Книга Утрата и обретение - Алан Дин Фостер

Маркус Уокер любил Чикаго, и Чикаго платил ему взаимностью. Именно благодаря этой взаимности Маркус и находился сейчас в Баг-Джампе, штат Калифорния. Для точности надо, правда, отметить, что не в самом Баг-Джампе. Даже местные жители признают, что находиться в Баг-Джампе как таковом просто невозможно. Сей населенный пункт представлял собой изменчивое, как тучи летних комаров, скопление стоянок вокруг озера Коули, на берегу которого Маркус поставил свою палатку.

Коули, одно из бесчисленных пятен невероятной синевы, разбросанных в северных отрогах Сьерра-Невады, словно шарики лазуритового ожерелья, царственно покоилось в конце получасового пути по дороге, вырубленной в граните с помощью буров, пороховых зарядов и неистовых ругательств дорожных рабочих. Выбоины и трещины были подлинным проклятием для полноприводного «дуранго» Уокера, что совершенно не беспокоило нашего оптового торговца. Машина не была его собственностью, он взял ее напрокат. На неровной каменистой дороге, ведущей в Баг-Джамп, выносливый вездеход покроется царапинами и вмятинами, как лоб самого Маркуса Уокера — золотисто-коричневым загаром.

Как бы то ни было, прислушиваясь к жалобному стону, раздавшемуся, когда он на подъеме переключился на первую передачу, Маркус думал о том, что этот год выдался на редкость удачным для него. И это несмотря на то, что он достиг преклонного тридцатилетнего возраста. В отличие от многих его буйных, но недовольных жизнью коллег он не думал, что отныне жизнь его покатилась под горку. Несмотря на некоторые многообещающие возможности, он решительно отказался подавать заявку на прием в институт брака и тем самым сохранил многие завидные возможности, закрытые для большинства его коллег. Нет, нет, не то чтобы он терпеливо и неоднократно повторял разным любопытным, не все из которых доводились ему родственниками, что не хочет жениться; нет — он просто разборчивее и требовательнее других. Он происходил из не вполне благополучного семейства: его родители расстались, когда Маркус был подростком, и, в отличие от большинства успешных сверстников, проявлял в этом вопросе большую осторожность, боясь совершить такую же ошибку.

Он был небогат, но, учитывая возраст и квалификацию, жил комфортно. И все это благодаря тяжкому труду и врожденной проницательности. Как он, например, ловко и быстро обтяпал то дельце с бразильским концентратом апельсинового сока. Маркус скрипнул зубами, когда внедорожник ухнул в очередную выбоину, ставя под угрозу страховку. Из всех других работников офиса только Эстрада внимательно следил за погодой в Бразилии и вовремя узнал о наступлении поздних заморозков. Когда ударили заморозки, только они двое попали в точку со своими фьючерсами по цене, выгодной для заказчиков.

Потом было какао. Сделки с какао не только сотворили чудо с его личными банковскими счетами, но оказались весьма благотворными и в социальном плане. Если в ответ на вопрос девушки в баре вы скажете, что зарабатываете на жизнь оптовой торговлей, то она недоуменно пожмет плечами, пересядет на другой стул, сменит тему разговора, вымученно улыбнется или попытается выяснить, насколько хорошо оплачивается эта работа. Но чаще всего блеск в ее глазах становится таким же тусклым, как глазурь на рождественском пироге.

Если же скажете ей, что вы в шоколаде, то это будет нечто среднее между утверждением того, что вы на днях унаследовали пятьдесят миллионов, и того, что ваш родной брат — постоянный клиент «Тиффани». Такое признание, вкупе с таинственным выражением лица, сразу позволит вам учуять всплеск женских гормонов — даже если вы при этом зажмете одну ноздрю.

Он мысленно усмехнулся, представив себе, какие ассоциации порождает упоминание о его истинной профессии у представителей обеих полов — все, что угодно: от блистательного, кочующего по миру предпринимателя до одуряюще скучною бухгалтера с осовелыми глазами. Никакими словами невозможно было поколебать это первое представление.

Его нисколько не заботило, что начали теплеть лесистые склоны, окаймлявшие узкую извилистую дорогу. За последнюю неделю он несколько раз ездил от своей уединенной стоянки в Баг-Джамп и успел за это время неплохо изучить капризную дорогу. Возвращаясь с наступлением темноты назад, он просто поедет немного медленнее. Все было нормально, он доказал, что были не правы те его друзья, кто утверждал, будто он не выдержит в глухомани Сьерра-Невады и двадцати четырех часов, что он с визгом сбежит оттуда в поисках ближайшего «Макдоналдса». Но все же Маркус был вынужден признать, что ему очень не хватало здесь человеческого общества. Правда, было бы большой натяжкой обозначать так обитателей этого медвежьего угла, несмотря на то что и здесь встречались почти нормальные люди, а это оправдывало его вылазки в горную деревушку.

Но пока он, как и обещал, провел уже пять из оговоренных семи ночей в палатке, поставленной в безлюдной местности северной Калифорнии. Осталось всего два дня до того радостного момента, когда он вернется в Сакраменто и сядет в самолет до Чикаго. Так что он вполне заслужил сегодняшнее увольнение. В Баг-Джампе есть продуктовый магазин. Там есть банк и почта в одном здании. Там есть бензоколонка. И конечно же в Баг-Джампе есть бар. Естественно, трясясь и скрежеща по крутым склонам из плохо обработанного гранита, он стремился в Баг-Джамп отнюдь не для того, чтобы до наступления темноты попасть в банк.

Свет, внезапно вспыхнувший в небе, был настолько ярок, что заставил Маркуса не только отвлечься от трудной дороги, но и остановиться и поставить внедорожник на ручной тормоз. Машина, наслаждаясь заслуженным отдыхом, довольно заурчала на холостых оборотах, словно лев, переваривающий полумертвую антилопу.

Что это за чертовщина? — подумал он, опустив боковое стекло и высунув голову наружу. Может быть, это метеорит? Люди, живущие в Чикаго, нечасто видят метеориты. Если уж быть честным, то они не видят и звезд, и даже Луна подчас кажется неясным пятном, скрывающимся за облаками. Наблюдая, как неведомый объект по крутой траектории стремительно спускается к земле, Уокер сознавал, что ему практически не с чем сравнить это событие, а знаний явно не хватало для того, чтобы судить, что это такое.

Ему показалось, правда, что в облаке света он различает какой-то продолговатый предмет. Но этого не может быть. Ведь падающие метеориты круглые, разве нет? Или они похожи на комету с огненным хвостом? Мигает ли их свечение, когда они врезаются в земную атмосферу? Ему показалось, что предмет летит слишком медленно для метеорита, но что он знает о скорости вошедших в плотные слои атмосферы космических осколков?

Предмет исчез за высокими деревьями. Маркус долго сидел, внимательно прислушиваясь. Прошло несколько минут, но с места возможного падения не доносилось ни звука. Потом где-то в лесу недовольно ухнула сова. Наверное, эта штука, решил он, что бы это ни было, сгорела дотла. Или ударилась о землю где-то очень далеко отсюда. Он поднял боковое стекло, включил передачу и продолжил свой — не столь стремительный — спуск. Ему хотелось есть и пить, но больше всего хотелось хоть с кем-нибудь поговорить. Его отнюдь не прельщало общение на тему наличия ананасового сока или замороженного бекона. Он хотел говорить о политике, спорте или вообще о чем угодно — даже в Баг-Джампе.