Книга Дневник Угасания - V. Excommunicado

образ расплывался из-за слез, она не могла разглядеть его лица, было видно лишь светлый силуэт напротив раздражающих и таких знакомых огней города. Не имея сил отвернуться, она тяжело прохрипела:

–Закройте шторы и проваливайте.

Мужчина улыбнулся, повернулся к окну и посмотрел на город, спокойно горевший в ночи и ждущий рассвета. Яркие вывески, изредка проезжающие машины, высотки, отдаленные тусклые районы – такая знакомая картина. Задернув шторы, он развернулся и, как и раньше, мягкой поступью пошел к выходу. Взявшись за ручку двери, он обернулся и снова посмотрел на ее лицо.

–Я зайду утром, отдохни – Легкая улыбка не сходила с его лица.

Выйдя из палаты, он подозвал медсестру к себе.

Девушка неподвижно лежала на кровати, закрыв лицо не загипсованной рукой. Боль от нанесенных себе ран начала появляться, заставляя отвлечься от мыслей. Слезы перестали течь, мокрая простыня казалась холодной и неприятной. Она слишком устала, тяжесть наполняла ее тело. Забывшись, девушка провалилась в глубокий, спокойный сон.

Пробивающийся через, каким-то образом открытые шторы, яркий солнечный свет падал мне прямо в глаза, заставляя проснуться и отвернуться, чтобы наконец продолжить свой сон. Приоткрыв глаза и недовольно хмурясь, я развернулась спиной к окну и укрылась одеялом с головой. Давно уже не было такого, когда солнечный свет будил меня утром, обычно за него это делали проезжающие машины или придурки, орущие под окном. Стоит отметить, что ощущать тепло на лице очень приятно, пожалуй, это лучшее ощущение, которое я испытывала за последние несколько дней, или может, недель. Закрыв глаза и почувствовав тянущую в сон тяжесть, я начала снова засыпать, это так приятно, когда ты можешь просто провалиться в бессознательность, ничего не будет тебе мешать, никто не будет орать под окном, можно просто насладиться тишиной и спокойствием.

–Альтейа, доброе утро – мягкий, знакомый голос раздался неподалеку. Черт, а я ведь думала, что смогу спокойно отдохнуть, вот ведь. Может просто проигнорировать?

–Пора просыпаться – Сука, видимо, проигнорировать не получится. Кто же ты, падла, которая мешает мне спокойно выспаться?

Высунувшись из-под одеяла, я посмотрела в ту сторону, откуда шел голос. Глаза еще не до конца слушались и мне было тяжело сфокусироваться, а свет, бивший из окна, слепил и заставлял жмуриться.

–Оставьте меня, я хочу спать – мне показалось, что это прозвучало достаточно прямолинейно, чтобы от меня отвязались

–Прости, я не могу, сегодня начинается твоя реабилитация, нам нужно многое сделать. К тому же ты проспала больше 12 часов, сейчас уже обед – Возле окна стоял высокий, темноволосый мужчина средних лет, он выглядел уставшим. Скрестив руки и облокотившись о стену, он смотрел в мою сторону. Многодневная щетина, белый халат, бейдж с именем – очевидно врач. Я попробовала прочитать его имя, но он был слишком далеко, чтобы рассмотреть буквы, к тому же, я все еще не до конца проснулась.

Отойдя от окна, он обошел мою кровать и сел напротив на стул, возле различной аппаратуры. Мне стало видно лучше, и я смогла разглядеть черты его лица. Он сидел, скрестив ноги и держа в руках какой-то биндер с бумагами, его взгляд был направлен на меня. Такие красивые глаза, видела подобное лишь однажды, теплые, добрые, манящие и завораживающие серебристые глаза, они поблескивали и играли со мной. Он улыбался, так непринужденно и спокойно, морщинки в уголках его глаз и рта только подчеркивали внешнюю мягкость и доброту.

Я приподнялась в кровати и сдвинула одеяло, не отрываясь от него. Мне стало не по себе от собственных действий – я пялилась на врача с утра пораньше в таком-то состоянии, к тому же, мне сейчас совершенно не до этого.

–Что вам нужно? – Наверное, этот вопрос прозвучал глупо. Он не переставал улыбаться.

–Как ты себя чувствуешь? – Такой спокойный голос, я почувствовал себя странно, будто он говорит со мной, как с ребенком

–Нормально. – Я ответила холодно.

–Что-то болит? Голова? Лицо? Руки? Может, грудь? – Он спросил, непрерывно смотря мне в глаза. Я вдруг вспомнила, что случилось вчера вечером, до того, как я отрубилась. Черт, как стыдно и непривычно, у меня не было истерик с того самого дня, хоть это и было не так давно, вроде бы. Я не помню, когда это было, как же так. Может последствия удара? Временная потеря памяти? Может и так. В любом случае, почему я вчера так поступила? Избить себя – на меня не похоже.

Собирая по кусочкам события вчерашней ночи, я с содроганием вспоминала то, что сказал мне этот врач. Дыхание остановилось, слезы вновь начали появляться, а в горле застрял отвратительный ком, мешающий говорить. Я выжила для того, чтобы жить так? Сознание помутилось, я не могла собраться в кучу, чтобы понять происходящее. Я не могу в это поверить.

Взгляд переметнулся от его лица к моим ногам, укрытым одеялом. Я сбросила его, выкинула прочь.

–Нет! Это невозможно! Этого не может быть! – Я прохрипела эти слова, уставившись вниз. Руки сами потянулись, чтобы проверить, что мои глаза меня не обманывают, я схватилась за правую ногу, чтобы проверить ее, но руки просто прошли насквозь. Там не было ничего. На месте моей правой ноги не было ничего, кроме бедра. Ниже была лишь белая простыня кровати. Взгляд перекосился, я хотела закричать, проснуться от этого кошмара, но ничего не вышло. В ужасе взглянув на левую ногу, я ожидала увидеть лишь простыню, однако, нога была полностью на месте. Секундное облегчение заставило слезы литься из моих глаз, но все тут же прошло, когда я попробовала согнуть ее в колене. Она не двигалась, а лишь лежала мертвым грузом на кровати, Я попыталась еще раз, но ничего не вышло, пальцы не слушались, а я ничего в ней не чувствовала.

Моя голова упала, смотря куда-то вниз. Я закрыла лицо руками, чтобы никто не видел, как я плачу. Ненавижу, когда кто-то видит меня такой. Но это было бесполезно, я просто зарыдала навзрыд, я кричала, хрипела, захлебываясь в слезах, я задыхалась, не могла успокоиться. Это просто ужасно. Мне не хотелось видеть ничего, кроме темноты, в которую я погрузилась, закрыв глаза. Не слыша ничего, не чувствуя ничего, кроме боли, пронизывающей мое тело, я хотела, чтобы это все закончилось, хотела умереть.

Рука упала мне на плечо, я почувствовала ее тепло и тяжесть. Под ней мне казалось, что я просто ничтожна, такая маленькая, не способная сделать ничего, девочка. Я хотела, чтобы эта рука раздавила меня, словно ничтожное насекомое, но