Книга Лелик и горячие доски - Юлия Луговская
- Жанр: Книги / Детская проза
- Автор: Юлия Луговская
(18+) Внимание! Аудиокнига может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту для удаления материала.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Посвящается Паше и всем его друзьям
Лёлик
О лучшем способе смотаться с уроков
– Воронин, опять ворон считаешь?
Елена Николаевна, наша русичка, уверена, что эта шутка очень остроумная, и поэтому повторяет ее раза по два за урок. Наверное, у меня действительно смешная фамилия, потому что стоит ей произнести эту фразу, как весь наш шестой «А» начинает дружно ржать. Ну и пусть ржут, я уже привык, мне и самому смешно смотреть, как радуется Елена Николаевна своей избитой шутке. И я молчу, ничего ей не отвечаю, просто смотрю на нее, и все.
У доски уже минут десять мается Лешка. Он уже сделал все, чтобы его выгнали за дверь, но Елена Николаевна почему-то сегодня особенно терпелива:
– Сидорин, ты будешь писать, или тебе, как Воронину, ворон за окном считать интересней!
Ой, как смешно! Елена Николаевна торжественно оглядывает класс, все, понятное дело, как по команде ржут. Но нам с Лехой не до смеха. Нам надо смыться. Причем немедленно. Да мы, в общем, договорились, что с пол-урока смоемся – Леха попросится в туалет, а меня Елена Николаевна сама выгонит, это организовать проще простого. Но кто ж мог предвидеть, что Лешке придется отвечать у доски, ведь его только вчера спрашивали?
– «Сад обнажился, поля опустели»… Сидорин, как ты будешь писать слово «обнажился»? Вначале думаем головой, а потом уже пишем…
Леха посмотрел на меня, и я прочел в его глазах озорной огонек – Леха что-то придумал. Он повернулся спиной к классу и с хорошим нажимом быстро написал на доске: «Зад обнажился, поля опустели».
Раздались редкие, сдавленные смешки. Елена Николаевна приподняла очки, всматриваясь в надпись на доске. Немая сцена длилась секунды три, но нам с Лешкой она показалась вечностью. Тишину взорвал громкий визг русички:
– Вон из класса! На перемене – к директору! Нет, стой, вытри немедленно эту гадость!
Лешка тщательно и быстро протер доску и, пока Елена Николаевна не смилостивилась и не передумала его выгонять, выбежал из класса.
Теперь слово было за мной. Я мучительно перебирал в уме варианты побега, ничего более или менее оригинального в голову не приходило. И тут у меня зазвонил телефон. Вот Леха молодец, додумался!
– Нет, вы только посмотрите! Это не класс, а сборище хулиганов! Воронин, немедленно выключи телефон!
– Ой, Елена Николаевна, он не выключается, – жалобно застонал я, демонстративно тыкая пальцем в мобильник под оглушительные трели моего звонка.
– Так, моему терпению пришел конец. Иди за дверь, Воронин, и чтобы я тебя без матери в школе не видела!
А мне только того и надо. За три секунды покидав учебники в рюкзак, я выскочил в коридор.
Мы хотим сниматься в кино!
Вы только не подумайте, что мы с Лехой злостные хулиганы. Нет, мы самые обыкновенные. Просто мы считаем, что жизнь нам дана одна и надо прожить ее так, чтобы не тянулась она мучительно скучно, ну, и, естественно, чтобы было что потом вспомнить. Каждый день после школы мы бегаем в парк кататься на скейтах. У Лешки получается лучше, чем у меня – он маленький и юркий, а у меня, как говорит моя мама, фигура не спортивная, поэтому я часто падаю, да и прыжки у меня получаются не столь грациозными. Но все равно я обожаю кататься на скейте.
Сегодня нам позарез надо было уйти с уроков. К нам в парк должны были приехать с киностудии отбирать лучших скейтеров для участия в съемках крутого фильма про мальчишек. Конечно, на главные роли мы не претендовали, но поучаствовать в массовке и потусоваться вместо уроков на съемках мы были не прочь.
– Давай по домам, берем доски и встречаемся через десять минут у гастронома.
– О’кей, только не копайся там, а то опоздаем.
Не подумайте, что я копуша. Хотя фигура у меня и не спортивная, я могу все делать очень быстро. Если, конечно, захочу. Но во-первых, я живу дальше, чем Леха, во-вторых, моя мама работает на дому, а следовательно начнутся расспросы: «что?» да «как?». Пока чего-нибудь более или менее правдоподобное наврешь, – и вспотеешь, и время потеряешь.
Но сейчас я решил сказать правду: мама – человек, должна понять, что сегодня, возможно, решается моя жизнь.
Мама открыла дверь и убежала к компьютеру, поэтому меня встречал только Лёлик. Лёлик – это мой пес. Он из простых собак, не из породистых, но что-то терьеристое в его внешности есть. Лёлик обожает моего деда, сосиски, приготовленные в микроволновке, и гулять. Сейчас Лёлик прыгал и крутил хвостом с бешеной силой. Видимо, я вызвал в нем предвкушение не то сосисок, не то прогулки.
– Лёка, отстань, я спешу.
В коридоре показалась мама:
– Ты чего так рано? Я даже обед приготовить не успела. Есть хочешь?
– Не, мам, некогда, дай попить только!
– И куда это ты собрался?
– Мам, понимаешь, у нас сегодня соревнования… – решимость сказать правду таяла на глазах, – по физкультуре.
Уф! Моя мама всегда знает, когда я вру. Но на этот раз то ли она на самом деле поверила, то ли сделала вид, но разбираться было некогда. Я выпил залпом стакан воды, схватил скейт и хотел уже выбежать на улицу, но мама сунула мне в руки Лёлькин поводок:
– Возьми Лёлика, пусть в парке побегает.
– Мам, ну он там только мешаться будет, – хотел отвертеться я, но Лёлик, чувствуя, что сейчас решается его судьба, с таким уважением смотрел мне в глаза, что я не стал спорить.
Мы с Лёликом опаздывали минут на семь – Леха будет ворчать. Еще издалека я заметил, что Лешка у гастронома стоит не один. С ним была Маша Галицкая, девчонка из тех, которые никогда не носят юбок, розовых кофточек и не мажут губы блестящей помадой.
– Ну где тебя носит? – накинулся на меня Лешка.
Лёлик подпрыгнул повыше и сперва чмокнул в ухо Машу, а потом уже отдал оста точную дань любви Лешке.
– Фу, слюнявый, – засмеялась Маша.
– Он девчонок с первого класса любит, они его тискают и конфетами кормят, – пояснил я разнузданное поведение моего пса. – А ты, Маш, с нами?
– Ага. Буду изображать группу поддержки. Кстати, русичка потом до конца урока успокоиться не могла. И на перемене по коридору бегала, вас искала. Вы хоть подумали, что завтра скажете?
Естественно, мы ничего про завтра не подумали. Мы думали только про сегодня. Некогда было думать о том, что будет не скоро, да и не интересно. Тем более что ничего хорошего, судя по всему, завтра не будет.
