снова косится на меня и закатывает глаза. — Не надо так удивляться.

Я перевожу взгляд на дорогу и вздыхаю.

— Хм, это…

— Восхитительно? Замечательно? Увлекательно? Изумительно? Чудесно?

Поджав губы, я качаю головой.

— Нет… я собиралась сказать неожиданно.

— Ох, хорошо. Терпеть не могу быть предсказуемым. Хотя, я немного разочарован из-за твоей реакции. Разве ты так и не разглядела, что я как не огранённый алмаз?

Я хохочу.

— Боже! Ты что действительно называешь себя не огранённым алмазом?

Он пожимает плечами.

— Конечно. Почему бы и нет? По крайней мере, я должен так себя называть, чтобы меня считали настоящей находкой.

Настоящей находкой? Это вообще возможно встретить две «находки» менее, чем за сутки?

Я скрещиваю руки на груди и наблюдаю за проносящимися за окном холмами.

— Ты, наверное, и так такой. Не то чтобы мне было дело до этого… Я не собираюсь никого «находить».

— Ну, тогда бы у тебя стало больше проблем. Все мы невинные рыбки, которых приманили соблазном.

Я фыркаю.

— Если ты считаешь себя приманкой, тогда я признаю, что ты умеешь смутить человека, ты проблема, ты плохие новости… но чтобы «соблазн»? Нет. Я охотно попадаю в сети, если сама к этому готова, но в ближайшее время такого не случится. Не хочу, конечно, выглядеть, как рак, который пятится назад, но у меня сейчас нет времени на «рыбака».

Он оглушительно смеется.

— Рак? Боже, Сидни, ты просто невозможна.

Меня омывает тёплой волной удовольствия. Лотнер не смеялся надо мной. Он понимает моё странное чувство юмора, и это относит его к маленькой, но особенной группе людей. Искренность обычно является только иллюзией для меня, но сейчас я как никогда чувствую себя настоящей, находясь рядом с ним.

— Не беспокойся, Сидни. Я тоже не ищу себе никакого отвлечения. У меня впереди три года рабочих недель с более чем пятидесятичасовой нагрузкой и большое количество вызовов. Кто-то вроде тебя будет не самым лучшим делом сейчас.

— Ауч! — я делаю вид, что обиделась, прижав руку к сердцу.

Он качает головой.

— Ты поняла, что я имею в виду. Женщины могут быть губительными маленькими соблазнительницами. И думаю, что именно такой ты и являешься под этим безупречным невинным образом девушки со Среднего Запада.

Теперь моя очередь смеяться.

— Неважно.

Я не могу понять, какой он внутри. Сначала он поражает своей эмоциональностью, говоря такие вещи, которые я слышала только в кино, а затем он снова самоуверенный и отстранённый.

— Ладно, что бы ты делал, если бы мы не познакомились вчера?

Он пожимает плечами.

— Ну, это легко. Я бы катался на серфе.

— Так ты не планировал этот день специально для меня?

— Не льсти себе. Как я и говорил, у меня много чего происходит в жизни. Нет времени для больших романтических жестов.

Оу, он сама деликатность.

Я задерживаю дыхание и закусываю нижнюю губу, чтобы не показать своей реакции на его слова. Он определённо является достойным соперником.

— А чем же тогда были галеты и чай этим утром? — я выгибаю бровь.

Продолжая смотреть на дорогу, он смеется.

— Завтраком.

— А цветы?

— Кратковременное помутнение рассудка, — он смотрит на меня, ухмыляясь. — Но меня это не беспокоит. Граница между безумием и гениальностью обычно размыта.

— Ага, именно так я и подумала, когда согласилась поехать с тобой сегодня.

Держа руль левой рукой, правую он кладет мне на подголовник.

— Это гениальное решение?

Я пытаюсь не смотреть на его огромную руку.

— Или безумие, — шепчу я, напряженная от его близости.

Остаток поездки проходит мирно. Никто из нас много не говорит. Но эта тишина не неловкая. Музыка громко звучит из колонок, и я понимаю, что мне хочется подпевать, но я не уверена в своих музыкальных способностях и не могу предугадать реакцию Лотнера. Наверное, это слишком «в своей тарелке». Прибрежная дорога шоссе номер один имеет захватывающий панорамный вид на Тихий океан. Белые гребни волн разбиваются о гладкие песчаные пляжи. Цапли и крачки копаются на мелководье. Рыбаки и парусники, находящиеся вдалеке, смешиваются с иногда появляющимися водными мотоциклами и парасейлерами. Неужели когда-то можно устать от этого вида?

Лотнер останавливается на ровной грунтовой площадке у подножия травянистого холмика.

— А что это за пляж?

Он отстегивает ремень безопасности и открывает дверь.

— Это наш пляж на сегодня.

Я слышу, как он открывает багажник, поэтому надеваю свои шлёпки и выхожу из машины.

Здесь больше нет никаких машин, а за холмом я не вижу пляжа, но думаю, что там тоже никого нет.

Когда я подхожу к нему, он отдает мне мою сумку, а сам берет кулер и два пакета из магазина «Хоул Фудс», которые лежат рядом.

— А нам разрешено здесь находиться? — я беру один пакет.

Лотнер поворачивается на все триста шестьдесят градусов.

— Похоже, на берегу всё чисто.

— Ха-ха, у меня нет никого, кто бы мог вытащить меня из тюрьмы, если нас арестуют.

Я пинаю пыль ногой за спиной Лотнера, пока он тащит кулер к холмику.

— Нас не арестуют. Просто оставайся в купальнике… или без него, — отвечает он, глядя через плечо.

— Если мне не изменяет память, то это твоё любимое занятие, а не моё.

Я уже готова взобраться на холм, когда вижу, что он спускается обратно по узкой тропинке, которая извивается вдоль пляжа. Он плюхает кулер на песок.

— Я пойду за досками, а ты выпей чего-нибудь.

Судя по истоптанной дорожке, не только мы ходили по этой тропинке, чтобы поиграть на солнце и песке. Я вылезаю из своей обуви, снимаю борцовку, а затем выскальзываю из джинсовых шорт. У меня было немного времени, чтобы поразмыслить над выбором купальника. Это обычный чёрный купальник, завязывающийся сзади и с низкосидящими трусиками. Не бросающийся в глаза, но, опять же, на кого мне тут пытаться произвести впечатление? Ну да, точно!

Волны пригоняют песок обратно к извилистым линиям поросшего травой холма, из-за этого береговая линия кажется укромным, уединённым местом, превращая её в частный пляж. Дотянувшись до своей холщёвой сумки, я достаю оттуда чехол с камерой. Я редко езжу куда-нибудь